Грязная жизнь
Шрифт:
– Приезжайте скорей, моему мужу плохо, он умирает! – в истерике кричала в трубку Маша.
– Адрес? – поинтересовался равнодушный голос.
Она назвала адрес.
– Ждите, через пятнадцать минут будем.
– А нельзя пораньше, я заплачу, я очень хорошо заплачу!
Но ее уже никто не слушал.
Маша бросила трубку и подбежала к Петру. Он лежал на кровати без сознания. Глаза безжизненно закрыты. Но пульс еще прощупывался, дыхание прослушивалось.
Сначала ему стало плохо, потом его скрутило,
Скорее всего, да. Ведь она в течение месяца поила его гадостью, которую ей дал Женя. Петр по утрам и вечерам пил минералку. И не знал, что вода в бутылках уже отравлена.
Ее муж умирал. Но Маша уже не хотела этого. Что она наделала? Что натворила?.. Ей было страшно, внутри все заледенело, ее трясло. А вдруг страшная тайна всплывет наружу? Вдруг в организме останутся следы яда? Этого не должно быть – так уверял Женя. Но кто знает...
От панического страха она была близка к обмороку. А когда появились люди в белых халатах, она закатила глаза и упала им прямо на руки. Очнулась, когда Петра выносили из квартиры на носилках.
– Я с вами! – кинулась она за врачом.
– Милая, на вас лица нет, – бережно взяла ее за руку медсестра. – Такое несчастье.
– Он что, умер? – Она снова была близка к обмороку.
– Нет, пока жив. Вам обязательно нужно ехать с нами. – Голос врача был полон участия.
Как в кошмарном сне спускалась она по лестнице, садилась в машину «Скорой помощи». Перед глазами все плыло. Она не помнила, как доехали до больницы, как санитары вынесли на носилках Петра. Она куда-то шла, с кем-то разговаривала. Но ничего не помнила. Ей снился уже другой сон. Пулеметные вышки, колючая проволока, вонючие женщины в серых робах, их омерзительные улыбки. И она среди них. А с неба на нее смотрит Петр, в его глазах немой укор. А потом вместо него появляется Женя. И тишина вокруг разрывается диким сатанинским смехом. Его обрывает раскат оглушительного грома, и тут же вспышка молнии. Это небеса насылают на нее кару.
Маша упала на пол без сознания прямо посреди больничного коридора.
На этот раз она очнулась в больничной палате. Она лежала на больничной койке, чьи-то заботливые руки укрыли ее одеялом. В палате, кроме нее, никого. За окном темно. Под потолком тусклый свет.
Она встала с постели, поставила ноги на пол. Интересно, сколько времени она уже здесь?
И тут в палату вошел незнакомый врач.
– Вы уже очнулись? Это хорошо. Нельзя так переживать, недолго разрыв сердца схлопотать. Вы полежите еще.
– Я не могу лежать! Дайте мне мою одежду! Мне нужно к мужу!..
– Боюсь, что вас к нему сейчас не пустят. – Голос врача дрогнул.
– Где он? Что с ним? Он уже очнулся?..
Врач подошел к ней и взял за руку.
– Ваш муж умер, не приходя в сознание, – сообщил он и приготовился поддержать ее, если она вдруг снова упадет в обморок.
Но Маша не упала, она только присела на койку.
– Как это умер? – недоверчиво спросила она.
Петр
– Инсульт, болезнь века, – развел руками врач. – Мы уже ничем не могли ему помочь.
– А вы обязаны, вы должны были ему помочь! – Сейчас она находилась не в обморочном, а в истерическом состоянии.
Ей хотелось кричать, орать, визжать, топать ногами, крушить все вокруг.
– Увы, есть вещи, перед которыми медицина бессильна.
Но Маша его уже не слушала. Она бросилась на него и забарабанила кулаками по его широкой груди.
– Я подам на вас в суд, в суд, в суд!..
Низ ее живота вдруг наполнился невыносимой тяжестью. Как будто какой-то пузырь лопнул в ней. И тут же резкая боль.
– Что с вами? – испуганно посмотрел на нее врач.
– Не знаю, – теряя сознание, прошептала она. – Мне очень больно.
Доктор уложил ее на постель, и она провалилась в бездну небытия.
Когда очнулась, узнала, что у нее случился выкидыш. Но она не расстроилась. Напротив, только обрадовалась. Теперь ни один человек в мире не подумает, что ее горе было липовым.
Ксюше позвонили рано утром и сообщили, что ее отец в больнице. Она сломя голову бросилась к нему. И уже в больнице узнала, что отец умер ночью.
Она отказывалась верить в случившееся.
Еще вчера они сидели с отцом в его кабинете, подводили итоги уже пройденного и строили планы на будущее. Он шутил, улыбался, на здоровье не жаловался. А сегодня он уже в морге. Будущего для него больше не существует. И о бизнесе своем он уже не думает. А ведь он многого хотел добиться. Он был еще такой молодой.
Ксюша не плакала. Она остолбеневшим взглядом смотрела на врача.
– Тело вашего отца направили на судмедэкспертизу, – мягко объяснил он ей. – Но и без экспертизы ясно, у него был инсульт. В голове лопнул сосуд, и все, вашего отца не стало. У него, как мы выяснили, были очень плохие сосуды.
Но Ксюша не слушала его. Ее совершенно не интересовало, по какой причине умер отец. Главное, его нет и больше никогда не будет. Она никогда не сможет его обнять. Ее душили боль и свинцовая тоска. Хотелось выть, голосить от отчаяния, но ни одна слезинка не увлажнила ее глаза. Ее как будто парализовало.
Она не проронила ни единого слова, когда ездила забирать тело отца, когда сидела над его гробом, когда его везли на кладбище. Первый всхлип вырвался из ее груди, когда над ним опускали крышку, чтобы навсегда закрыть его от солнечного света.
Отца похоронили. И она снова осталась без него. Но теперь он уже никогда не сможет к ней вернуться. Ксюша проплакала весь день до самой ночи. И никто не в состоянии был ее утешить. Даже мать, приехавшая на похороны. А о Маше и говорить нечего. Ее Ксюша просто видеть не могла.