Гусары денег не берут. Неполная дура
Шрифт:
Но в этой квартире было все вместе. Осколки битых бутылок скалились то тут, то там. Стены нуждались в ремонте, а потолок в побелке. Да и трещины не мешало бы заделать, а пол помыть. По углам огромного коридора пряталась различная рухлядь, рассыпающиеся стопки старых пожелтевших газет, и все было обильно припорошено пылью.
У девушек моментально запершило в горле, и они расчихались.
– Вы бы хоть тут небольшую уборку сделали! – воскликнула Кира.
– А зачем? – равнодушно пожала плечами девушка. – Все равно новые хозяева перепланировку затеют. Все так делают. Видите,
Кухня и в самом деле была крохотной. Видимо, раньше, при царе, хозяева квартиры не обременяли себя заботами о том, чтобы кухарке было комфортно в ее владениях. Да и кухня не была средоточием жизни. Обедали в столовой, гостей принимали в гостиной, а читали в библиотеке. Все, как полагается.
Это уж потомство советского пролетариата впитало в себя с молоком матери, что светская жизнь в доме проходит на кухне. Потому в новых домах не найдешь маленькой тесной кухни. Нет, эта комната отныне становится чуть ли не средоточием всей жизни дома. И ее стараются сделать максимально просторной, комфортной и зачастую подчеркнуто роскошной.
На прошлой неделе подруги обегали самый огромный мебельный магазин (сотни и тысячи метров) в городе в поисках приличной прихожей для Кириной квартиры. Они имели к ней множество требований, но два были основными. Мебель должна быть из натурального дерева и при этом удобной и функциональной. И подруги ничего подобного не нашли. Сплошные ДСП или МДФ. А вот кухни были представлены в любом исполнении – дуб, вишня, орех, мрамор и бронза. Кухни, пожалуйста, на любой, самый требовательный, вкус. А вот остальной мебели, если только она не была прямиком из Италии и не стоила бешеных денег, пожалуй, и не найдешь.
– Ну, во сколько оцените мои пенаты? – поинтересовалась девушка, отвлекая подруг от их мыслей. – Только учтите, я знаю, что меньше двух тысяч за метр в нашем доме никто не получал.
– Так вы хотите ее продать?
– А что же еще? Вы-то зачем сюда пришли? Разве не оценить?
– Ну, мы думали, вдруг вы ее сдать в аренду хотите, – извернулась Кира.
– Не-а! Только продать. Но вы не думайте, я цены знаю! У нас уже многие продали. И Игнатюки из тринадцатой квартиры. И эти забулдыги из шестнадцатой столько же получили. А уж у них квартира вообще была – типичный сарай. Они даже паркет и тот сняли и продали! Но площадь все равно осталась! Стены, по-вашему. А новому хозяину еще и лучше, удобнее. Старый пол сдирать не надо, на мастеров тратиться.
Пока девушка толковала о продаже своей квартиры, расхваливая ее достоинства, подруги деликатно помалкивали. Покупать эту «площадь» они все равно не собирались. Но когда разговор коснулся квартиры номер шестнадцать, они живо навострили ушки.
– И что там с шестнадцатой квартирой? Неблагополучные соседи?
– Были, да все сплыли! Сейчас там тишь и благодать. Вообще никто не живет!
– Прямо-таки никто?
– Никто. А квартирка-то загляденье! Планировка в точности, как у меня. В тринадцатой – там и балконов нету, и в прихожей тесно, и вообще – окна на улицу выходят. Чего хорошего? А у меня…
– А кто купил шестнадцатую квартиру?
Хозяйка квартиры озадаченно замолчала.
–
– И когда это было?
– Только ремонт делать закончили, он и появился, – сказала девушка. – Еще поздоровался. Привет, говорит, красота, соседями будем.
– Так вы познакомились с ним?!
– Нет! Только я ему сказала, что меня Аленой зовут, а он мне свою визитку сунул, тут же у него телефон зазвонил. Он на него отвлекся. И к себе в квартиру ушел. Про меня и забыл вовсе.
Подругам показалось, что Алена рассчитывала на продолжение знакомства со своим новым соседом. Поэтому и задали ей следующий вопрос:
– И где она, эта визитка? Сохранилась?
– Вроде бы да. Сейчас посмотрю.
И девушка принялась рыться в жестянке из-под голландского печенья. В ней у Алены хранился весь архив, начиная от счетов за телефон и кончая визитками деловых и не очень деловых знакомых.
– Вот он! – наконец выудила она одну из визиток. – Сазонов Николай Валерьевич.
Кира с Лесей с жадностью выхватили визитку.
– А что это он, выходит, директор магазина? – недоуменно покачала головой Леся. – Никакой не бандит?
– Не знаю я. Может быть, это просто прикрытие. Одно могу сказать, я пыталась ему позвонить на другой день, но телефон оказался отключен. Вечером звоню, он мне так грубо кидает в трубку: «Я занят!» Я на него обиделась и перезванивать уже не стала.
– И больше вы вашего нового соседа не встречали?
– У-у, нет.
– Может быть, ваша бабушка больше о нем знает?
– Какая бабушка? – удивленно вытаращила глаза девушка. – При чем тут моя бабушка? Она вообще уже десять лет дальше соседней деревни не высовывается!
– Минутку! – озадачилась Леся. – Но я вчера с ней разговаривала. Или не с ней, но какая-то старушка вышла из этой квартиры.
– Из моей квартиры? А как выглядела?
Почему-то девушка разволновалась не на шутку.
– Обычно, как все бабульки. В платок до самых глаз была замотана.
– Наверное, это Ивановна с дачи вернулась, – озадаченно произнесла девушка. – Черт! Как же это я с ней разминулась! Вот ведь старая грымза! Я ей еще записку оставила, чтобы она меня дождалась или позвонила. Документы-то ведь оформлять надо. А без нее никак! И что теперь? Взяла и смоталась снова к своим грядкам! Помидоры ей важней, чем отдельная жилплощадь. Вот уж верно говорят, зачем дураку счастье?
И в этот момент во входной двери начал со скрежетом поворачиваться замок. Все три девушки развернулись в ту сторону, и через несколько секунд увидели морщинистую бабку, которая с проклятиями, охами и ахами тащила за собой тяжело груженную тележку на колесиках. Фигуру бабки было не рассмотреть. Сверху ее придавливал рюкзак, в котором было килограммов двадцать, не меньше. Во всяком случае, когда старуха шмякнула его на пол, то из щелей поднялась пыль, а с потолка посыпалась известка.