Грязные войны: Поле битвы — Земля

Скейхилл Джереми

Йемен, 2009–2010 гг.

Вскоре по приезде в Йемен Самир Хан потерял свой мобильный телефон. Подобное часто случается с туристами и студентами во всех странах мира. Но для Хана телефон был очень важен. Это было единственное средство связи с людьми, разыскать которых он и приехал в Йемен, — с моджахедами. У Хана был номер мобильного телефона человека, который, как ему сказали, сможет связать его с AQAP. Они начали обмениваться сообщениями, чтобы договориться о встрече, и как раз в это время телефон и пропал. Молодой американец пакистанского происхождения запаниковал. «Он был просто убит горем, ведь это был единственный способ связаться с моджахедами, — вспоминал его друг Абу Язид, джихадист-самоучка. — Несмотря на это, он и не думал поворачивать обратно» [1922] . Хан начал посещать мечети, надеясь найти там кого-либо, кто сможет помочь ему восстановить утраченную связь. Однажды, когда он совершал вечернюю молитву, то почувствовал, как кто-то тронул его за плечо. «Ты — Самир?» —

спросил его незнакомец. Хан кивнул. «Я тот брат, с которым ты переписывался», — сказал мужчина. Вскоре Хан уже паковал свои вещи, оставляя позади Сану и свои заверения, что приехал сюда, чтобы преподавать английский или изучать арабский в одном из университетов. Теперь его путь лежал к моджахедам, где он должен был изучать джихад и стать одним из мухаджиров — мусульман, ради спасения своей веры переселившихся в другую страну.

1922

Abu Yazeed, «Samir Khan: The Face of Joy», Inspire 9 (winter 2012), released May 2012. Все цитаты и информация, приписываемые Абу Язиду, взяты из указанного очерка.

Хану казалось, что они уже год едут в машине по плохим дорогам, которые ведут из Саны в Южный Йемен. Водитель, которому было поручено доставить Хана к моджахедам, бесконечно крутил в машине один и тот же нашид (мусульманское песнопение. — Примеч. пер.) Sir Ya Bin Laden. Хану и раньше приходилось слышать гимн, выражавший почтение к бен Ладену, но теперь он ехал на встречу с воинами AQAP, и он звучал совершенно по-новому. «В этот момент ко мне пришло новое понимание. В нашиде постоянно повторялись строки о борьбе с мировыми тиранами, для того чтобы принести победу народам ислама. Но в то же время слушателю постоянно напоминали, что возглавляет эту всемирную битву шейх Усама бен Ладен, — вспоминал Хан в очерке, написанном несколько месяцев спустя. — Я выглянул из окна, посмотрел на высокие глинобитные дома под прекрасным небом и закрыл глаза. Ветер развивал мои волосы. От переполнявших меня чувств я глубоко вздохнул» [1923] . Он думал: «Я человек, убежденный в том, что претензии ислама на мировое господство будет сложно осуществить. Это не то же самое, что пройти по красной ковровой дорожке или проехать на зеленый свет. Я понимаю, что на этом пути будет разорвано много тел и проломлено много черепов. Прежде чем все это станет реальностью, будет пролито много крови. Всякий думающий по-иному — это человек, не готовый к тому, чтобы приносить жертвы, на которые способны герои и подвижники».

1923

Samir Khan, «I Am Proud to Be a Traitor to America», Inspire 2 (fall 2010), released October 2010. Все цитаты и информация, приписываемые Самир Хану, взяты из указанного очерка.

Когда они уже приблизились к лагерю, Хан посмотрел из окна на раскинувшийся перед ним сельский пейзаж. «Мои глаза скользили по загадочным изгибам песчаных дюн. Они напоминали мне о тайне джихада в современном мире. Завораживающей была мысль о том, что примитивно вооруженные повстанцы способны противостоять могущественным сверхдержавам, нанося им тяжелые потери, истощая их экономику и повышая популярность моджахедов в народе».

В Северной Каролине агенты ФБР посетили дом Хана. «Им стало известно, что Самир отправился в Йемен, — вспоминала его мать, Сара Хан. — Они интересовались, как он поехал туда, прочими подобными вещами, узнавали, поддерживаем ли мы связь с ним и что мы знаем о его поездке в Йемен. Агенты также хотели выяснить, с кем он связывался в Йемене. Из телевидения, Интернета и газет мы знали о разных подобных ситуациях, о том, что ФБР следило за мусульманами, так что решили, что визит к нам связан именно с этим» [1924] . Сара Хан видела по телевидению репортажи об ударах американских крылатых ракет по Йемену и о попытке теракта «с бомбой в нижнем белье». Как мать сына, который как раз в это самое время, как полагали родители, обучался в Йемене, она была «напугана, в семье все были очень напуганы». Однако она полагала, что «Самир учится в университете и ему вряд ли угрожает какая-то опасность». Но Самира уже не было в университете. Он направлялся в самое пекло разгоравшейся войны между Соединенными Штатами и AQAP.

1924

Интервью автора с Сарой Хан, апрель 2012. Все цитаты и информация, приписываемые Саре Хан амир Хану, взяты из указанного интервью.

