Грозный год - 1919-й. Огни в бухте
Шрифт:
Аресту подверглись наиболее активные контрреволюционеры и «рыбные короли». Успех этой операции был обеспечен внезапностью и полной тайной ее подготовки.
В третьем часу ночи с отрядом красноармейцев Атарбеков окружил дом астраханского миллионера Павла Беззубикова. Еще несколько дней назад по городу распространился слух, что Беззубиков тяжело заболел. Говорили - у него произошло кровоизлияние в мозг, наступил паралич левой половины тела. Болтали и много другого. Эти слухи были до того назойливы и противоречивы, что Атарбеков решил сам заняться Беззубиковым.
Подойдя к дому миллионера, он позвонил. Ему долго не открывали. Тогда красноармейцы стали стучать в парадную дверь прикладами.
Вскоре на лестнице послышался топот ног, беготня, потом за дверями долго шептались, спорили, ругались, пока наконец не загремели засовы, тяжелые цепи и крюки. Дверь приоткрылась. На пороге показалась мадам Беззубикова. Позади нее, на ступеньках, с пистолетами в руках стояли два молодых человека.
Атарбеков показал мандат на обыск:
– Не пытайтесь сопротивляться. Дом окружен отрядом. На каждый выстрел мы ответим десятком выстрелов!
– Что вы, что вы!
– Мадам Беззубикова замахала руками.
– С какой стати нам стрелять? Мы мирные люди. А не открывали долго потому, что не знали, кто стучится в такой поздний час… - Приседая, она стала пятиться назад, прикрикнув на «племянников», чтобы они спрятали свои пистолеты.
– В таком случае прошу сдать оружие!
– Атарбеков вошел в парадную.
Молодые люди переглянулись, не зная, на что решиться.
– Сережа!.. Павлик!..
– взмолилась мадам Беззубикова.
– Отдайте ваши револьверы.
Зло глядя на Атарбекова, молодые люди молча протянули ему пистолеты.
– Ну вот и хорошо, - с усмешкой сказал Атарбеков.
– А то они и выстрелить могут.
– И он передал оружие рядом стоящему красноармейцу.
– Это мои племянники, - приседая, проговорила мадам Беззубикова.
– Сыновья моей покойной сестры, мальчики неразумные, горячие…
Атарбеков приказал их обыскать. У милых «племянников» в задних карманах брюк нашли еще по пистолету.
Атарбеков стремительно пробежал по лестнице наверх. За ним - чуть ли не половина отряда.
В доме было многолюдно. Кроме родни Беззубикова и прислуги здесь было много посторонних. Атарбеков приказал всех собрать в столовой, а сам вместе с гарнизонным врачом Соколовым зашел в спальню. Там был полумрак. Грузный, двенадцатипудовый Павел Беззубиков лежал на громадной «екатерининской» кровати красного дерева и тяжело дышал. У постели больного, со скорбным лицом, с молитвенником в руке, сидела старая сестра-монахиня. Прислонившись к кафельной печи, стоял смертельно бледный лечащий врач. Атарбеков попросил сестру-монахиню и врача выйти из комнаты, а Соколова - осмотреть Беззубикова.
В спальню, рыдая, вошла мадам Беззубикова. Она просила не трогать мужа, который, по ее словам, вот уже третий день находится в бессознательном состоянии.
– Зря вы плачете, - успокоил ее Атарбеков.
– Ни вам, ни вашему мужу, ни кому-либо другому в доме ничего не угрожает… при условии, конечно, если не найдут чего-либо компрометирующего. Скажите, по какому случаю у вас в доме собрано столько народу? В такой поздний час?
– Что же тут удивительного, - утирая слезы и косясь на кровать, ответила мадам Беззубикова.
– Умирает Павел Иванович. Это все родственники и компаньоны фирмы. Прослышали о тяжелом состоянии мужа, вот и слетелись со всех сторон. Ждут смерти - урвать долю из наследства.
– Вашему мужу и на самом деле плохо?
Мадам Беззубикова опустила глаза:
– Мы потеряли всякую надежду…
Кивнув Соколову, чтобы тот занялся больным, Атарбеков вышел в коридор.
В столовой шел обыск, проверялись документы.
На чердаке в соломе красноармейцы нашли завернутый в одеяло разобранный «максим», пять ящиков патронов; в подвале среди старой мебели и всякой рухляди - семь шашек, двенадцать винтовок, четыре ящика патронов, с десяток гранат, носилки и флаг Красного Креста.
Атарбеков осмотрел чердак и подвал. По тому, как старательно были заложены мешками с землей, бочками с рыбой и икрой окна, превращенные в бойницы, он быстро определил место и назначение дома Беззубикова в планах белогвардейцев на случай мятежа. Присутствие в доме врача, двух медицинских сестер, фельдшера убеждало его в том, что кроме опорного пункта дом Беззубикова является также медицинским перевязочным пунктом. Флаг Красного Креста и носилки красноречивее любых признаний подтверждали это.
Вернувшись в столовую, Атарбеков приказал арестовать всех обитателей дома.
К нему подошел Соколов. Вид у него был смущенный. Он отвел Атарбекова в сторону и сообщил, что Беззубиков совершенно здоров.
– А вы сомневались еще!
– сказал Атарбеков.
– Однако вы чем-то смущены?
– Одним обстоятельством… Он предложил мне большую сумму денег, просил его не выдавать… Обещал подарить один из своих бывших промыслов…
– Щедрый он человек!
– усмехнулся Атарбеков.
– И что вы ему ответили?
– У меня не было другого выхода, как согласиться.
– Соколов боязливо оглянулся.
– У него под подушкой спрятан пистолет…
– Пистолет?
– Атарбеков снова усмехнулся.
– Разве вам не ясно было, что это враги пустили слух о болезни Беззубикова?.. Отвести внимание ЧК от его дома?.. Мы опередили, а возможно, и сорвали сегодня ночью выступление заговорщиков.
– Вытащив из кобуры маузер, Атарбеков вдруг стремительно вошел в спальню.
Увидев его с оружием в руках, Беззубиков вскочил с постели, потом бросился грудью на подушку, чтобы выхватить пистолет, но раздался грозный окрик Атарбекова: