Грезы любви
Шрифт:
Но ему не удалось отделаться от мрачных мыслей. Некая черноволосая особа преследовала его в кошмарных снах. Он видел, как она, гневно сверкая серыми глазами, поливает его ногу кипятком. Потом с выражением ужаса в этих глазищах прыгает с мостика собственного корабля. И еще он видел, как ее хрупкая фигурка падает на снег после выстрела.
Итак, Элисон беременна. Этот шотландский мошенник уложил ее в постель, наградил ребенком и притащил на край света, чтобы продолжить свою маниакальную борьбу с английской аристократией. Так, по крайней мере, утверждает Драммонд. Хотя, судя по тому, что здесь творится, это похоже на правду. После возвращения Маклейна
Конечно, нельзя сбрасывать со счетов бедственное положение, в котором он оказался, и обещания Драммонда. В Корнуолле его ничто не ждет, кроме работы, а он никогда в жизни не работал. Собственно, он даже не представляет себе, как это делается. Учитывая ненависть, которую Драммонд питает к своему шотландскому кузену, смерть Маклейна дело решенное. Драммонд слишком умен, чтобы потерпеть неудачу. Нужно только подождать, когда это случится, а затем появиться перед Элисон в образе спасителя и увезти ее с собой.
Тон пьяных речей Драммонда изменился. Сквозь хмельной угар Гренвилл наблюдал, как тот задрал юбки своей вяло сопротивляющейся партнерши, не переставая что-то бормотать. Граф попытался вслушаться в его слова, но они ускользали от его внимания, прикованного к непристойной сцене, разворачивающейся у него перед глазами.
Он осознал, что сжимает едва наметившуюся грудь сидевшей у него на коленях девчушки. Драммонд тем временем расстегнул штаны и насадил девицу на свое восставшее копье. Несмотря на охватившую его похоть, Гренвилл расслышал глумливый голос приятеля:
– Интересно, что запоет твоя наследница, когда мы доберемся до нее. Тебе приходилось перепихиваться с беременными бабенками? Или стоит подождать, пока она разрешится своим отродьем?
Содрогнувшись, Гренвилл поднялся с кресла и нетвердой походкой двинулся прочь, унося с собой «подарок». Он хотел только одного: избавиться от содержимого желудка и забыться сном.
За его спиной всхлипывания служанки слились с хохотом Драммонда.
Глава 33
Стегсхед, февраль 1761 года
– Мы с кузеном вместе поступили в школу и провели там несколько лет. Мой дядя умер довольно молодым, и Джеймс оказался предоставленным самому себе, что не замедлило сказаться на его поведении. Признаться, в то время я восторгался его выходками и даже пытался ему подражать, но, как наследник титула, я обладал развитым чувством долга, вбитым, в меня с пеленок, и потому восхищался кузеном, так сказать, издалека.
Эверетт Хэмптон, граф Гренвилл, поставил ноги, обутые в элегантные башмаки с серебряными пряжками, на вышитую скамеечку и сделал глоток прекрасного кларета. Хотя его спальня была обставлена разнородной мебелью, найденной на чердаке, он чувствовал себя здесь как дома. После Рождества погода значительно ухудшилась, и он не видел смысла в том, чтобы покидать уютные апартаменты, предоставленные ему дочерью и зятем. Кроме того, он хотел поближе познакомиться с ними, прежде чем принимать какие-либо решения. Откинувшись в кресле, он с интересом посматривал на хозяина дома, стоявшего
– Выходки Джеймса редко бывали безобидными, но он зашел слишком далеко, когда обесчестил девушку из благородного семейства. Поставленный перед выбором сразиться с одним из лучших фехтовальщиков в стране или жениться на своей жертве, он предпочел последнее. Алекс был единственным плодом этого союза. Мой кузен сломал себе шею, побившись об заклад с такими же молодыми болванами, что прискачет первым на чью-то свадьбу, которая должна была состояться в Йоркминстере. – Граф пожал плечами. – Тогда я только что поступил в военный флот и не слишком интересовался судьбой жены и ребенка своего кузена, уверенный, что мой отец позаботился о них. Сомневаюсь, что после моего дяди и кузена осталось сколько-нибудь приличное наследство. Странно, что отец не взял Алекса к себе; когда до него дошли известия о моей смерти. Как наследник, мальчик имел право на соответствующее воспитание.
Рори глотнул виски, глядя сквозь узкое окно на бушевавшую снаружи метель.
– Фарнли мало что мог сказать, когда я распорядился выплачивать вашему племяннику ежемесячное пособие. Очевидно, мать мальчика располагала собственными средствами и была невысокого мнения обо всех Хэмптонах. Это вполне понятно, учитывая, что ей пришлось вынести по милости вашего кузена. Она не позволила вашему отцу видеться с ее сыном, полная решимости вырастить из него джентльмена, а не очередного Хэмптона.
Гренвилл рассмеялся, отметив это противопоставление.
– Да, наш титул не слишком древний, и нам пришлось раскошелиться, чтобы получить его. Как и всем, кто удостоился подобной чести в минувшем столетии. Боюсь, в каждом поколении Хэмптонов находился хотя бы один мошенник, способный на подкуп и взятки. Да и остальные немногим лучше. Но, похоже, наша звезда закатилась. Если Алекс не заставит поместье приносить доход, он разорится, как это случилось со многими другими. Впрочем, теперь это не имеет значения. Когда ко мне вернулась память, я провел долгие часы, размышляя, должен ли я вернуться к Брайане и произвести на свет законного наследника. Но поскольку у меня уже была жена и дети, представляете, какая катастрофа могла бы разразиться?
Несмотря на быстро сгущавшиеся сумерки, Рори продолжал смотреть в окно. Если бы он знал, что у него в Англии остались семья и владения, то поступил бы иначе. Хотя едва ли оправданно судить человека, не побывав в его шкуре. Он вежливо кивнул.
– Да, порой судьба выбирает причудливые пути. Я хотел бы, чтобы вы пересмотрели свое решение относительно наследства Элисон. К сожалению, я не могу отделаться от ощущения, что оно досталось мне не совсем честным путем. Оно лежит на моих плечах тяжким грузом, от которого мне никогда не избавиться.
Граф улыбнулся, довольный терзаниями шотландца. Еще бы! Получить от английского аристократа такую прорву денег, которая только и ждет, чтобы ее выгодно вложили. Он сочувственно хмыкнул.
– В таком случае, почему бы вам не передать его Элисон? Вот уж кто способен потратить все до последнего цента без тени колебаний. Сомневаюсь, что мой отец отказывал ей хоть в чем-нибудь.
Рори поежился и глубже засунул руки в карманы камзола. Он уже собирался отвернуться от окна, когда уловил едва заметное движение на вершине холма. Он напряг зрение.