Гувернантка в набедренной повязке

Хрусталева Ирина

– Естественно, – пожал Юдин плечами. – И это каким-то образом связано с убийствами?

– Самым прямым. И самое главное – что теперь и меня тоже хотят убить, – проговорила девушка упавшим голосом.

– Вас? – удивленно вскинул брови Юдин, с недоверием глядя на девушку.

– Да, меня.

– А вы ничего не путаете? – с подозрением спросил он.

– Нет, я ничего не путаю, на меня уже несколько раз покушались, – хмуро проговорила Карина.

– Но за что?

– А вот за это, – и Карина, вытащив из кармана пиджака конверт с диском, показала его Роману.

– Что это? – нахмурился Юдин.

– Это диск-носитель, мне его каким-то образом переслала Троицкая, моя клиентка,

и он содержит какую-то информацию… думаю, что криминальную, если верить ее словам. Она сказала мне тогда, на суде, что перешлет мне информацию на электронную почту, и взяла у меня адрес. Но ничего не прислала, а утром я узнала, что ее убили. Естественно, я подумала, что это муж ее убил, потому что он мог слышать, как она мне говорила об этой информации. А потом стало известно, что его самого тоже убили. И теперь пытаются и меня убить. Я только вчера обнаружила этот диск у себя в почтовом ящике. А в ту ночь ко мне в квартиру тоже приходили, и по голове… а Галя в это время из клуба… и нашла меня, – скороговоркой выдавала Карина информацию, путаясь в словах и нервно хлопая глазами. – А потом меня в метро, под поезд… а там дядька толстый… А ночью мне позвонили и приказали отнести этот носитель на Белорусский вокзал, в камеру хранения. А Содомский испугался со мной связываться, у него инвесторы. А гантели лежали на балконе, потом каким-то образом в кладовке оказались, и если бы не телефонный звонок, тогда – все… А Галя решила, что лучше у вас, потому что здесь поселок охраняется и никого чужих не пускают. А мама на даче одна, и я ее тоже… Вот, – выдохнула она и уставилась на Романа испуганными глазами. – И теперь… я не знаю, что мне делать, поэтому к вам… Вернее, я уже знаю, что делать, но не знаю, с чего начать. Нет, начать тоже знаю… я просто не знаю… О, господи, я снова запуталась, – простонала Карина.

Юдин внимательно выслушал ее, так ничего и не поняв в беспорядочном наборе слов. Когда она снова открыла рот, чтобы говорить дальше, он резко прервал ее:

– Стоп! Ничего пока больше не говорите. Сначала успокойтесь, соберитесь с мыслями, – строго приказал он. – Я думаю, что вам сейчас не помешает рюмка коньяку, – проговорил он и встал, чтобы пройти к бару.

– Я не пью, – пискнула Карина и смахнула со щеки слезинку, которая выкатилась из ее левого глаза.

– Я тоже не пью, но иногда это очень помогает, – улыбнулся Юдин, протягивая девушке крошечную рюмку с коньяком. – Здесь всего тридцать граммов, вы их даже не почувствуете, зато успокоитесь.

Карина взяла рюмку и неуверенно посмотрела на мужчину.

– Пейте, пейте, это вам сейчас очень нужно, – подбодрил он Карину.

Девушка выпила коньяк и, зажав рот тыльной стороной ладони, закашлялась.

– А теперь закусите, – засмеялся Юдин, видя, как захлопала вытаращенными глазами его гостья, и протянул ей конфету. – Вот и замечательно, – кивнул он головой, глядя, как девушка жует конфету. – Успокоились?

Карина кивнула головой в знак согласия и неуверенно улыбнулась.

– А теперь давайте-ка, Карина, повторите все с самого начала: по порядку и как можно подробнее. И по возможности спокойно, – улыбнулся он. – Вас никто не торопит, и никто за вами не гонится.

– Ага, – кивнула она головой. – Я сейчас попробую.

Девушка, прикрыв глаза, несколько раз глубоко вдохнула воздух и начала говорить. Сначала неуверенно, но по ходу повествования она набирала «обороты», и вскоре ее речь потекла ровно. Она рассказывала с подробностями и уже почти спокойно.

