Грошик для Лори.
Шрифт:
– Фитарион был великим волшебником и императором. Зачем ему Шаурлель?
– промолвила Лори.
– Да, Фитарион владел пол миром, и ему было мало. Под его властью были территории от восточного побережья Ургейского океана до границ с Малаврией - Крефорское королевство, Маррея, Лигия, земли Саулы, десятки княжеств, предгорные районы Гирмы...
– Тетушка говорила и задумчиво постукивала пальцем по столу.
– Все, что потом удалось вернуть - это протекторат над Марреей и Лигией, да еще сохранить границы королевства. Фитарион был властолюбцем,
Его отец император Васка не имел волшебного дара, но был воин и мудрый правитель, за что и был изгнан - путался под ногами двух волшебников, матушки и сына. Но Васка - собиратель земель, а Фитарион - могильщик империи... А знаете, о чем я сейчас подумала? Фитарион был фатти. Еще раз повторю - страшный властолюбец. Ты правильно заметила, Лори - зачем ему Шаурлель? Кастий пишет, что Фитарион проводил опыты с магией, но ему не хватало силы фереи.
– А в чем сила фереи?
Агата с горечью засмеялась.
– Не знаю... Нигде. Ни в одной книге. Ни слова. Клянусь!
– Тетушка торжественно подняла правую ладонь вверх.
– Иногда мне кажется, что главная задача коллегиального Совета Сената - рыскать по стране и протекторатам в поисках неучтенных семей. Они вымели метлой все, что хоть словом, хоть намеком говорило бы о магии фереи.
– Но фереи могли остаться в других странах, - возразила Лори.
– Фереи и в то время были малочисленны. Единицы. Почему-то! Наверное, особое свойство магии.
– Погодите, - раздраженно сказал Ленц, посмотрев на тетю и сестру.
– Давайте разберемся - причем здесь Шаурлель? Ты говорила, что нашла несколько источников.
Агата засмеялась.
– Хорошо, дорогой. За столетия никто не разобрался, а мы сейчас посидим, покумекаем и разберемся.
– Ну, теть, - фыркнул Ленц.
– Ладно, слушай. В университетской библиотеке я нашла редкий экземпляр переписки волшебницы Алиеноры с каким-то незнакомцем. Там была фраза: " Его облик удивил даже мое безумие. Дарующий гладил меня лапой и урчал. А Соклус писал, что его дарующий рассуждал о странностях небесных тел"
– Абракадабра. Опять абракадабра, - уныло скривился Ленц.
– Не скажи, - Агата хитро прищурилась.
– Малые детки не учат древние крефорские диалекты. Двойка вам обоим.
– За что?!
– За незнание. Дарующий на древнем наречии гирмийских племен - Шаурлель.
– Прилетели, - опустил руки Ленц.
– И что все это означает? Теть, Алиенора была безумной!
– Ха, а вот в это я не верю. Мне кажется, что она сама создала для себя этот эпитет - Безумная. Это же так ярко, так необычно. На века!
– Тетушка весело встряхнула кудряшками.
– Вот это и есть самая великая ерунда истории. Дети, не будьте легковерными.
– Послушай, у Алиеноры Шаурлель урчал и гладил ее лапой. У какого-то Соклуса Шаурлель неплохо трепался языком. То есть Шаурлелей, как минимум двое. Один рассуждает о высоком,
– Конечно, это ненормально. В письме - загадка, а я просто пытаюсь понять ее смысл, но... Почему тебе не нравится это предположение. А что, если Шаурлель - действительно даритель, который может быть не только человеком, но и зверем... Что ты так на меня смотришь? Я же сказала - предположение.
Агата задумалась, потом постучала пальцем по глимуару.
– Знаете, на что я обратила внимание? В глимуаре упоминание о Шаурлеле есть только в главе о фереи. В описаниях фатти и феритти - ни слова.
Тетушка вздохнула, потянулась за конфетой.
– Он очаровывает фереи. Благоволит к фереи, тот обретает что-то, что несоизмеримо больше, чем простое волшебство.
– Да ну, может просто поднимает настроение.
– Точно, Ленц, поэтому Кастий пишет о том, что из-за Шаурлеля началась война, разрушившая пол континента.
Ленц пожал плечами, а тетушка взяла еще одну конфету.
– Сейчас мне любопытно другое. Фитарион был фатти. В наши дни власть тоже принадлежит фатти. А непонятное чудо Шаурлель благоволит к фереи. Что остается делать фатти, просто смотреть? Навряд ли, дети.
______
На большой перемене друзья решили посидеть на заднем дворе лицея, где была оборудована хорошая гимнастическая площадка. Но малышня проскочила вперед ребят, и сейчас шныряла туда-сюда, галдя и прыгая, как нашествие солончаковых кузнечиков в засушливый год.
Спокойное местечко нашлось на лестничной клети у двери на чердак. Запасливый Горик развернул сверток с бутербродами и пирожками.
– Прошу, эльдоры, - вежливо предложил он друзьям и первым схватил самый толстый бутерброд.
– А теперь я вас слушаю, эльдоры.
– Не хохми, - скривился Марек.
– И так тошно.
– Поподробней, как тошно, насколько сильно тошно. Еще терпимо, или уже невмоготу?
– Не смутился толстяк и подцепил пальцами кусок буженины с бутерброда.
Ленц и Марек посмотрели на Горика и захохотали. Довольный вид толстяка, рассуждающего с набитым ртом на деликатные темы - картинка еще та.
– Ну, вот, значит, не все так плохо.
– Как сказать, - вяло откусил пирожок Марек.
– Мне эта нежить сегодня во сне приснилась.
– Впечатлительный ты, брат, - вздохнул Горик.
– Посмотрел бы я на тебя. Кстати, Ленц, что сказала твоя тетя? Вы с Лори были у нее?
Ленц кивнул и вкратце рассказал о подозрениях Агаты.
О том, что Ленц и его сестра носят особые цепочки, Марек и Горик узнали только год назад, хотя общались три друга с раннего детства. Дед Марека и дед Ленца вместе служили в дипломатическом корпусе и дружили семьями многие годы. А отцы всех троих детей знали друг друга по Фулонскому университету.