Грязный свет. Браво Его Величества
Шрифт:
достоинство нарисовала! Что теперь толку, если никто не увидит, что ты на самом деле
отвратительный танцор? Опять шуточки по двору пойдут. Маленький, да удаленький…
Аратим заметно напрягся.
–Главное не размер, а качество… – Цеса искоса смотрела на реакцию специального
поверенного. Еще пару высказываний в том же духе, и точка кипения будет достигнута.
–Книги подсовывать начнут об активации мужского либидо…
Специальный поверенный чуть заметно дернулся.
руку, подогревая в нем желание доказать всем, что талантливый человек талантлив во
всем. А те, кто считают иначе, могут смело идти туда, откуда вылезли.
–Про восьмирукую богиню рассказывать… – закатив глаза, протянула Цеса. Это стало
последней каплей.
Аратим резко шагнул вперед, утягивая за собой Цесу. Выйдя на площадку для
танцующих, он учтиво поклонился, приглашая даму на танец, на что ведьма ответила
неуклюжим приседом. Такой резкой развязки она не ожидала, а потому не успела даже
морально подготовиться к предстоящему позору, не говоря уже о том, чтобы вспомнить,
как вообще это делается у приличных людей. Зато в голове тут же промелькнула цепочка
правильных стоек при атаке и защите от нападения, несколько поставленных ударов и
пока еще не отработанный апперкот. Специальный поверенный, однако, не терялся,
бесцеремонно притянул к себе ведьму, нагло уместив руку чуть ниже талии, что опять же
вызвало определенный резонанс в рядах консервативных приверженцев руки на спине.
И тут в ход пошел Талант, ибо без него Цеса вряд ли смогла бы так четко подстроиться
под ведущего в танце Аратима. Через пару минут за ними уже наблюдали все, кто остался
безучастным к показательным пляскам. Это было больше похоже на то, как если бы они
занимались чем-то непотребным у всех на глазах. Специальный поверенный
действительно оказался хорошим танцором, но его манеры и бешеная страсть в движениях
вдребезги разбивали стену искусно запущенных слухов о его мнимой несостоятельности в
области постельных утех. Цеса уже была не рада тому, что так опрометчиво ввязалась в
эту авантюру. Мышцы, получившие отдых после тренировок, очень быстро начали болеть,
ступни горели, а в коленях ощущалась мелкая дрожь от постоянного напряжения. К тому
же эффектное платье оказалось абсолютно не приспособлено к бешеным танцам, и только
ленивый не бросил осуждающий взгляд в сторону провокационно открытого бедра. Но
даже несмотря на все эти неудобства, ведьма была довольна, ибо смогла-таки достичь
нужного результата. Уже на середине витиеватой композиции Цеса поймала несколько
нечаянных мыслей Джерома о том,
такого восторга и, мягко говоря, не соответствует высоким стандартам привлекательности
при дворе. Его расстройство было многократно усилено еще и виртуозностью
специального поверенного. Чуть позже оно перешагнуло ступень отчаяния и
трансформировалось в зависть и желание обладать объектом всеобщего восхищения.
Пользуясь ситуацией, ведьма быстренько подлила масла в огонь, нежно поцеловав
Аратима в шею в момент, когда их тела вновь соприкоснулись в танце. Джером тут же
отметил, что пузатая Хлоя не обладает такой ярко выраженной наглостью, не
демонстрирует восхищение своим партнером, да и вообще на редкость скучна и черства.
Это чувство было настолько пронзительным, что Цеса даже невольно ему
посочувствовала, не забыв при этом многозначительно подмигнуть молодому человеку.
Этот нечаянный жест раскалил его интерес еще больше, ибо никогда еще с ним так
открыто не флиртовали, находясь в объятиях другого человека. Ему нестерпимо
захотелось узнать и почувствовать больше, чтобы в дальнейшем иметь возможность
похвалиться тем, что этот бриллиант побывал в его постели. Ведьма продолжала
корректировать ход его мыслей, разрушая барьеры и стирая запреты матери, наблюдая за
тем, как из-под маски примерного мальчика проступает портрет человека, готового на все,
чтобы удовлетворить свои истинные желания.
Когда музыка стихла, наступил кульминационный момент. Хлоя сделала самую
большую ошибку, на которую только была способна: прилюдно выразила Аратиму
восхищение его мастерством. Параллельно она шепнула Цесе, что слегка ей завидует, на
что та притворно всплеснула руками, заявив во всеуслышание, что там действительно есть
на что позариться. Тщеславие атаковало Джерома с новой силой, дополнилось
втравленными в голову воспоминаниями о совместных вечерах и мыслями о том, что они
очень давно не были наедине. Последний барьер пал.
«Сделай вид, что тебе срочно нужно отойти по делам».
По странному стечению обстоятельств, сразу после этого посыла к специальному
поверенному подошел лакей с просьбой облагородить вниманием венценосную персону
Его Величества. Аратим откланялся, а Цеса продолжила сверкать улыбкой и поддерживать
ничего не значащий разговор, наблюдая за тем, как движется мысль Джерома. Его
стремление оповестить заинтересованных лиц о том, что Цеса ди Стан побывала в его