Григорий Николаевич Потанин. Жизнь и деятельность
Шрифт:
Монастырь состоял из деревянных бараков, в которых ламы жили только летом, а на зиму ставили во дворах юрты с железными печками. Отсюда Потанин с женой поехал налегке мимо озера Косогола в Иркутск, оставив животных экспедиции на зимовку у дархатов, под надзором переводчика Палкина, так как он надеялся вернуться весной и продолжать экспедицию.
Топограф Орлов уехал, распродав свой скот, еще с реки Агар, так как торопился на службу в Омск.
Но продолжение экспедиции не состоялось из-за осложнений с Китаем, и весной 1880 г. Потанин приехал к дархатам один, чтобы ликвидировать караван. При этом ему удалось объехать местность вокруг кумирни Дархат и озера Дод-нор, через которое протекает река Шишкит. Это обширная котловина, в которую выбегают отроги окружающих гор и вытекают притоки реки и озера. Дно ее частью степное на плоских высотах, частью луговое, болотистое, с перелесками вдоль рек. Высокое положение котловины и глубокий снег обусловливали ее безлюдность зимой; поэтому ламы монастыря запасались провизией на всю зиму. Летом дархаты приходили сюда на летовки и занимались также рыболовством в горных речках посредством остроги.
Итоги двух путешествий Потанина по Северо-западной Монголии были очень велики. Описание путешествий в виде подробных дневников составило два тома, и еще два тома были заполнены этнографическим материалами — записями легенд, сказок, поверий, загадок монгольских племен, урянхайцев и киргизов, описанием керексуров и каменных баб. Потанин определил высоту ряда пунктов, а его спутники топографы Рафаилов и Орлов — географические координаты; первый, кроме того, составил по одной карте к каждому из путешествий. Были собраны коллекции: очень большой гербарий, млекопитающие, птицы, рыбы, пресмыкающиеся, ракообразные, моллюски, насекомые, горные породы, вода из соленых озер. Результаты их определения помещены в приложениях к дневникам, которые сопровождаются также некоторыми рисунками, так как сухие фотографические пластинки и легкие фотоаппараты в те годы еще не были известны. В этнографических томах было тоже помещено много рисунков. Перечни главных представителей флоры и фауны, а также горных пород имеются и в тексте дневников, которые дают большой материал для характеристики природы Монголии, ее населения и состояния русской торговли с монголами.
Глава X. ПУТЕШЕСТВИЕ В КИТАЙ. ОТ ПЕКИНА ДО ГОРОДА ЛАНЬ-ЧЖОУ ЧЕРЕЗ СТРАНУ ОРДОС (1884—1886)
По возвращении из Дархатской земли Потанин отправился в Петербург и три года был занят обработкой материалов, собранных в Монголии и Урянхайском крае, и печатанием четырех томов описания путешествия, которые издавались Географическим обществом и вышли один за другим в 1881—1883 гг.
Уже с половины 1883 г. он начал готовиться к новой экспедиции. Географическое общество в это время снаряжало четвертую экспедицию Пржевальского в Тибет и предложило Григорию Николаевичу выполнить исследование восточной окраины Тибета и соседних провинций Китая Гань-су и Сычуань. Экспедиция должна была продвигаться вдоль окраины, избирая себе пункты временного пребывания в обитаемой полосе подгорья, и оттуда делать экскурсии: с одной стороны, на высокое и холодное нагорье Амдо, с другой — в теплые долины Гань-су и Сычуани, исследуя переходы от палеарктической природы Нагорной Азии к субтропической Китая.
В состав экспедиции вошли Потанин с женой, геодезист А. И. Скасси и зоолог Березовский, участник путешествия Потанина по Монголии, страстный охотник и наблюдатель. Он ставил себе задачей изучение и сбор фауны.
Скасси должен был определять географические пункты и составлять карту. Ботанические и этнографические наблюдения принял на себя Потанин с женой.
Экспедиция выехала в августе 1883 г. на военном фрегате «Минин» из Кронштадта, проплыла вокруг Европы, через Суэцкий канал и Индийский океан и прибыла в начале марта в Батавию на Яве, где пересела на корвет «Скобелев», доставивший ее 1 апреля в г. Чи-фу в Китае.
