Грязь. Motley crue. Признание наиболее печально известной мировой рок-группы
Шрифт:
К тому времени, когда моя рука зажила, наш второй альбом «Shout at the Devil» был закончен, и мы снова были готовы играть живые концерты. Когда мы жили вместе, мы без конца пересматривали «Безумного Макса» и «Побег из Нью-Йорка», пока каждая сцена не отпечаталась в нашем сознании. Нам начал надоедать образ глэм-панка, т.к. слишком много других групп копировали его, поэтому наш внешний облик начал развиваться в направлении между двумя этими фильмами. Перевоплощение началось однажды ночью на шоу в «Santa Monica Civic Center». Джо Перри из «Aerosmith» был мертвецки пьян, когда я зашел к нему, взял жирный карандаш и намазал им под моими глазами в стиле «Дорожного воина» [29] . Джо сказал, что это выглядит круто, и этого одобрения мне было достаточно.
29
«The Road Warrior» — вторая часть фильма «Mad Max»
Мы считали, что мы самые плохие создания на всём белом свете. Никто не мог сравниться с нами в умении создавать проблемы, и никто не мог избегать неприятностей так легко, как мы. Впрочем, мы ни с кем и не соревновались в этом. Чем более испорченными мы становились, тем больше людей думали, что мы такие, и всё больше подталкивали нас на то, что мы должны стать ещё хуже. Радиостанции приводили к нам группиз; менеджмент снабжал нас наркотиками. Все, кто нас встречал, убеждались в том, что мы постоянно трахаемся и катимся вниз по наклонной. Мы, не задумываясь, могли вытащить свои члены и помочиться прямо на пол во время интервью на радиостанции или трахнуть ведущую эфира, если она была хоть малость симпатичной. Нам казалось, что мы возвели поведение животного на уровень искусства. Но затем мы встретили Оззи.
Мы не были в восторге, когда «Электра Рекордс» сообщили нам, что они заполучили для нас открывшуюся вакансию разогревающей группы в туре Оззи Осборна «Bark at the Moon». Мы отыграли несколько концертов с «Kiss» после выхода «Too Fast for Love», и мало того, что они были мучительно скучны, но, к тому же, Джин Симмонс (Gene Simmons) вышвырнул нас из тура за плохое поведение. (Вообразите мое удивление семнадцать лет спустя, когда мне позвонил крутой бизнесмен Джин Симмонс, когда я писал эту самую главу, с просьбой предоставить ему права не только на съемки фильма «The Dirt», но также и эксклюзивные права на фильм об истории «Motley Crue» в вечное пользование).
Мы начали подготовку к туру с Оззи в Лонг Вью Фарм, штат Массачусетс, где репетировали «Rolling Stones». Мы жили в верхних комнатах, а я попросил их поселить меня там, где спал Кит Ричардс, и это оказался какой-то сарай. Наши водители лимузинов привозили нам из города столько наркоты и проституток, что мы с трудом могли держать глаза открытыми во время репетиций. Томми и я держали ведро, которое стояло между нами, чтобы, в случае чего, было куда взблевнуть. Однажды днем наш менеджмент и компания звукозаписи нагрянули, чтобы посмотреть, прогрессируем мы или нет, а я всё ещё был под балдой.
Мик, наш беспощадный надзиратель, наклонился к микрофону и объявил собравшейся массе бизнесменов и управляющих, от которых зависело наше финансирование: "Возможно, мы могли бы сыграть для вас эти песни, если бы Никки всю ночь не ширялся героином". Я был так взбешён, что бросил свой бас на землю, подошел к его микрофону и схватил стойку. К тому времени Мик был уже у двери, я погнался за ним вниз по переулку, оба на высоких каблуках мы были похожи на двух борцов кэтфайт [30] .
