Гвардия. (Дилогия)
Шрифт:
– Маркес! – вдруг гаркнул Мордекай, не поднимая головы.
Что ж, наблюдая его голосовые данные в деле, понятно хотя бы, почему он отказывается завести секретаршу, приглашающую кандидатов проследовать внутрь для беседы.
Дверь тихонько приотворилась и явила нашему взору испуганного смуглокожего гиганта ростом больше двух метров, с волосами, заплетенными в косичку. Он был одет в рабочий комбинезон сезонника и тяжелые рабочие ботинки.
– Садись, – велел Мордекай, указывая на стул,
– Да, хефе.
– И не зови меня «хефе». Я что, похож на одного из твоих гребаных наркобаронов?
– Да, хефе. То есть нет, хефе.
– Так, – пробормотал Мордекай, листая досье. – Ай-кью невысок, но это я и сам вижу. Агрессивность явно выше нормы. Чего же вы хотели от родины кокаина? Образование?
– Так указано, хефе.
– Я знаю все, что там указано, балбес Маркес, и если я задаю тебе вопрос, ты должен на него ответить, понял?
– Да, хефе.
– Да? Я никогда не слышал об образовании такого рода. Школа-да или колледж-да? Закончил пару классов в бревенчатом здании на болотах в перерыве между сборами травки?
– Не понимаю, хефе.
– Да ну? Или, точнее было бы сказать, ну да? Как считаешь, Маркес?
– Как вам угодно, хефе.
– Зачем ты хочешь в Гвардию?
– Ну, как это... Служить и защищать, хефе.
– Ясненько, – сказал Мордекай. – Служить, значит, и защищать? Свободен, Маркес. В течение трех дней тебя известят о результате по контактному телефону, который ты оставил.
– Спасибо, хефе.
– Не за что. Будешь выходить, не забудь оставить хреновину на столе.
– Да, хефе.
– И позови следующего.
Едва дверь захлопнулась, отрезая нас от незадачливого соискателя, Мордекай откинулся на спинку кресла и налил себе очередную, невесть какую по счету кружку кофе за сегодняшний день.
– Не думаю, что это наш вариант, – пробормотал Вайнберг себе под нос, и я склонен был с ним согласиться. В данном случае, чтобы прийти к такому выводу, вовсе не обязательно иметь хваленое вайнберговское чутье на людей.
Следующий конкурсант был такой же смуглый, но пониже ростом и гораздо более скромной комплекции.
– Ты кто? – спросил Вайнберг, едва тот уселся на стул и зажал в кулаке детектор.
– Хорхе Гарсия, хефе.
– Еще раз назовешь меня «хефе» и можешь сматывать удочки прямо в тот же миг. Понял, нет?
– Понял, хе... хе. Как мне к вам обращаться?
– Сержант. Твой ай-кью равен ста двадцати шести единицам, что является средним показателем по меркам Гвардии, но весьма высоким для твоей планеты.
– Как скажете, сержант.
– Тебе когда-нибудь измеряли уровень агрессивности?
– Однажды.
– И сколько намерили?
– Семьдесят шесть.
– Не злодей, – заключил Вайнберг. – Точнее, злодей, но не законченный. Теперь я задам тебе несколько вопросов, для того чтобы удостовериться, что детектор работает. Вне зависимости от вопроса, ты должен отвечать на него отрицательно. Ты понял?
– Да, сержант.
– Дебил. Я же велел тебе отвечать отрицательно, забыл?
– Нет.
– Теперь тебе все понятно?
– Нет.
– Хорошо. Был женат?
– Нет.
Ди склонилась к моему уху.
– Вам не кажется, что сержант ведет себя довольно грубо? – спросила она.
– Да Полковник с вами, – сказал я. – Мо – сущий ангел по сравнению с теми парнями, что проводят вводные курсы. Если новобранец действительно хочет служить, обычной грубостью его не отпугнешь.
– Хм, – задумчиво сказала Ди и заработала полный ярости взгляд со стороны обсуждаемого объекта.
– Ты служил в армии? – продолжал свой допрос Мордекай.
– Нет.
– Ты коммунист?
– Нет.
– Ты дезертировал из своей воинской части?
– Нет.
– Ты антисемит?
– Нет.
– Ты состоял в заговоре с целью отравить Папу Римского?
– Нет.
– Куришь марихуану?
– Нет.
– Занимался любовью с козами?
– Нет.
Тем более мне доподлинно известно, что козы на Свободной Колумбии не водятся. Интересно, парень хотя бы видел животное, о котором спрашивал его Мо, не говоря уже о вступлении с этим животным в какие-то отношения?
– Ты перестал избивать свою жену?
– Нет.
– Тебе доводилось стрелять в людей?
– Нет.
– Ты хочешь попасть в корпус Гвардии?
– Нет.
– Так я и записал, – пробурчал Мордекай, делая пометки в досье. – В твоем личном деле упоминается, что ты пытался поступить в местные силы самообороны, но тебе отказали. Чем они мотивировали отказ?
– Нет.
– Юморист, да? Типа, думаешь, что ты самый умный?
– Нет. Был приказ отвечать на все вопросы отрицательно, сержант, – отчеканил Хорхе.
– Теперь можешь отвечать развернуто, парень. Так почему местные дали тебе от ворот поворот?
– Они сказали, что я им не подхожу.
– По каким параметрам?
– Сказали, что я слишком умный, сержант.
– Ну, тут бы я с ними поспорил, – сказал Мордекай. – Но, по твоему мнению, что это может означать?
Старый пень работает на публику, и последний вопрос задал исключительно ради молодой и очень талантливой журналистки. Мы оба, на самом деле, наслышаны о подобной причине отказа.