Плаванье продолжалось семь месяцев.
Из Чи-фу китайский пароход перевез путешественников в Тянь-цзин, большой город в низовьях реки Бай-хэ, где началось снаряжение экспедиции, законченное в Пекине к концу мая.
В качестве слуг были приглашены три китайца Цуй-сан, Ли и Дэн, и наняты 17 мулов и пять лошадей для проезда в г. Гуй-хуа-чен. Снаряжение и наем обошлись, по незнанию страны, очень дорого.
Экспедиция жила в русском посольстве в Пекине, и все покупки и наем велись через китайских слуг посольства. А эти слуги получали в свою пользу большой процент с торговцев, как было принято во всех европейских посольствах, имевших китайскую прислугу. Даже если европеец сам отправлялся за покупками в китайские лавки, он платил за все дороже, потому что к купцу потом всегда приходил уполномоченный прислуги за процентом. Наем мулов под вьюк позже также оказался ошибкой, так как весь путь до Гуй-хуа-чена можно было сделать в телегах, что обошлось бы гораздо дешевле.
Вечером 25 мая 1884 г. экспедиция вышла из Пекина по большой дороге, которая идет по Великой Китайской равнине, отделяющей плоскогорье Северного Китая от моря. Эта равнина густо заселена и сплошь возделана; города и селения встречаются часто среди полей, обсаженных деревьями по межам. Везде видны также семейные кладбища в виде маленьких рощ или хотя бы группы деревьев вокруг могил. Китайцы очень чтят память предков, и каждая семья или род имеет свое кладбище на принадлежащей ему земле, куда привозят также гробы с останками членов семьи, умерших на чужбине, как упомянуто выше. На таком кладбище всегда имеется хотя бы самая маленькая кумиренка, в нише которой выставлены дощечки с именами почивших предков; перед ними в известные дни потомки ставят курительные свечи и совершают поклонение.
Большая дорога из Пекина в Бао-дин-фу, главный город провинции Чжи-ли (теперь Хэ-бей), по которой ехала экспедиция, когда-то была вымощена крупными плитами и называлась императорской. Но китайские богдыханы давно перестали заботиться о благоустройстве дорог, которые пришли в ужасное состояние; одни плиты вдавились в землю, другие перекосились, а по краям дороги отваливались, и ехать по ней было часто невозможно. Все ехали по грунтовой дороге, проложенной рядом, по мягкой почве, лёссовому илу, составляющему почву равнины, в сухое время превращающемуся в пыль, которая поднималась тучами из-под колес и копыт. После дождей она представляла глубокую грязь, и бедные животные с трудом тащили шагом тяжелые китайские телеги с огромными колесами, рассчитанными на плохие дороги.
Первый же ночлег на постоялом дворе в селении познакомил членов экспедиции с этой неприятной стороной путешествия по Китаю. Там, где вся земля занята пашнями. нет свободного места, чтобы поставить палатки.
А если такое место найдется на окраине селения или среди развалин, которых немало даже в городах, то для животных каравана, все равно, не будет пастбища, и корм придется покупать в селе. Поэтому приходилось ночевать на постоялых дворах, заменяющих гостиницы; последние имеются только в портовых и других городах, в которых много европейцев. Китайский постоялый двор — действительно двор, обстроенный со всех или с трех сторон одноэтажными домами и навесами с яслями для животных. Дома разделены на отдельные комнаты; всю заднюю половину каждой комнаты занимает кан, т. е. лежанка, знакомая читателю по г. Кобдо; она покрыта соломенной цыновкой, на ней путешественники сидят, едят и ложатся спать, развертывая свои войлоки или матрасики, подушки и одеяла.
Возле двери в комнате большое окно, заклеенное бумагой вместо стекол; иногда небольшое окно над дверью. Но часто, особенно в глухих местах, окна нет, и в комнате темно, если дверь закрыта. В городах в комнате иногда бывает стол и стул — единственная мебель. Пол большею частью земляной, пыльный; редко он бывает сложен из каменных плит. Потолок заменяет плоская крыша дома из тростника или хвороста на жердях, сверху покрытая слоем глины, а снизу подшитая бумагой или бумажной материей. Стены большею частью небеленые. Дверь никаких замков или запоров не имеет.