Грязные игры

Браун Сандра

– Невозможно всю жизнь бегать от плохих парней, Грифф. Ты просто должен не обращать на них внимания.

– Я пытался. Это непросто. А если точнее, то невозможно. Игнорируя их, я только увеличиваю их желание привлечь мое внимание. И они используют других людей, чтобы перетянуть меня на свою сторону. Я не буду связываться с ними, Элли. Я больше не нарушу закон. Но я не хочу, чтобы страдали другие люди.

И особенно Спикмены. Если Родарт узнает об их сделке с Гриффом, он может сорвать ее, а это единственное,

что у него есть. Кроме того, Родарт способен нанести непоправимый ущерб репутации супругов. Возможно, Спикмен совсем рехнулся, но выглядит довольно неплохим парнем. Его уважают за общественную деятельность и за то, что он отваливает кучу денег на благотворительность.

Кроме того, Гриффу становилось плохо от одной мысли, что Лаура Спикмен может стать жертвой насилия со стороны Родарта, как это случилось с Маршей. При малейшей возможности Родарт, не раздумывая, причинит ей боль. Он уже заметил ее, и то, в каких выражениях он о ней говорил, вывело Гриффа из себя.

Заметив встревоженный взгляд Элли, Грифф расслабился и улыбнулся.

– Я пришел сюда не для того, чтобы волновать тебя. Просто мне нужен слушатель, а ты всегда отлично справлялась с этой ролью.

– Больше всего на свете я хочу, чтобы ты был счастлив, Грифф, – она встала и снова взяла его за руку.

– Счастлив? – он повторил это слово, как будто оно было из другого языка. Счастье казалось ему недостижимой целью.

– Ты уже нашел работу?

– Присматриваю пару мест. Одна вакансия скоро откроется.

– А на какие деньги ты сейчас живешь?

– Адвокат продал мои вещи. Я не нуждаюсь.

Она сняла сумочку с крючка рядом с черным ходом и вытащила из кошелька пятидесятидолларовую купюру.

– Возьми.

– Элли, я не могу это взять. – Он отвел ее руку.

– Нет, можешь. Я настаиваю. Это часть моих гавайских денег.

– Гавайских?

– Я много лет уговаривала Джо, и он наконец согласился в конце лета отвезти меня на Гавайи. Я сэкономила немного карманных денег. Если ты их не возьмешь, на эти пятьдесят долларов я накуплю сувениров, которые мне не нужны и на которые я больше никогда не взгляну. Бери.

Он взял деньги. Не потому, что хотел или нуждался в них, а потому, что она хотела дать ему деньги и ей было нужно, чтобы он их взял.

– Я верну.

В этот момент с улицы послышался звук подъезжающей машины. Элли взглянула на Гриффа, слабо улыбнулась, пытаясь приободрить его, и повернулась к входящему через черный ход Коучу.

– Чья машина…

Это все, что он успел произнести. Увидев Гриффа в своей кухне, он остановился как вкопанный. Он поправился фунтов на десять, но по-прежнему был плотным, как кирпичная стена. В уголках глаз прибавилось морщин, которые белыми лучиками выделялись на его всегда загорелом лице. В остальном он выглядел точно так же, как в тот день, почти двадцать лет назад, когда привел Гриффа к себе в дом.

Все это Грифф успел рассмотреть за долю секунды, пока Коуч застыл, прежде чем продолжить свой путь через кухню, мимо гостиной и дальше по коридору. Громкий звук захлопнувшейся двери эхом разнесся по коридору.

– Мне жаль, Грифф, – после паузы произнесла Элли.

– Я и не ждал, что он будет рад меня видеть.

– Он рад. Просто не показывает этого.

– Мне пора идти, – у Гриффа не хватило духу разубеждать ее.

Она не стала спорить. У самой двери она с тревогой посмотрела на него.

– Береги себя.

– Хорошо.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– У меня не было возможности сказать этого, но, когда пять лет назад все это случилось, я очень переживала за тебя. Ты плохо поступил, Грифф. Очень плохо, и у тебя нет оправданий. Но мне было так же больно, как если бы ты был моей плотью и кровью.

– Я это знаю, – его голос был слишком хриплым.

– Не падай духом, – она похлопала его по руке. – Лучшее у тебя еще впереди. Я уверена.

В этом он ее тоже не стал разубеждать.

– Вам помочь, мэм?

Лаура повернулась, готовая принять любезное предложение. Но когда она увидела Гриффа Буркетта, улыбка застыла на ее лице, а глаза наполнились тревогой.

– Что вы здесь делаете?

Он взял большую коробку у нее из рук, которые обмякли, когда она увидела его.

– Куда вы это несете?

Она продолжала изумленно смотреть на него.

– Вы разглядываете меня так, как будто видите впервые, – сказал он. – Куда вы несете коробку?

– В мою машину, – она кивнула в сторону зарезервированных мест на автостоянке для руководства недалеко от служебного входа, через который она вышла.

Она нервно оглянулась. Ряды машин жарились под лучами пылающего солнца, но на стоянке не было ни души.

Здание, в котором располагались офисы авиакомпании «Сансаут», представляло собой одну из известных современных построек Далласа, выполненную в основном из стекла, скрепленного стальными каркасами. Поэтому для любого, кто смотрел из окна с этой стороны здания, вся автостоянка была как на ладони, и он легко мог рассмотреть и его, и ее.

Хотя Лаура сама, наверное, не узнала бы его, не подойди он так близко. Он изменил свою внешность, надев бейсболку и солнцезащитные очки. На нем была сильно поношенная выцветшая футболка, шорты до колен с обтрепанными краями и кеды вместо ковбойских ботинок. Но рост и ширину плеч скрыть было невозможно, хотя он и пытался сутулиться при ходьбе.

– Что вы здесь делаете? – повторила она.

– Я знаю, это против правил…

– Фостер будет…

– В ярости, я знаю. Но я должен был вас увидеть.