– Вот так, Роман, мы и попали с мамой в ваш дом, – тяжело вздохнула Карина, закончив свой рассказ. – Вы не очень сердитесь на меня? – спросила она.

– Не говорите глупости, – нахмурил брови

мужчина. – Почему я должен сердиться на вас? Вы – всего лишь женщина, и будь я на вашем месте, наверное, поступил бы точно так же. Хотя, откровенно говоря, немного сержусь.

– Я так и думала, – тяжело вздохнула Карина. – Я очень хорошо вас понимаю. После такого спектакля, который я здесь… ай, даже вспоминать не хочется. Я прекрасно вас понимаю, – повторила она.

– Плохо понимаете, – усмехнулся Юдин. – Я сержусь на вас совсем не за тот спектакль, который вы здесь разыграли, а совсем по другому поводу.

– По какому поводу? – испуганно спросила девушка. – Я больше ничего такого не делала.

– Так, значит, вы думали, что я бросил вас на дороге умирать? – вопросом на вопрос ответил Юдин. – Неужели я выгляжу настолько непорядочным человеком?

– А что я должна была думать, когда прекрасно запомнила номер и марку вашей машины, а потом увидела ее у вас во дворе? – взвилась Карина. – Да и ваш сынишка сказал, что совсем недавно вы ремонтировали автомобиль после аварии. Вот вы что бы подумали на моем месте? – с вызовом спросила она. – Молчите? Вот то-то и оно! До меня потом уже дошло, что ваша «Ауди» тоже имеет двойника: когда мы разговаривали про это в кабинете у следователя. А потом еще и Галка сказала: вы вспомнили, что видели ее в аэропорту Шереметьево. Вы из Франции прилетели в два часа ночи, а моя авария произошла в первом часу. Я ведь тогда в аэропорт Домодедово приехала, чтобы извиниться перед вами, а вы… – и Карина безнадежно махнула рукой. – Впрочем, это сейчас уже совсем не важно. Сейчас самое главное – найти того человека, который стоит за этим «бизнесом» с двойниками. Только тогда я смогу уснуть спокойно, когда он будет сидеть в тюрьме, и мне уже нечего будет бояться.

– В моем доме вам и так нечего бояться, надеюсь, что я сумею вас защитить, – произнес Юдин. – Давайте посмотрим информацию на диске.

– Я его уже посмотрела, – ответила Карина. – Извините, что без позволения воспользовалась вашим компьютером. Если честно, я там ничего не поняла, – пожала она плечами. – Сплошные цифры и ничего не значащие буквы. Вернее, я, конечно, осознаю, что они что-то значат, только вот что – не понимаю совсем. Екатерина Троицкая мне говорила, что после того, как перешлет мне информацию, сразу же позвонит и объяснит, как в этом разобраться. Диск она каким-то образом положила в мой почтовый ящик, а вот объяснить, что там к чему, к сожалению, уже не успела.

– Разберемся, – сдержанно пообещал Юдин.

– Роман, вы с таким спокойствием выслушали меня, прямо удивительно! Я заметила, что ваше лицо даже не дрогнуло ни разу, – с удивлением отметила Карина.

– Это профессиональное, – улыбнулся мужчина. – Вы ведь тоже адвокат и должны понимать, насколько важно не выдавать своих эмоций.

– Я так не умею, сколько ни стараюсь, – вздохнула девушка. – У меня все на лбу всегда написано. Помните, вы мне сами один раз об этом сказали? – улыбнувшись, спросила Карина. – А у вас это получается здорово, – с восхищением добавила она.

– Это потому, что раньше я занимался уголовными делами, был «мазилой», так сказать.

– «Мазилой»? – удивленно спросила Карина. – А что это значит?

– Неужели не слышали ни разу, что такое «мазила»? – засмеялся Роман. – Это адвокат, который от тюрьмы отмазывает. Вот я раньше таким «мазилой» и был, а когда родился Сашка и я стал отцом-одиночкой, я переключился на бракоразводные процессы и еще на те, которые связаны с имущественными спорами. Знаете что, Карина, я думаю? Вашей подруге тоже нужно переехать с сынишкой в мой дом, – вернулся к прежнему разговору Юдин. – Ей тоже может грозить опасность, судя по вашему рассказу.