Грозовой фронт
Шрифт:
— Тарасов, на месте! — крикнул Сухов.
Сержант обернулся и вопросительно взглянул на Павла.
— Моё терпение лопнуло, — в голосе Апостола послышались тревожные нотки. — Огонь!
Почти одновременно с командой Апостола небеса громыхнули так, что дрогнула земля. Да не просто дрогнула, а заходила ходуном. Сержант Тарасов даже присел, чтобы удержаться на ногах. Сухов устоял. Он на миг поднял взгляд вверх, а затем вновь уставился на позиции противника.
Всё шло по плану. Лиловая туча тяжело просела, казалось, почти до самой земли, в глубине грозовой аномалии сверкнули тысячи молний, а по обращённой к земле поверхности поползла электрическая паутина. Всё, как
Павел увидел, как из стволов вражеских ИПП вылетают пули, и как со скоростью осенних мух летят они в сторону Тарасова, самого Сухова и дальше, к позиции Бойкова. Когда пули пролетели чуть больше трети расстояния до сержанта, произошло нечто странное. Электрическая паутина на поверхности лиловой тучи вдруг разлетелась на тысячи мелких молний, и все эти «обломки» дружно «осыпались» на землю. От ударов молний в жирной грязи на участке между позициями противника и чистильщиками образовались тысячи дымящихся «лунных» кратеров. А попутно мелкие молнии к чертовой бабушке сожгли все летящие в чистильщиков пули.
Сухов перевёл взгляд на Апостола. На лице у лидера «СД» медленно проступала недоверчивая и немного растерянная улыбка, а всем телом Апостол медленно подался назад. Главный враг, похоже, собирался отойти под бетонный козырёк уцелевшей плиты перекрытия. Ольгу Апостол потащил за собой. С одной стороны, Сухов мог не беспокоиться, что за компанию с «эсдэшниками» туча продырявит женщину градом, ледяной иглой или молнией. Но, с другой стороны, Ольга оставалась в руках у взбешенного маньяка (Сухов не сомневался, что новый облом расстроит Апостола до полного помешательства) и чем это обернётся, неизвестно даже современной психиатрии.
Медленно, лениво громыхнул новый грозовой раскат… и время для Сухова вновь обрело нормальную скорость хода. Павел увидел, что из фиолетовой тучи вразнобой посыпались тысячи новых молний, что несколько разрядов попали в бойцов «Судного дня», что выжившие вскочили и побежали в панике к подвалам, а сержант Тарасов, ничуть не опасаясь молний, в три прыжка подскочил к ближайшей вражеской позиции, поднял трофейный «Шторм» и принялся хладнокровно расстреливать убегающего противника.
Сухов тоже вскинул «Шторм», но прицелился в Апостола. Поймать врага в прицел у Павла никак не получалось, Апостол грамотно прикрывался Ольгой. А ещё он, похоже, сумел справиться с эмоциями и не поддался панике, в отличие от своих бойцов. Сухов заметил, что Апостол поднимает «Страйк», целится…
В памяти вспыхнула картинка финального эпизода вчерашней стычки с врагом. Десять пуль легли кучно, превратив тело Сухова в решето. Похоже, дело шло к повтору.
«Выход один: стрелять первым, а там будь что будет, — Сухов почти нажал на спусковой крючок, но вдруг передумал и чуть опустил ствол. — Нет. Наверняка задену Ольгу. Да, завтра она будет в порядке, но сегодня… умрёт. Это неправильно. Не от моей пули. И бог с ней, с миссией, пройду заново, не облезу».
Время снова обрело растяжимость и даже воображаемый привкус резины. Апостол медленно, как показалось Сухову, поднял «Страйк», прицелился
Сухов приготовился почувствовать резкий толчок в грудь, но пуля прошла выше головы лейтенанта. И вторая тоже. А третья вообще угодила в землю, шагах в десяти от Апостола. Павел поднял удивлённый взгляд. Апостол стоял согнувшись, прижав свободную руку к паху. А Ольга бежала со всех ног к лейтенанту. Всё-таки она сумела освободиться от верёвок! Да ещё и хорошенько врезала врагу между ног. Гром-баба!
Сухов поймал Ольгу, которая разогналась так, что по инерции чуть не проскочила мимо.
— Я в порядке, можешь не спрашивать! — сверкнув взглядом, заявила Ольга. — Вот!
Она показала зажатый в кулаке кристалл на серебристой цепочке.
— Вот ты чумовая! — Сухов усмехнулся.
— Добей его! — потребовала Ольга и кивком указала на Апостола.
Лидер «Судного дня» тем временем справился с болевым шоком и даже вновь поднял «Страйк». Сухов вскинул «Шторм», но Апостол выстрелил первым. Пуля «Страйка» попала в корпус ИПП и выбила импульсник у Сухова из рук. Вторая пуля просвистела мимо, но в магазине «Страйка», по подсчётам Сухова, оставались ещё пять патронов. Лейтенант сделал Ольге подсечку и бросился на женщину сверху, прикрывая собой от огня Апостола.
Сухов понимал, что Апостолу не составит труда прошить парочку оставшимися пятью выстрелами, с высоты его роста и на двадцати шагах дистанции — не вопрос. Но ничего другого Павел придумать не мог. Добежать до Апостола и отнять у него оружие представлялось и вовсе нереальным.
На выручку пришел Тарасов. Он выскочил из-за угла и бросился на Апостола, замахиваясь «Штормом», как дубиной. Апостол успел отпрыгнуть и разрядить «Страйк» в сержанта, но Тарасова пять пуль не остановили. Он махнул «Штормом», промазал, выронил оружие, но тут же грозно зарычал, врезался Апостолу в грудь и намертво зафиксировал врага в захвате. Апостол потерял равновесие и попятился. Тарасов тоже заработал ногами и образовавшийся тандем начал пятиться ещё быстрее. Примерно определив возможную траекторию перемещения сцепившихся борцов, Сухов перевёл взгляд на приметный объект, расположенный у них на пути. На лифт в подземелье.
Тарасов терял силы, но Апостолу никак не удавалось вырваться из захвата. В паре метров от лифта Апостол наконец догадался упасть на спину. Сержант рухнул на врага, но руки так и не расцепил. Секунду он лежал на Апостоле без движения, а затем вдруг сгруппировался и, застонав от боли и напряжения, рывком поднялся на ноги и поднял Апостола. Ноги врага оторвались от земли, и он не сумел ничего противопоставить поднявшей его над землёй нечеловеческой силе. Брызжа в лицо Апостолу кровавой слюной, Тарасов снова зарычал, сделал три шага и свалился вместе с противником внутрь решетчатой кабины лифта. Развязка впечатляла, но оказалась вовсе не финалом. «Последнее слово» сказал грозовой фронт. Небеса вновь громыхнули, и к лифтовой клети протянулось длинное синевато-белое щупальце молнии. Клетка буквально взорвалась, окрестности засыпало множеством мелких шариков багровой окалины, и лифт рухнул в шахту.
Поражённый увиденным, Сухов ещё целую минуту лежал, глядя на покорёженные дымящиеся конструкции и детали подъёмного механизма лифта. Очнулся он, лишь когда поблизости чавкнула грязь. К месту схватки подошёл Бойков. Одновременно под Суховым зашевелилась Ольга.
— Теперь девочки снизу? — Ольга нервно хихикнула. — Да, мне тоже так больше нравится, но ты слишком тяжёлый. Слезай с меня.
— Эх, Тарасов… — негромко проронил подполковник. — Сухов, ты цел?
— Цел, — лейтенант сел и вновь поднял взгляд к небу.