Хаос
Шрифт:
— Ты не имеешь права говорить о ней, — шиплю я, вонзая кинжал ему в бок. Я вознагражден потоком теплой крови на моих руках.
Эрул рычит в ярости. Его подчиненные окружают меня. Один сбивает меня с ног. Их руки повсюду на мне, удерживают, толкают на землю. Кто-то бьет меня кулаком в живот. Зрение затуманивается. Я стону от боли.
— Я же говорил тебе, что он чертовски опасен, — бормочет кто-то, прежде чем злобно выругаться. Я борюсь со своими похитителями, но их по меньшей мере пятеро, может быть,
При обычных обстоятельствах они бы уже были мертвы, но мое нынешнее положение далеко от обычного.
— Отрежьте ему руки, — рычит Эрул, сгибаясь пополам и хватаясь за бок. — Он-ни ему больше не нужны.
Двое из убийц держат меня за ладони, по одному с каждой стороны. Еще двое других вытягивают мои руки. Я борюсь изо всех сил, но это бесполезно. Мои силы иссякают.
Лезвие опускается один раз, потом еще.
Чик. Чик.
Отделяя мои руки от запястий.
Рассекая кожу, мышцы, кости и сухожилия.
Эта боль не похожа ни на что. Это холодная, острая агония. Перед глазами все белеет. Мой разум становится пустым. Я прикусываю нижнюю губу, отказываясь кричать. И не доставлю им такого удовольствия.
Я пытаюсь пошевелить руками, но ничего не происходит. Яростно моргая, смотрю вниз на свои руки и вижу два обрубка.
Но они не кровоточат. Интересно, почему это так?
Голоса плывут вокруг меня.
— Почему у него не течет кровь?
— Крепкий ублюдок. Даже не крякнул. Видишь, какой он холодный? Как кусок гребаного льда. Может быть, поэтому у него не идет кровь.
— Он противоестественный ублюдок. Гребаный монстр. Мы должны просто убить его и покончить с этим.
— Ты что, дурак? Великий магистр хочет видеть его живым. Я бы убил тебя прежде, чем ты бросил вызов Релу, ты, неблагодарный маленький ублюдок. — Теперь это говорит Эрул, его голос напряжен от боли.
— Э-это просто оборот речи, сэр.
— Свяжи его покрепче и не выпускай из виду. Мне нужна помощь. И давай уберемся с этого чертова ветра. Ураган вот-вот разразится.
Ветер усиливается. По небу проносятся молнии, за которыми следует оглушительный раскат грома.
Я замираю на месте, когда убийца связывает меня. Странное чувство отстраненности охватывает тело, разделяя мое сознание пополам. Половина испытывает невыносимую боль. Другая половина хладнокровно наблюдает за всем издалека.
Это странно.
Я все еще чувствую свои руки, но они исчезли. Даже если бы сейчас восстановил свои силы, я бы не смог владеть своим оружием. И ничего не мог сделать.
Как я теперь должен защищать Амали?
И почему у меня такое чувство, что темный ублюдок в глубине моего сознания безмолвно смеется надо мной издалека?
Отчаяние сжимает сердце, но я отказываюсь впускать его внутрь. Вместо этого закрываю
Не сдавайся сейчас, Каймениэль, говорит она в моем воображении, и ее мягкий, мелодичный голос — словно бальзам на мою душу. Все будет хорошо.
Но ее слова — всего лишь мое принятие желаемого за действительность.
Свобода… с моей единственной и неповторимой настоящей парой.
Она была так близко.
Что, черт возьми, мне теперь делать?
Я уничтожу любого, кто коснется ее хоть пальцем.
Это то, что говорит мое сердце.
Но реальность иная. Я яростно моргаю, но мой мир уже погружается во тьму, сознание тонет под потоком боли и ярости, разъедаемое злобным ядом дракона.
Мир кажется потерянным, но я отказываюсь сдаваться. Мои руки утеряны, но у меня все еще есть разум, зрение и мое холодное бьющееся сердце.
И как только выберусь из этого бардака, я найду способ уничтожить их всех.
Глава 19
Амали
Где-то посреди ночи, несмотря на то, что корабль стонал, раскачивался и сильно шатался из стороны в сторону, я почувствовала, что засыпаю.
Я уютно устроилась на куче подушек и одеял и закрыла глаза. И в конце концов погрузилась в беспокойный сон.
И мне снился Кайм.
Это был такой странный сон. Я видела его в бесцветном, беззвучном месте, идущего по лесу серебристых деревьев в ярком лунном свете. Это было очень похоже на Комори, но там было совершенно тихо, а лес, который я знаю, никогда не бывает тихим.
В моем сне он выглядел как-то по-другому. Он был с обнаженной грудью и великолепен, на нем не было ничего, кроме пары простых черных брюк, и, конечно, потому что это была моя фантазия, упомянутые брюки приятно облегали его подтянутую задницу и бедра.
Отвлекающим фактором были чернила на его руках, которые выделялись больше всего.
Они были… завершенными. Незаконченные узоры были заполнены, серые и обсидиановые чешуйки мерцали в холодном свете. А его ладони…
Они были совершенно черными, как будто их окунули в чернила. Даже ногти у него были черные.
Это определенно был мой Кайм, и все же это не так. Его кожа была цвета свежего снега, слегка прозрачная и кристаллическая. Его волосы длинные и растрепанные, и когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня, я уставилась в глаза, в которых отражалась капля бесконечного ночного неба.
Но даже когда я так сильно жаждала его прикосновения, он смотрел прямо сквозь меня, как будто меня там даже не было.
Он был отчужденным и отстраненным, и это пугало меня.
Где ты, Кайм? Почему ты не хочешь вернуться ко мне?