Харон: Дракон в воротах
Шрифт:
Я вздохнул и навзничь повалился на кровать:
– Слушай, если хочешь, выпей потом, а сейчас давай спать. В конце концов возьмешь его с собой. Только ложись поскорее – завтра тяжелый день.
– Да, Парк, ты, наверное, прав… Но, черт возьми, я боюсь! Боюсь самой себя, боюсь этого города… даже жить боюсь.
Я с любопытством смотрел, как внезапно она снова выдернула пробку и поднесла склянку к губам… и вдруг замерла. Будто уже решилась, но невзначай окаменела.
Однако через несколько секунд я уловил слабое движение. Ее рука медленно, очень медленно, подрагивая, поднесла флакон к губам и столь же медленно
Приподнявшись, я завороженно уставился на нее. Корман предупреждал, что у Залы два мозга. Два мозга, но одна центральная нервная система. Внезапно борьба прекратилась, и девушка как-то обмякла; на лице ее застыло отсутствующее выражение. Вдруг она поднялась, подошла к раковине и вылила туда содержимое бутылочки. Затем поставила пузырек в комод, вернулась к своей кровати и молча легла.
– Зала? С тобой все в порядке? – мягко спросил я, но она молчала, и я вскочил. Зала уже спала, и дыхание ее было спокойным и ровным.
Несколько минут я пристально всматривался в нее, но ничего не изменилось.
– Черт побери! – громко выругался я, потушил лампу и лег. Сон не шел; за окном накрапывал дождь, но звук ритмично барабанящих по черепице капель мало беспокоил меня.
Что это было?
Глава 6
ДОЛГАЯ ДОРОГА В БУРЖЕ
Наутро Зала ничего не помнила о вчерашнем и несказанно удивилась, увидев в раковине следы волшебного зелья. Она обвинила меня.
– Ты сама это сделала, – возразил я. – Прямо у меня на глазах.
Зала недоуменно уставилась на меня:
– Ты шутишь?
– Нет. Честное слово.
Она повертела головой, словно пытаясь вспомнить, но после томительной паузы вздохнула и пожала плечами:
– Ну ладно, ничего не поделаешь.
– Хоть собираться легко, когда вещей нет, – заметил я. – Надеюсь, в Бурже мы прибарахлимся.
Завтрак, как обычно, был аппетитный и обильный, однако Гарал, который присматривал за нами сегодня утром, попросил несколько человек, в том числе нас с Залой, поторопиться.
– Поездка вам предстоит длительная, – сказал он, – но комфортабельной ее не назовешь.
Мы вняли его совету. Я не стал наедаться, но выпил несколько чашечек очень приятного напитка с кофеином и съел небольшой пирожок.
Когда мы заканчивали, Гарал поднялся.
– Вы разъедетесь отсюда по одному, – объявил он, – или же небольшими группами. Дождь перестал, значит, многие отправятся по воздуху – здесь это удобнее всего. Впрочем, некоторые все равно будут добираться до мест назначения несколько дней.
– По воздуху? – не удержался я. Остальные, впрочем, удивились не меньше. – А я думал, что машин здесь нет.
– Да, мы используем только челночные космические аппараты и лишь для перелетов на большие расстояния – с континента на континент, например, однако у нас есть кое-что еще, – таинственно ответил Гарал. – Скоро увидите сами.
Отсутствие у нас багажа его невыразимо обрадовало.
– Прекрасно. Там вы получите все необходимое. – Гарал внимательно посмотрел на нас и хитровато улыбнулся. – Издалека многое кажется несложным. Но теперь вы отправляетесь в реальный мир, и я хочу предупредить: с первых же шагов вы испытаете настоящий шок. Впрочем, не пугайтесь и не вешайте носа – прислушивайтесь
Тогда мы не поняли этих слов.
Все утро какие-то официальные лица заходили к нам и уводили с собой одного или двух человек. Нас с Залой вызвали едва ли не последними, уже во второй половине дня, когда я начал с тоской вспоминать о своем чересчур легком завтраке.
Нас посадили в маленькую закрытую двухместную коляску, запряженную большим зубастым угаром. Путешествие началось ужасно: скамьи были очень жесткими, и к тому же я ничего не видел. Дорога была до безобразия разбита, но, собственно говоря, это не имело большого значения: в такт движениям огромной зверюги нас бросало из стороны в сторону. Коляска быстро выбралась за город и по извилистой дороге покатила на север. В пути мы с Залой почти не разговаривали. Благодаря Корману я имел хоть какое-то представление о нашем ближайшем будущем, но моя спутница была на грани отчаяния.
Мы миновали небольшую рощицу и выбрались на открытую местность; Зала выглянула в небольшое оконце и буквально задохнулась от неожиданности. Нахмурившись, я наклонился к окошку и тоже опешил: перед нами возвышалась огромная туша, покрытая гладкой блестящей шкурой; над ней торчала голова, похожая на гигантский черный треугольник, увенчанная огромной костяной пластиной, которая спускалась вдоль шеи и заканчивалась у самой земли. На первый взгляд голова состояла из невероятных размеров клюва и двух огромных круглых глаз, начисто лишенных век. Однако самым поразительным в этом таинственном создании были длиннющие крылья, простиравшиеся вдоль тела. Их поддерживали выходящие из странного сооружения на спине длинные тросы. Зверь лакомился чем-то столь же громадным и кровавым, легко заглатывая здоровенные куски изуродованной плоти. Повозка остановилась, и два человека бросились ее открывать, а зверь сыто и громко рыгнул.
Мы с Залой выбрались наружу и замерли, потрясенные. К нам подошла молодая женщина в черном кожаном костюме, плотно облегающем тело, и в такой же обуви. Увидев наши физиономии, она скользнула взглядом по уже насытившейся твари.
– Правда, она великолепна? – восторженно произнесла девушка.
– Да, иначе не скажешь, – подтвердил я. – Что это за чертовщина?
– У них длинное научное название, но мы называем их парителями; они очень редко садятся на землю, потому что взлетают с большим трудом.
Они – обитатели верхних слоев атмосферы. Там, над облаками, они свободно парят и при этом почти не затрачивают энергии.
– Неужели мы полетим на нем? – тревожно спросила Зала.
Девушка приветливо улыбнулась:
– Ну да, естественно. Это очень удобно, хотя далеко не везде найдется открытая местность для приземления. А еще им нужен сильный ветер, чтобы набрать высоту. Они очень дружелюбны и ласковы, и мы разводим их как домашних животных.
– А отсюда он может взлететь? – спросил я.