Гурман
Шрифт:
Неожиданный удар отбросил Милу назад. Военный ботинок Дантиста попал ей в лицо. Хлюпая разбитым носом, она поднялась на ноги. Ее колени подгибались. Мила истекала кровью, но все равно была еще очень сильна.
— Получила, крыса?! — заорал Дантист.
Он попытался вылезти из барабана, просунул руку в окошко, но Мила с силой ударила его ногой по предплечью. Хрустнула кость, и Дантист снова взвыл.
Мила опять закрутила барабан. Вероятно, ей быстро наскучило это занятие, потому что ее обезумевшее лицо внезапно стало хмурым.
— Ты надоел мне, —
Она говорила, пятясь к полкам на стене, где рядами стояли зеленые бутылки, наполненные керосином. Мила повернулась и замерла. Меньше чем в двух метрах от нее стоял Виктор.
— Где ключ от камеры Сережи? — свистящим шепотом спросил он.
Мила ухмыльнулась, а Виктор швырнул в нее бутылку. Она попала женщине в подбородок, упала на пол и разбилась. Нелепо загораживая лицо руками, Мила затопталась на месте.
Виктор схватил еще одну бутылку.
— Ключ!
Зеленая торпеда мелькнула в воздухе и с силой ударила сумасшедшую женщину в грудь. Она охнула, выронила тесак и вытаращила от боли глаза. Виктор взял в руки третью бутылку и шагнул вперед.
— Ключ! — взревел Боков.
Мила упала на колени. Ее рука нырнула в карман фартука, и в следующее мгновение бедро Виктора пронзила горячая боль.
— Все вы останетесь здесь! — прошипели ее бескровные губы.
Виктор с силой обрушил бутылку на ее голову. Горючая жидкость моментально залила лицо и верхнюю часть тела женщины. Стиснув зубы, Виктор вытащил из раны металлическое жало, с трудом наклонился и обыскал бесчувственное тело Милы.
Тем временем из барабана вывалился Дантист.
— Кто ты? — спросил Виктор, даже не глядя на него.
В кармане рубашки Милы он нашел зажигалку и извлек ее наружу.
Байкер мутным взглядом посмотрел на своего нежданного спасителя.
— Я не враг тебе.
— Это радует, — сухо заметил Виктор.
«Мотоциклист, — подумал он, бросив взгляд на кожаную куртку и длинные волосы. — Значит, байкеры каким-то образом тоже выследили эту психопатку?»
В заднем кармане джинсов Милы он обнаружил связку из четырех ключей. Вдруг один из них подойдет к камере, где держат его сына?
Дантист, кособочась, придвинулся к нему. Из многочисленных дырок на теле, оставленных гвоздями, сочилась кровь.
— Ты видел моего друга? Она ранила его.
— Он в безопасности, — ответил Виктор и вгляделся в лицо Милы.
Тяжелый запах керосина жег ноздри, под головой женщины медленно растекалось багровое пятно.
— Она жива? — В голосе Дантиста звучало сомнение.
— Не уверен. — Виктор покачал головой и потянулся за ножом, прихваченным из пыточной.
«Пора кончать с этой ведьмой. Нет, сука. Смерть от ножа слишком легкая для тебя. Зажигалка!.. Самое время использовать ее по прямому назначению».
Внезапно глаза Милы открылись, рот растянулся чуть ли не до ушей.
— Привет!
Ее рука метнулась к ноге Виктора, которой он угодил в капкан. Сильные пальцы клещами сжали рану.
Он захрипел, не удержался, завалился назад, при этом высекая из зажигалки пламя. Мила разжала пальцы и начала подниматься. Дантист размахнулся, но женщина ударом локтя сбила его с ног.
Она качнулась, подобрала с пола разбитое горлышко бутылки, лизнула зубчатую кромку, подмигнула Виктору и сказала:
— Все только начинается.
Его рука с зажигалкой опустилась, язычок пламени коснулся лужи керосина. Мила завизжала, бросила горлышко бутылки в Виктора, но промахнулась. Пламя озарило сумрачные стены пыточной камеры. Женщина вмиг превратилась в громадный факел, взвыла, растопырила руки.
— Уходи отсюда! — гаркнул Виктор Дантисту, чувствуя, как от жара трещат его ресницы и волосы.
«Барс», припадая на раненую ногу, захромал к выходу.
От первобытных воплей Милы в жилах стыла кровь. Она сделала еще один шаг к Виктору, но вдруг повернулась, упала на четвереньки и проворно поползла в дальний угол помещения. «Она истекает ядом», — внезапно подумал Виктор.
Его пальцы обхватили еще одну бутылку. Взмах, звон осколков, новая вспышка ярчайшего света.
Мила ревела и ползла куда-то в угол. Все ее тело было охвачено пламенем.
— Эй, смотри, — с тревогой сказал Дантист.
Все произошло в одно мгновение. Мила откинула люк, вмонтированный в пол и проворно перевалилась вниз, оставляя за собой едкий дым и сноп искр. Глухой вой некоторое время доносился из недр подземелья. Потом стих и он.
— Она сдохла? — спросил Дантист.
— Ступенек там нет. Света тоже. Есть желание спуститься и проверить? — спросил Виктор, и Дантист отрицательно качнул головой.
Виктор принес еще несколько бутылок, кинул их вниз, оторвал от рубашки лоскут, смочил его керосином и поджег.
— Надеюсь, от тебя не останется даже углей.
В шахте мгновенно вырос ослепительный столб пламени.
Виктор вытер лицо, перепачканное грязью и кровью.
— Теперь точно все. Ты можешь идти?
Дантист устало кивнул.
— Я покажу, где твой друг, — сказал Виктор, звякнув связкой ключей. — Но у меня есть еще одно дело.
Катя потеряла счет времени. Она сжалась в комочек и лежала в ногах Гаучо. Девушка понимала, что раненому байкеру нужно помочь, но смогла лишь оторвать полосу от своей футболки и отдать ее парню. Гаучо свернул что-то вроде тампона и прижал к ране. Судя по всему, это причинило ему боль, потому что он до крови прикусил губу.
— Сколько вас? — глухим голосом спросила Катя.
— Было трое. Сейчас я могу быть один. Там остался Дантист.
— Я помню его. Лучший друг Гоши.
Гаучо кашлянул и спросил:
— Кто с тобой?
— Бывший полицейский. Эта женщина забрала его ребенка.
Гаучо вздохнул и сказал:
— Я скоро открою дверь. Ты можешь остаться здесь. Я должен узнать, что с Дантистом.
Катя молчала, затем немного приподнялась. Остывающий котел высился буквально в трех шагах от нее. Она могла видеть тело Олега.