ГСВГ, сержант
Шрифт:
Как не странно, 28 не стал исключением. Он наметил ориентир на развал и брожение. И эта программа была выполнена, в очень сжатые сроки, как говориться ломать не строить.
– Вот и нам в преддверии съезда необходимо провести разъяснительную работу среди военнослужащих нашей части о важности данного события, - начал он вырисовывать ориентиры дополнительной нагрузки, только вот фиг тебе.
– Товарищ майор разъяснительную работу проведут ротные замролиты, а что если нам в предверии съезда так сказать зайти с другой стороны и повысить боеготовность,
Разговор пошёл не по его сценарию, но майор молодец моментально с ориентировался, то есть с ориентацией у него всё в порядке.
– Так и что ты можешь предложить?
– Боеготовность повысить можно только одним способом постоянными тренировками или учениями, что если провести в предверии съезда не совсем обычные учения, но тут думать нужно. Дальше учеба, как заинтересовать в учёбе курсантов? Надо предложить им стимул. Как насчёт провести игру на знание армейской жизни. Что-то такое к чему нужно почитать устав или выучить закон Ома. Или спортивные игры командами. Не знаю перетягивание каната, бой подушками, на крайняк футбол, - у майора за блестели глазки.
– Неожиданно, хотя я тебе другое хотел предложить. Но в этом что-то есть, ты накидай свои предложения, а мы с товарищами обсудим их. Договорились?
– последнее слово он сказал как приказал.
– К понедельнику сделаю, - установил я рамки нашего договоренности, что бы тот не брякнул к обеду или ещё короче срок.
На этом мы расстались. Я пошёл искать Ольгу Юрьевну у которой должен быть урок в учебном корпусе. Войдя в который понял, что опоздал, не громкий бубнеж из-за закрытых дверей, торопливо пеликанье морзянки, стрекот каких-то аппаратов, всё это не нарушало тишину коридоров, а говорило.
– Т-с-с. Идёт урок.
Примостившись на окне, вытащил самоучитель по немецкому и повторил три фразы.
– Вас костет дас. Ю ист ди туалетте. Ю ист дер ладен.
– стараясь произносить по прицепленной транскрипции, я отчётливо понимал, что не изучая транскрипцию, говорю фигню, ну да ладно в пятницу поправлю. После чего взялся чиркать предложения для майора.
Мне порядком надоело сидеть на подоконнике, когда раздался звонок. Из дверей кабинета, где должна преподавать Ольга Юрьевна начали выходить девушки, одна краше другой. Вдруг передо мной встали две фигуры. Марина и Фаина с удивлением смотрели на меня.
– Что ты тут делаешь?
– вопросительно глядя на меня спросила Марина.
– Здравствуйте, девушки. Как всегда шикарно выглядите. Давно не видел вас, как учёба, служба, что не заглядывайте?
– поинтересовался я, любуясь их фигурками.
– Всё хорошо. Мы думали, ты на нас обижаешься. А ты обижаешься?
– за рделись девчонки.
– А давайте забудем всё что было и познакомимся заново. Я Николай.
– представился.
– Марина.
– Оксана.
– Приятно познакомится, где вас как нибудь вечеркои можно найти, обсудить за что я должен на вас обижаться?
– спросил я посколько видел удивление в глазах Ольги Юрьевны, которая
– Мы уезжаем. Завтра. Приедим только через две недели. А приходи сегодня к нашему общежитию. Там есть лавочка сядь на неe и мы как увидим тебя выбежим. Хорошо?
– предложила Марина и ей очень хотелось, чтобы было так.
– Посмотрю, если смогу сбежать к вам, то приду, а теперь извините, меня ждёт любимая учительница всего гарнизона, - я указал взглядом на Ольгу Юрьевну и наконец спрыгнул с подоконника, отправившись в класс.
– А ты времени даром не теряешь, надо же кого отхватил, - зашипела Ольга.
– И кого? Пристали две пигалица на стадионе. Вот и познакомились, - махнул я рукой дескать дело житейское, фигня полная.
– Аккуратнее с ними, у них папы ой-e-e, а мамы о-хо-хо, - проговорила она треся при этом пальчиком, перед моим лицом.
– А мамы то же военные?
– с удивлением спросил, скорчив рожицу.
– Паяц. На кой им быть военными с такими мужьями. Не лезь, сотрут. Ладно, это твоё дело. Ты обедал? У меня час свободный, пойдём в гаштет, тут не далеко есть уютное заведение, - предложила она.
– Я из столовой только, только. Посижу в классе, план по верстаю.
– Ой да, что толку в этих планах, ты сегодня без плана мог часа на три занять слушателей. Пойдём, мне одной скучно. Пройдём через штаб, писарь должен был написать тебе ходунок.
Так всё и прошло. Сижу за столиком с Ольгой, она уплетает салатик, я пью местный морс. А в кармане у меня вечный пропуск в часть.
– Ты как насчёт вечером сходить поискать тебе жильё. Я взяла список свободного жилья и знаешь что в нём есть? Не далеко от части есть двухэтажный домик, мне он нравится, уютный такой. В нём общежитие для холостяков, на мансарде комнатка есть одна, нет не буду говорить, сам увидишь, - заговорила она загадками.
– Давай сходим, а как мы попадём в комнату и что будем делать позже?
– честно уходить от сюда не хочется, ноги гудят, а тут так вкусно пахнет, но у меня денег нет, на эти вкусности, даже за морс платит Ольга.
– Это Германия, Коля. Двери открыты, ключи в комнате лежат. Если понравилась, забираем ключи и сообщаем штабным и они на тебя записывают комнату и списывают стоимость проживания.
– Объяснила она.
– Плату?
– затупил, не поняв о чем речь, но покопавшись в памяти вспомнил. Точно, не дорого но и в прошлом пришествии деньги брали.
– А сколько стоит это удовольствие?
– По разному. Мы с братом платим сто марок, но это за двушку, за хорошую двушку. А за общагу марок двадцать возьмут.
После обеда я попал ещё на один урок и выслушал много интересного про системы уплотнения. Хотя много интересного, но ничего нового.
После урока мы отправились в общагу, Ольге не терпелось показать мне комнату. Как оказалась она торопилась, что бы застать костеляншу.
– Мария Викторовна здравствуйте. Не оторвали вас?
– поздоровались она с высокой, стройной женщиной, сидевшей за письменным столом.