Грузинские народные сказки. Сто сказок.
Шрифт:
– Если ты доволен моими быками, попрошу тебя о чем-то, не откажи.
– А что такое?
– Уж очень я признателен тебе, хочу угостить тебя обедом. Только прошу тебя, приведи с собой еще гостей, приведи сколько ни есть в городе твоих друзей – будь то благочинный или епископ – и приходите все вместе в такой-то духан. Угощу вас всех за свой счет.
Жаден поп на еду, обрадовался он, так и загорелись у него глаза.
– Обязательно придем, стоит ли просить об
А старик побежал в этот духан и говорит духанщику:
– Гости у меня сегодня. Приготовь еду получше.
Потом дал ему вперед двадцать пять рублей и сказал:
– Только, как придет время платить, я сниму шапку и крикну: «В расчете, хозяин?», а ты отвечай: «В расчете».
– Хорошо, – согласился духанщик.
Всех пригласил поп на даровой обед – и благочинный там, и епископ, и дьячка не забыли, пятнадцать человек собралось. Пришли в духан, и встретил их всех радушный хозяин.
Уселись. Начались тосты. Пили, ели, наелись, напились – всего вдоволь. Повеселились и встали. Пришло время рассчитываться за еду, сорвал старик шапку с головы и кричит:
– В расчете, хозяин?
– В расчете, – ответил тотчас духанщик.
Удивились все такому расчету, а поп повернулся к старику и говорит:
– Очень я тебе благодарен за угощенье, скажи только, как это ты ухитрился ничего за такой обед не заплатить?
– Эх, эх! Не смогли вы, мало поели, а то у меня такая шапка, что хоть на пятьдесят рублей наешь, за все расплатится.
Пристал тут поп: продай да продай мне эту шапку.
– Нет, – говорит старик, – и не проси, что мне в быках, волк их ешь! А эта шапка – она меня и кормит и поит, как я расстанусь с ней, как прогневлю бога?
Думает поп: «С быками-то я здорово надул его, вот бы еще эту шапку заполучить – разбогател я, и только».
Не отстает и не отстает поп:
– Нет, уважь уж, продай шапку.
Просил, просил, уломал-таки старика.
– Хорошо, так и быть, давай пятьдесят рублей и бери шапку, – говорит старик.
Отсчитал поп ему деньги, взял шапку и побежал.
Прошла неделя. Пошел поп на ярмарку. Подошел к благочинному и пригласил его обедать. Пригласил еще гостей, и пошли все в тот же духан.
Пришли, сели.
– А ну, подавайте еду! – говорит поп.
Подают ему всякой еды да питья.
Поели все, попили и встали. Сорвал поп с головы эту шапку и кричит:
– В расчете, хозяин?
Снова и снова кричит поп: «В расчете, хозяин?» Только никто ему не отвечает: «Хорошо, в расчете!»
Рассердился наконец духанщик:
– Ты что, поп, с ума сошел, какой расчет, где деньги? Видно, перепился ты.
Бросился
– Плати сейчас деньги, не то голову тебе оторву.
Выступили вперед благочинный и епископ:
– Видно, без денег приглашал поп, что ж, заплатим! – и расплатились с духанщиком в складчину.
Наглотался поп стыда, идет домой чуть жив, пусть враг мой так домой приходит. Понял поп, что провел его старик на этот раз, и побежал к нему. Бежит, как бешеный, сам думает:
«Не уйти ему от меня живым за такое дело».
А старик все знает, как и что с попом было и что поп теперь думает. У старика жена ведунья, все она во сне узнает.
Зарезал старик курочку, набрал ее кровь в пузыри и повесил пузыри жене и детям на шею, купил себе ножичек и ждет попа.
Прибежал поп. Кричит, ругается; вот-вот бросится на старика и голову ему оторвет.
Встречает его старик как ни в чем не бывало:
– Пожалуйте, что прикажете?
Как начал кричать поп:
– Ты меня обманул, накрыл! Ты что за пятьдесят рублей продал?
Гримасничает старик, жмется, все лицо в кулачок сжал:
– Нет, добрый человек, разве бы я обманул тебя, это все моя жена виновата, а я – да разве бы я обидел такого божьего человека?
Выхватил тут старик из кармана ножик, бросился к жене и заколол ее. Упала она, ноги протянула. Схватил потом детей, перерезал им обоим горло, швырнул их, а сам все кричит.
Сбежались на крик соседи, схватили его, кричат попу:
– А ты что здесь делал? Видишь, человек с ума сошел, жену, детей убивает, не мог удержать?
Оправдывается поп:
– Он меня надул и сам же своих детей и жену зарезал. Бешеный, видно, какой-то. Что только привело меня сюда?
Перепугались все, видят – льется кровь, так и застывает лужами.
Наконец встал старик и говорит:
– Что вас заботит? Я собственных детей и жену заколол, я же их всех и оживлю, пусть только этот поп от меня отстанет.
– Ничего мне твоего не надо, – говорит поп, – оживи только их.
Подошел старик к жене, пробормотал что-то, словно заклинает ее, потом приставил ей к горлу свой нож тупым концом. Вскочила она.
– Ах, что это, столько гостей, а я словно заснула! – говорит.
И детей так же оживил старик.
Удивляются все, глазам своим не верят, – что это за чудо совершил старик.
Так и ушел поп ни с чем; да еще рад, что так легко от этой кутерьмы отделался, забыл и думать о шапке.
Идет поп, думает: хорошо бы иметь такой ножичек. Вот бы держал в страхе всех своих, что покоя не дают…