Гувернантка
Шрифт:
– - Вот, значитю
– - Данечто мы, КузьмаЕгорович, не знали?
– - ответил немолодой водитель, растроганный тоже едване до слез.
– - Вы ж выпиваете, выпиваете, аонаж не порожнеет. Кто ж вам тудаи доливает, как не мы?..
Чтобы не разрыдаться, КузьмаЕгорович вышел из автомобиля, Равиль с водителем тоже оказались наулице. Возникланекоторая пауза.
– - Ну, ребятки, прощайте, -- сказал КузьмаЕгорович и расцеловался с одним и с другим.
– - Спасибо, что довезли, -- и двинулся в ресторан.
У
– - Кудалезешь, папаша?
– - Э, щакак дам!
– - Дасвадьбау меня, ребята! Свадьба!
– - КузьмаЕгорович ловил, казалось, кайф от столь полного унижения.
– - Отец! А чем ты жениться собрался?
КузьмаЕгорович покраснел, кто-то захохотал.
Добравшись все-таки до дверей, КузьмаЕгорович принялся стучать, но швейцар делал вид, будто не слышит.
Возник Равиль.
– - Иди, Равиль, иди, -- отправил его КузьмаЕгорович.
– - Надо ж начинать привыкатью
– - Как шутка?
– - спросил меж тем Никита, склоняясь к вероникину уху.
– - Шутка?
– - Ну, все это, -- обвел рукою свадебный стол.
– - Отца-то могут снять в любую минуту, -- и попытался оценить впечатление жены от открытой тайны.
– Здорово попала?
– - Мечтаиметь наивного мужасбылась!
– - отозвалась Вероника.
– - Запомни: завсю жизнь я еще не ошиблась ни разу. Даже наипподроме.
– - И, глянув в сторону вестибюля, добавила: -- Уже сняли.
Дело было заполночь. Все успели так или иначе разбрестись-разъехаться кто куда. У подъездаресторанаостались только КузьмаЕгорович и Жюли, наруках которой виселасонная Машенька.
КузьмаЕгорович неумело ловил такси. Машин было мало, но и те не останавливались. Однавсе же притормозила.
– - НаРублевку, -- сказал КузьмаЕгорович.
Водитель, оценив парочку, отрицательно мотнул головою и показал табличку В ПАРК.
– - Ах, в парк?!
– - зловеще переспросил КузьмаЕгорович.
– - А я вот номер сейчас запишую -- и полез нетвердой рукою во внутренний карман пиджака.
– - Дапошел ты, папашаю -- не договорил таксист кудаи врубил передачу.
Жюли вынуладвадцатифранковый билет и показалатаксисту.
– - Так бы сразу и говорили, -- полюбезнел тот и сам открыл дверцу.
– - Вот с-сволоч-чи!
– - выругался КузьмаЕгорович сквозь зубы, усаживаясь.
– - До чего страну довели!
Аглая стоялау входав освещенную дачу и смотрелагорько-иронически, как бригадагрузчиков-ментов человек в пятнадцать выносит с дачи мебель, ковры, картины, посудую
– - Че пялиссься?
– - приостановился совестливый сержант, проходя мимо с огромными часами наплече.
– - Вещи казенныею
– - А дача?
– - спросилаАглая.
– - Дача?
– - не понял аглаиной логики мент.
– - Дачатоже казенная.
Навстречу грузчикам по аллее шагали КузьмаЕгорович и Жюли со спящею Машенькой наплече.
– - Злорадствуешь?
– - бросил КузьмаЕгорович Аглае, проходя мимо.
– - Вовремя смылась?
– - ата, вдогонку, потянулась к Машеньке, вошлав домю
– - Не трогайте!
– - неприязненно произнеслаЖюли по-русски.
– - Разбдите.
Аглая приостановилась:
– - Vous pouvez parlez franзais, si vous voulez bien.
– - Вот еще, по-французски!
– - передернулаЖюли плечами и понеслаМашеньку в детскую.
– - Я, КузьмаЕгоровичю -- опустилаАглая глаза.
– - Если вам негде пожитью Кутузовскую тоже, наверное, отберут. Я надвамесяцауезжаю, так чтою
КузьмаЕгорович подошел к Аглае, нежно, благодарно поцеловал:
– - Извини. Завсе.
Жюли выглянулаиз детской, ревниво сверкнулаглазками:
– - Кузьма, можно вас? Помогитею Эти антикоммунисты унесли кроватку.
КузьмаЕгорович развел руками и пошел к Жюли.
– - Я твоей ёюой партии, -- закричал Никитас порога, -- иск напятьдесят тысяч предъявлю! Долларов! Кутузовскую опечатали, аппаратуру налестницу вышвырнули!
– - Ты вон ей предъявляй!
– - высунулся КузьмаЕгорович и кивнул наВеронику.
– - Не ее бы статьяю
– - А нечего проституток из Парижавыписывать!
– - хмыкнулаВероника.
– - Это кто проститутка?
– - осведомилась Жюли и тут же самаи ответила: -Это ты -- проститутка!
– - Твоя мачехаутверждает, -- с удовольствием перевелаАглая Никите, -- что твоя новая супруга -- проститутка.
– - Как вам не стыдно!
– - появилась напороге пробудившаяся Машенька.
– Такие словапри ребенке!
Вероника, хоть и в подвенечном, хоть и в пылу скандала, ане упускаласверкать блицем своей Ымыльницыы.
– - Снимай-снимай!
– - заорал КузьмаЕгорович.
– - Тебе партия все дала, аты!..
– - Мне??!
Перепалкаперерасталав настоящий итальянский скандал: все орали, чуть не вцеплялись друг другу в волосы; таскающие мебель менты ходили мимо, деликатно стараясь не видеть -- не слышатью как вдруг КузьмаЕгорович как бы выпал из ситуации: прислушался, поднял указательный палец.
Состояние и жест оказались заразительными: замолчали все, и тогдаявственно стал внятен специфический зуммер вертушки-кремлевки из верхнего кабинета.
Тихо, ступая почему-то чуть не нацыпочках, КузьмаЕгорович пошел назвук и все остальные -- так же тихо -- заним.
В кабинете КузьмаЕгорович замедлил шаг.
– - А если это уже не тебя, папа?
– - шепотом спросил Никита.
– - Меня!
– - ответил КузьмаЕгорович, и по тону его было совершенно понятно, что он точно знает: его.
– - Меня!!