Грязная жизнь

Колычев Владимир Григорьевич

Одной рукой Мирон стал забирать у таксиста деньги, а второй незаметно вытащил «наган».

– О, да у него бабок море! – обрадовался он, вываливая себе на колени кучу мятых купюр. – Здесь и баксы есть.

– Сюда все давай, придур! – потребовал второй.

– С каких это хренов? – Мирон резко развернулся и приставил ствол «нагана» ко лбу первого пацана.

И тот и другой обалдело уставились на него.

– В рот я вас обоих делал! – рассмеялся Мирон. – Шелупонь голимая, на кого наехать

вздумали?!

– Во, мля, да это же Скорпион! – неожиданно узнал его второй пацан.

Мирон внимательно присмотрелся к нему. Но припомнить не смог.

– Я – Крикун, мы с тобой на одной зоне парились, – сказал тот. – Только в разных отрядах. Но я тебя помню. А ты меня, гляжу, нет.

– Давно откинулся, Крикун? – спросил он, не убирая ствола.

– Да прошлым месяцем.

– И сразу жмура на себя повесил? – кивнул он на мертвого таксиста.

– Бабки-то нужны.

– Ну понятное дело. Кто это с тобой?

– Это Паштет, классный пацан. Он еще не сидел.

– Значит, сядет! – авторитетно заявил Мирон. – Или пулю в лоб получит. Нельзя так работать, как вы.

– А как надо? – спросил Крикун.

– Как я скажу.

– Слушай, Скорпион, а давай с нами, – предложил Крикун. – Паштет, я, Колит и ты.

– Не тот расклад, – покачал головой Мирон. – Давай так: я, Паштет, ты и Колит. Какой еще на хрен Колит?

– Да кент наш. Не пошел он с нами сегодня – захворал конкретно.

– Вылечим. Короче, я над вами, вы подо мной – другого расклада не ждите.

В воздухе повисло напряженное молчание. Наконец Крикун сказал:

– А чо, ты, Скорпион, пацан авторитетный. Почему бы и не отойти под тебя?

Мирону это понравилось, и он убрал ствол.

Но Паштет с Крикуном не согласился. Оно и понятно, Мирон претендовал на его место.

– Скорпион ты там или жук навозный, мне по хрену. А центровым ты не будешь. Только через мой труп.

– Через твой труп? – зловеще усмехнулся Мирон.

– Ага.

– Так и будет, – засмеялся он и неуловимо быстрым движением направил «наган» на Паштета.

Бах! И его мозги заляпали заднее стекло «Волги».

– Крикун, ты свидетель, Паштет мне сам на себя отмашку дал. Или не так?

Нервы Мирона как были, так и остались неуязвимыми. Как будто он не человека сейчас убил, а плюшевого мишку в тире прострелил.

– Да, так! Так! – Крикун был бледным как полотно.

Но это от страха.

– Ну все, дергаем отсюда, пока мусора не нагрянули.

Они выбрались из машины и растворились в предрассветных сумерках.

* * *

Паштет, Колит и их покойный кореш снимали однокомнатную квартиру в Гольянове. Хата старая, лет сто без ремонта. Из мебели только стол на кухне да

пара табуреток. В комнате на полу три матраца с грязным бельем – вот и вся роскошь. Но такая обстановка квартирантов, похоже, не угнетала.

– Может, и гнилая хата, но лучше здесь, чем на шконке у хозяина откисать, – философствовал за столом Крикун.

Он сидел на деревянном ящике: табуретки для него не нашлось. Колит, коренастый крепыш с мутным взглядом, восседал на табурете на правах больного. Мирон – на правах центрового. Колит сразу признал его лидерство. И даже нисколько против этого не возражал.

Мирон застрелил Паштета. Но его гибель послужила лишь поводом для пьянки. Уже выпито не меньше двух литров водки. И это еще не предел. Полгода Мирон, можно сказать, не жил, существовал как растение. А тут сразу больше чем бутылку водяры употребил. После длительного воздержания он должен был окосеть. Но у него ни в одном глазу.

В самый разгар кутежа он поднялся и подошел к окну. Поглядел вниз. Напротив их дома стояла двадцатиэтажная «свечка», совсем еще свежее здание. Первый этаж занимал банк. «Золотая россыпь» – так он назывался, если судить по вывеске над входом.

– Нравится мне этот банк, – сказал Мирон самому себе.

В голове у него уже начал складываться план.

– Мне тоже, – вставил свое слово Крикун. – Вот бы его трухануть.

– Вот и труханем, – решил Мирон.

– Э-э, да ты чо, я же пошутил.

– А я не шучу.

– Не-е, банк трогать нельзя, – подал голос Колит. – Его гольяновская братва кроет, крутые пацаны, в натуре. Ноги нам и руки чисто как спички повыдергают, без проблем.

– Если достанут, – усмехнулся Мирон.

Он не боялся ни черта, ни дьявола.

– Втроем нам банк не взять, – искал отмазку Крикун.

– Еще пару пацанов найдем, – уверенно сказал Мирон.

– Да пацанов-то найдем, есть тут как раз двое на подхвате, – вставил свое слово Колит.

– Какой масти? – заинтересованно посмотрел на него Мирон.

– Да такие же «отморозки», как и мы, – скривил рот в улыбке Колит. – Пацаны не хилые. Да что толку от них? Все одно банк не потянем.

– А это мы еще посмотрим, – так же криво усмехнулся Мирон.

Он нисколько не сомневался в своей удаче. Ему просто не может не везти.

– Сколько у нас бабок? – спросил он, впившись в Крикуна пристальным взглядом.

Весь капитал кодлы покойного Паштета теперь перешел к нему. И только пусть попробует кто-нибудь вякнуть против этого!

– Да не густо, – скуксился Крикун. – Штук семьсот «рваных» и где-то штука «зеленью».

Да, действительно не густо.

– А стволов, конечно, нет.

Крикун в ответ только пожал плечами. Зато обрадовал Колит.