30
Catfight — женская борьба
Тур начался в Портленде, штат Мэн, и мы пришли на арену, чтобы посмотреть, как Оззи проводит саундчек. Он носил огромный жакет, сделанный из лисьего меха, и был украшен фунтами золотых драгоценностей. Он стоял на сцене с Джейком И. Ли (Jake E. Lee) на гитаре, Руди Сарзо (Rudy Sarzo)
Мы зажили с ним душа в душу с самого первого дня. Он взял нас под своё крыло и заставил нас чувствовать себя комфортно перед лицом двадцати тысяч зрителей каждой вечер, поднял наше самомнение на прежде недосягаемый для нас уровень. После первого шоу, меня посетило чувство, подобное тому, которое я испытал, когда мы распродали нашу первую ночь в «Виски». Только оно было больше, лучше и намного ближе к победной черте, где бы она ни находилась и чем бы она ни была. Маленькая мечта, которая была у нас, когда мы жили вместе в "Пёстром доме", начинала становиться реальностью. Наши дни убийства тараканов и траханья в обмен на продовольствие были закончены. Если выступление на US Festival было всего лишь маленькой искоркой, слабо озарившей наш путь, то тур с Оззи был спичкой, от которой загорелась вся группа. Без него мы, вероятно, были бы одной из тех лос-анджелесских групп, таких как «London» — бесспорные звезды, которые никогда не выстрелят.
Оззи едва ли мог провести ночь в своём автобусе: он всегда был в нашем. Он внезапно вламывался к нам в дверь с мешочком, полным кокса, и при этом пел, "Я — крэлли-мэн, сожру весь крэлл [31] , какой смогу, а я смогу!", и мы нюхали крэлл всю ночь напролет, пока автобус не останавливался, и мы не оказывались в следующем городе.
Однажды, этим городом оказался Лэйкленд, штат Флорида. Мы вывалили из автобуса под палящим полуденным солнцем и направились прямиком в бар, который был отделен стеклянной перегородкой от плавательного бассейна. Оззи стянул свои штаны и зажал долларовую купюру у себя между ягодицами, затем вошёл в бар, предлагая доллар каждой паре внутри. Когда пожилая леди начала проклинать его, Оззи схватил ее сумочку и убежал. Он возвратился к бассейну, одетый в одно короткое ситцевое платье, которое он нашел в сумочке. Мы нахваливали его новый наряд, хотя не были уверены, была ли его проделка свидетельством злого чувства юмора или серьезного случая шизофрении. Все больше и больше я склонен доверять последнему.
31
Крэлл - кокаин
Мы болтались там — мы в футболках и коже, Оззи в платье, как вдруг Оззи слегка подтолкнул меня локтем. "Эй, напарник, кажется, у меня есть, чем вмазаться".
"Чувак, — сказал я ему, — у нас нет кокса. Может быть, я смогу отослать за ним водителя автобуса".
"Дай мне соломинку", — сказал он, оставшись безразличным к моим словам.
"Но, чувак, не никакого кокса".
"Дай мне соломинку. У меня есть доза".
Я вручил ему соломинку, он подошёл к трещине в тротуаре и наклонился над ней. Я увидел длинную колонну муравьев, идущую к маленькой песчаной горке на обочине тротуар. И только я успел подумать, "Нет, он этого не сделает", как он это сделал. Он засунул соломину себе в нос и, со своей голой белой задницей, выглядывающей из-под платья, похожей на дыню с вырезанным тонким ломтиком, втянул целую колонну муравьев, щекочущих ему нос, одним единственным чудовищным вдохом.
Он встал, откинул назад голову и, мощно сопя правой ноздрёй, заключил, что, вероятно, запустил одного или двух заблудших муравьёв себе в горло. Затем он задрал сарафан, схватил свой член и помочился на тротуар. Даже не обращая внимания на растущую аудиторию — все прогуливающиеся наблюдали за ним, в то время как старухи и семейства у бассейна делали вид, что ничего не замечают — он встал на колени и, вымочив подол платья, начал лакать из собственной. Он не просто щелкал языком, он, словно кот, долго, в течение нескольких минут, медленно и основательно вылизывал её. Затем он встал и, сверкая глазами и ртом, мокрым от мочи, посмотрел прямо на меня. "Сделай это, Сикс!"