Человека, приходящего в лагерь «Аль-Каиды» в Йемене, не встречают с распростертыми объятиями. Существует определенная процедура проверки вновь прибывших. Однако Хан был уже известной личностью благодаря своим блогам и интернет-журналу. Руководство AQAP приветствовало появление в своих рядах американского джихадиста. Хан прошел подготовку в сельских районах Йемена и с нетерпением ожидал участия в первом настоящем бою. «Стремление Самира к самопожертвованию во имя Аллаха было совершенно невероятным», — вспоминал один из его друзей. Однажды Хан послал ему следующее сообщение: «Мы приехали сюда, чтобы стать мучениками, брат. И пока мы ими не станем, мы останемся здесь». AQAP впоследствии распространит фото Хана с оружием, а также практикующимся в рукопашном бою, однако моджахеды считали, что он сможет внести самый эффективный вклад в их дело, выступая в

роли пропагандиста. Когда он добрался до базы AQAP, йеменские и саудовские джихадисты, с которыми ему довелось встретиться, с интересом слушали его рассказы о том, как за ним наблюдало ФБР, какие унижения приходилось испытывать со стороны правительства США. Они знакомились с его публикациями и работой в сетевых журналах.

«Я понял, что он приехал издалека и путь его был очень трудным, не говоря уже о том, что за ним охотилось ЦРУ, — вспоминал Абу Язид. — Оружие, с помощью которого он защищал ислам, было крайне незатейливым — ноутбук и фотоаппарат. Тем не менее у него было много боеприпасов. Это была вера в джихад именем Аллаха». Новым друзьям Хана очень понравилась его широкая улыбка, и они часто просили его «рассмеяться по-английски». Они считали его «источником мотивации и вдохновения для себя, поскольку он приехал из-за океана, чтобы поддержать дело ислама».

Хотя Хан с нетерпением ожидал занятий по боевой подготовке, руководство AQAP направило его в медиаподразделение. Они хотели, чтобы он помог им создать англоязычное издание, с помощью которого можно было бы распространять свои идеи в мусульманской диаспоре. Это должен был быть глянцевый журнал, издаваемый с высоким полиграфическим качеством. Называться он должен был Inspire («Вдохновляй». — Примеч. пер,). Когда Хан обучался в колледже в Северной Каролине, он изучал интернет-технологии и уже имел опыт создания нескольких своих сайтов, а также издания сетевого журнала, во многом напоминавшего тот, что представляли себе руководители AQAP [1925] . «Проведя некоторое время в обществе моджахедов, я быстро понял, что успех определяется не той работой, которой ты занимаешься с девяти до пяти. Он определяется не теми деньгами, которые ты скопил. Твои успехи в учебе также не имеют большого значения. Конечно, все эти вещи достойны уважения, но моджахеды открыли мне глаза на то, что смысл нашей жизни не имеет с ними ничего общего, — вспоминал Хан. — Единственное, что имело для меня смысл в целом мире, смысл, больший, чем раньше, это состояние моей души в миг смерти».

1925

Интервью автора с Сарой Хан, апрель 2012.

После того как Хан стал полноправным членом AQAP, его задачей стало «объединение разобщенных групп лиц и помощь им в режиме онлайн» [1926] . Так характеризовал его деятельность Аарон Зелин, исследователь, посвятивший ряд своих работ изучению AQAP. «Он был крайне важным узлом и соединительной тканью, без которой вербовка новых сторонников была бы намного труднее, особенно после того, как был уничтожен сайт Аулаки. Он также знал, как общаться с западной молодежью без особых претензий на свою исключительность. Он мог сказать: «Смотрите, я обычный парень, я не религиовед, но я смог добраться до полей джихада, чтобы бороться с вероотступниками и сионистскими крестоносцами. Вы тоже можете это сделать».

1926

Интервью автора с Аароном Зелиным, август 2012.

Во время подготовки к публикации первого номера Inspire Хан занимался его графическим дизайном и редактурой, а также выполнил несколько переводов. Он выбрал для себя несколько псевдонимов, в том числе Аль-Када аль-Амрики и Абу Шида («Отец жестокости»). «Насколько я понимаю, он хотел выбрать себе наиболее жестко звучащие псевдонимы для устрашения врагов ислама», — вспоминал Абу Язид. Хан с энтузиазмом погрузился в работу над Inspire и продолжал с большим увлечением изучать арабский язык. Когда его коллеги, чтобы попрактиковаться, спрашивали его о чем-то по-английски, он отвечал им по-арабски. «Каждый раз, когда мы с ним встречались, он спрашивал меня о каких-нибудь арабских словах, — вспоминал один из его друзей. — И с каждым разом его арабский становился все лучше. Пока он был с нами, он усовершенствовал свой язык до такой степени, что, говоря с ним, уже трудно было предположить, что имеешь дело с англоговорящим братом».

Хан начал сотрудничать с AQAP в то самое время, когда деятельность этой организации стала вызывать в Вашингтоне серьезную тревогу. AQAP собиралась использовать Inspire для продвижения своих идей среди англоговорящей аудитории и вдохновлять «одиноких волков» джихада на Западе на проведение террористических актов. В то же самое время это издание играло на руку американской пропаганде, стремившейся представить AQAP в качестве серьезной угрозы. Теперь идеи AQAP излагались по-английски и с ними мог ознакомиться любой интересующийся человек. С самого первого номера на его страницах в качестве комментатора и религиозного аналитика должен был выступить сам Анвар Аулаки.

В публикациях Inspire не было ничего нового по сравнению с содержанием уже выходившего на арабском языке печатного органа AQAP Sada al-Malahim. Но теперь сотрудники американских спецслужб, среди которых только единицы свободно владели арабским языком, могли читать заявления этой организации по-английски. «К моменту выхода первого номера Inspire AQAP уже выпустило тринадцать номеров своего арабского журнала, в которых содержалось намного больше информации о самой организации, — сказал Зелин. — Материалы Inspire передавали глобальные устремления AQAP, в особенности в связи с попыткой рождественского теракта. AQAP всегда хотела нанести удар по территории США. Inspire был средством объединения симпатизирующих организации кругов на Западе, попыткой увеличить число их сторонников, с тем чтобы AQAP было легче планировать проведение терактов на Западе».