Гротескные песни любви / Grotesque Lovesongs
Шрифт:
ПИТ. Пойду помоюсь.
ДЖОН. Мальчишкой я всегда хотел тебя убить. Не смейся, это правда. Потом ты убежал, и я так надеялся, что ты уже никогда не вернешься. Но однажды ты вновь появился на этом крыльце, и тот день стал самым грустным в моей жизни. (ПИТ смотрит на него, не смеется). Ладно, пойду наверх и переоденусь. Выясни, где мама хочет поесть. Я рад, что все хорошо.
(Сталкивается с РОМИ в дверях, поднимает в воздух, целует, ставит на пол и взбегает по ступенькам. Она пошатывается, но сохраняет равновесие, потом
РОМИ. Так и будешь напоминать компостную кучу или все-таки переоденешься?
ПИТ (протягивая ей сковороду). Вот твоя картошка. Давай поглядим, сколько ты запихнешь в свой рот.
РОМИ. В чем дело? Ты не рад, что твой брат разбогател?
ПИТ. Рад, конечно. Почему нет?
РОМИ. Ты гадаешь, почему Джонни заполучил все эти деньги?
ПИТ. Мне без разницы. Не мое это дело.
РОМИ. Я не осознавала, что они были так близки. За все время, пока там работала, в доме видела Джонни только один раз. И у Агаджаняна была большая семья, браться, сестры, племянницы, племянники. Не думаю, что он их привечал, но почему отдавать все Джонни?
ПИТ. Мальчишками мы бывали у него в доме, выкашивали лужайку, он угощал нас колой, говорил о бейсболе и Второй мировой войне. Однажды он встречался с Димаджио, а во время войны служил в разведке. Показывал нам привезенные с войны трофеи. Наблюдал за нами с хитрой улыбкой, словно знал что-то такое, чего не знали мы. В его присутствии мне всегда было не по себе.
РОМИ. Видать, Джонни произвел на него большее впечатление, чем ты.
ПИТ. Не думаю я, что кто-то из нас ему нравился.
РОМИ. Тогда почему он не оставил деньги кому-то еще? Почему Джонни? И если Джонни, почему не тебе?
ПИТ. Это были его деньги. Что мне до этого?
РОМИ. Хорошо, что ты не завидуешь. Большинство людей завидовало бы. Ты выглядишь так, словно завидуешь.
ПИТ. Ты лучше позаботься о том, чтобы женить его на себе до того, как местные девушки узнают про завещание.
РОМИ. И как мне тебя понимать?
ПИТ. Думаю, я выразился достаточно ясно.
РОМИ. Ах ты, грязный сукин сын! (Бросает в него картофелину). Будь я на твоем месте… (Картофелина). Питер… (Картофелина).
ПИТ. Эй, полегче!
РОМИ.Я бы не тратила время на то, чтобы обижать меня… (Целится в промежность).
ПИТ. О-о-о! Ну хватит же!
РОМИ. Я бы попыталась понять, с чего Агаджанян решил, что Джонни – такой умопомрачительный, а ты – полное ничто. (Начинает бить его сковородой).
ПИТ (пытаясь перехватить ее руки). Он был чокнутым стариком. Все это неважно.
РОМИ. Для меня важно.
ПИТ. Да, в этом разница между мной и тобой.
РОМИ. Не смей смотреть на меня свысока, скотина.
(Она бьет его сковородой по голове, он крепко прижимает ее к себе, чтобы обездвижить. На крыльцо выходит ЛУИЗА).
ЛУИЗА. О, как мило, они танцуют.
(ПИТ и РОМИ отскакивают друг от
ЛУИЗА. Нет, вы не танцуете. Похоже, деретесь.
РОМИ. Мы не деремся.
ЛУИЗА. О, насчет драк я знаю многое, все-таки двадцать пять лет замужем. Если это не танцы, тогда или драка, или секс, и я чувствую, что секс можно исключить, во всяком случае, на крыльце, так что остается только драка.
РОМИ. Мы просто дурачились. Все у нас хорошо.
ПИТ (уходит в дом). Собери эти картофелины.
РОМИ (кричит вслед). Я – НЕ ТВОЯ ЛИЧНАЯ СЛУЖАНКА! (Все еще в ярости, бьет себя сковородой по голове).
ЛУИЗА. Погнешь мне сковороду.
РОМИ. Извините, Луиза, но он действует мне на нервы.
ЛУИЗА (собирает картофелины). Он ничего не может с этим поделать. Как все мужчины, запрограммирован на недочеловеческое поведение.
РОМИ. Я сама. (Сбор картофелин берет в свои руки).
ЛУИЗА. Я могу говорить с Джонни, но не с Питом, особенно, после его возвращения из Лас-Вегаса. Я думаю, та жуткая женщина оставила моего сына себе, а назад прислала призрака. О чем он думает? Иногда я подхожу к нему в оранжерее, так он сидит, как зомби, вцепившись руками в землю. А теперь еще эта история с деньгами, он почувствует себя еще в большей степени отверженным. Мне хочется чем-то ему помочь, но такое ощущение, что говоришь с деревом. Ты говоришь, говоришь, говоришь, а потом вдруг появляется желание взять в руки пилу. А ведь я абсолютно без ума от него. Помню, как он смотрел на китайские колокольчики, спрашивал меня, это звук божьего дыхания, и я чуть не теряла сознание от любви.
РОМИ. Почему, по-вашему, он оставил Джонни все, а Питу – ничего?
ЛУИЗА.Я нахожу, что чувствую себя гораздо счастливее, когда в голове у меня такая же пустота, как в баскетбольном мяче. К сожалению, получается не очень. Ты вот думаешь слишком много… Это приносит множество неприятностей и рушит твою любовную жизнь, поверь мне. Я перестала думать двадцать лет тому назад, и это было лучшее решение, принятое мною. Может, не самое лучшее, но точно второе в списке. Дай им знать, что ты умная, и они начинают тебя ненавидеть.
РОМИ. Потому что я – женщина.
ЛУИЗА. Это тоже, но они также ненавидят всех, у кого голова на плечах, из принципа.
РОМИ. Я думаю, неприятности у меня от того, что я что-то делаю, хорошенько не подумав.
ЛУИЗА. Ты только так думаешь. Пусть они отвезут нас в «Вересковую поляну». Если меня кормят бесплатно, я хочу поесть в красивом и уютном месте. С серой кошкой, которая сидит у клумбы, с собакой, которая лежит у камина. Даже интересно, как он это делают? Собаку, наверное, приклеивают к ковру. Ни разу не видела, чтобы она шевелилась. И девушки с музыкального факультета «Лесного колледжа» так хорошо играют на скрипках и смеются в перерывах. Вжик-вжик, ха-ха. Вон там еще картофелина. А теперь пообещай, что не задушишь Пита. Мы должны относиться к нему по-доброму, показать ему, что он важен для нас, пусть иной раз достает всех. Ты сделаешь это для меня?