Гром. Дочь депутата
Шрифт:
– Светлана Алексеевна, – тут же стал я её поднимать. – Что вы делаете? Вставайте!
– Найди мою до-оочь, – словно раненный зверь провыла она.
Глава 2
Катюху, эту мелкую хулиганку, я помню, когда ей было ещё девять. В то время я как раз в больничке с ранением лежал.
Вознесенский уже хорошо знал меня. Он знал, на что я способен, и что для меня запрет. Поэтому в тот день и пришёл ко мне вместе с Катькой, чтобы сообщить весть с гражданки.
Родители, они так меня и не дождались.
Не
– Дяденька, не делайте этого, пожалуйста!
И только это вернуло меня в чувство.
После увольнения Вознесенский силком приволок меня в свой дом, и в принудительном порядке заставив оклематься после моего длительного запоя. Когда я пришёл в себя, то понял, что едва не удавил его за то, что он забрал спиртное. И снова тут меня остановился Катюха.
Позже я хотел сбежать из дома Вознесенских, но этот взгляд синих глаз не дал мне сдвинуться с места. Так и стоял возле калитки, глядя на плачущую девочку, которая вцепилась в мой рукав, не отпуская.
Уже потом Лев Игоревич предложил мне работу, и понимая, что это единственный путь, чтобы выбраться из пучин отчаяния и самобичевания, я согласился.
На Вознесенского я проработал четыре с небольшим года. И честно признаться, было немного скучно. Я же привык, чтобы автомат в руках, да адреналин в крови. А тут охрана обычного предпринимателя.
Лев Игоревич видел, что работа не приносит мне удовольствия, поэтому сказал, что я могу уходить. Сам бы я не смог сделать этот шаг.
И пусть я сейчас всё в той же охране, но объекты рангом повыше, а значит и опасности больше.
Да, адреналин наше всё!
Позже я ещё много раз виделся с Вознесенским. Он всё просил наведаться как-нибудь в гости, навестить его семью, но работа есть работа. И Катьку последний раз я видел, когда ей четырнадцать только исполнилось. Знаете, острые коленки, звонкий смех и волнение при разговоре.
Этот ребёнок всегда был для меня какой-то отдушиной, что ли. Чистая, такая естественная и не испорченная ни папочкиными деньгами, ни жизнью. Я всегда думал, что её будущему мужу очень повезёт! Даже иногда накатывала мысль, что однажды я сам лично одобрю её жениха. Ведь люди разные, а Лев Игоревич, хоть и ведёт свой бизнес умело, но всё же не сможет разглядеть говно в душе человека до тех пор, пока это не будет касаться исключительно денег.
И вот сейчас я узнаю, что Катьку, ту самую милую Катюху, похитили. Даже страшно представить, что чувствуют сейчас сами Вознесенские, но для меня эта новость как серпом по яйцам.
Выйдя на улицу, сел на ступеньку и закурил.
Я хорош в охране объекта, но как найти человека? Лев Игоревич прав, если это не конкуренты, трясущиеся за своё место в пищевой цепи, потому и пошли на похищение, то настоящие отморозки. Но Кате в любом случае грозит опасность. А значит, нужно действовать осторожно.
– Саш, – раздался голос Вяземского
– Бросьте, Лев Игоревич. Вы правильно сделали. Всё же Катька мне тоже как родная, – сказал, глубоко затягиваясь.
– Вот что, Сашенька, – сказал он, усаживаясь рядом. – Я не говорил тебе раньше, вроде как… и неловко было, но…
– Передо мной неловко? – хмыкнул.
– Да погоди ты, Сань, – нахмурился он. – Я что хочу сказать-то… в последнее время Катька вообще свихнулась.
– О чём это вы?
– Она всё по тебе грезила. Требовала, чтобы я хоть уговорами, хоть силой, но вернул тебя.
– Чего? – удивился я.
– Я, может, и не стал бы сейчас тебя тревожить. Но, Сань, для нас всех это важно. Она же и правда никого не замечала вокруг. Она уже не та кроткая девочка, какой была раньше.
– Что вы этим хотите сказать?
– Я боюсь, что её нрав может стать причиной…
– Что? Причиной чему?
– Трагедии, Саша, – выдохнул Лев Игоревич, зажмуриваясь.
Ещё некоторое время мы посидели на ступенях, а потом я попрощался с другом и сел в свою тачку.
Итак, первый и основной конкурент Вознесенского, это Павел Фёдорович Исаев.
Бизнес Исаева процветает и весьма успешно. Чего только стоит его завод по производству пластиковых преформ [1] . Цены на продажу он поставил не высокие, отсюда и бешеный спрос. Правда, насколько я понял, качество его продукции обещает желать лучшего, но разве производителей лимонадов и других напитков, это волнует? Тут главное цена!
1
Преформа – это пластиковая колба, из которой в дальнейшем на специальном оборудовании выдувают бутылку. Обычные пластиковые бутылки, которые всем нам широко известны.
Живёт Исаев в коттедже, в одном из элитных загородных посёлков. Жена, невысокая миловидная женщина сорока лет, так же имеет свой цветочный бизнес. А его сын учится в десятом классе местного лицея.
В общем-то вся эта информация доступна в интернете, но меня волнует совершенно другое. А именно, чем на самом деле занимается Исаев в свободное время? Именно поэтому я сейчас и припарковался в тени деревьев недалеко от дома кандидата.
Взобравшись на дерево, прислонился спиной к стволу и стал наблюдать.
Вот супруга Исаева вышла к бассейну и расположилась на шезлонге. Сам же кандидат оказался в своём рабочем кабинете на втором этаже.
Зарывшись в бумаги, он то и дело ставил какие-то пометки, а потом у него зазвонил телефон.
Посмотрев на номер звонившего, Исаев улыбнулся и поднявшись, подошёл к окну.
Выглянув наружу, и заметив супругу, отдыхавшую у бассейна, Исаев принял вызов.
Разговор оказался коротким, но после него мужчина засобирался.
– Куда же ты? – прошептал я.