Химическая свадьба
Шрифт:
– Вопрос очень важный. Он касается дяди и наследства мистера Шофиля.
– Конечно, сэр. Если я получу от хозяина известия, что мне следует ему передать?
– Что здоровье лорда Вандаариффа… – начал Фойзон, но тут вмешался Бронк:
– Скажите ему, что женщину и темнокожего человека видели и его единственная надежда – немедленно сдаться.
Слуга кивнул, будто угроза была естественным продолжением всего остального, что ему сказали.
– Очень хорошо, сэр. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы передать сообщение.
Когда
– Не арестовывайте курьера – нам нужно проследить за ним.
– Я знаю свое дело, – сухо ответил полковник. Он подал сигнал своим людям, и они растворились в темноте. – Как видите, я был счастлив спровоцировать этого человека, хотя по-прежнему не убежден, что племянник лорда Вандаариффа приведет нас к этой женщине. Более вероятно, что даму прячут ее собственные люди.
– Маделин Крафт не прячется, – сказал Чань.
– Вы этого не знаете. Как и я не знаю, почему стоит тратить на нее наше время.
Чань ничего не ответил, хотя реплика полковника заставила его задуматься о том, что было настоящим объектом их поиска по замыслу Роберта Вандаариффа.
– Чем занимается Друз Шофиль? – спросил Чань Фойзона.
– Всем, чем захочет. Интересуется многим, тысяча дел, ни одно не доведено до конца.
– Еще один высокомерный бездельник? – спросил Бронк.
– Если бы он был бездельником, – сказал Чань, – ему бы не следовало оставаться здесь. Он способен напасть на своего дядю?
– Любой способен, – ответил Фойзон.
– Поскольку он уже раньше ему угрожал?
– Нет, – вздохнул Фойзон. – Как раз потому, что раньше не угрожал.
Один из солдат Бронка, стоявший на углу, помахал им. Погоня началась.
Их дичью был молодой человек в бесформенном плаще, вышедший из черного хода и удалявшийся быстрой походкой. Двое людей Фойзона, снявших форменные кители, следовали непосредственно за ним. Остальные, включая гренадеров Бронка, двигались на безопасном расстоянии. Чань шел между полковником и Фойзоном, все еще в цепях. Когда они прошли четверть мили, Бронк наклонился к Фойзону, игнорируя Чаня – видимо, это был знак симпатии.
– Быстрое ухудшение здоровья лорда Вандаариффа весьма прискорбно. Есть ли какая-то реальная надежда?
– Он ни на что не надеется.
– Но что будет с государством? – спросил Бронк.
– Государство не имеет значения, – ответил Фойзон.
Беспокойные бродяги, мимо которых они проходили, разделяли этот фатализм и казались дикарями в отблеске костров. Всю жизнь Чань видел неравенство, безжалостное и укорененное в обществе, и люди сносили его, даже когда их собственные дети умирали у них на глазах. Этой ночью отчаявшиеся люди зажглись искрами сопротивления. Но он знал, что их сиюминутные успехи – разбитое окно или констебли, отогнанные градом камней, – лишь спровоцируют еще более жесткие меры, когда закон будет восстановлен.
Не было ли это изогнутой траекторией любой жизни: от угнетения к бунту, а потом назад к еще более безнадежной
Молодой посыльный проскользнул в ворота конюшни и исчез внутри. Полковник быстро расставил своих людей, потом показал на ряд сужающихся кверху окон.
– Надеюсь, что женщина спряталась здесь. Когда мы ворвемся внутрь…
Фойзон несогласно покачал головой.
– Если это просто место, где они договорились оставлять для нее сообщения, такие действия ее только отпугнут. Давайте посмотрим, останется посыльный там или вернется.
Бронк посмотрел на кардинала. Тот молчал: его устраивало, что между Бронком и Фойзоном возникли разногласия.
В конюшне прогремели выстрелы. Все трое бросились к двери. На полу стойла лежал молодой человек, которого они преследовали, с двумя ранами в груди. Гренадеры Бронка столпились у дальней двери, а их офицер держал в руке дымящийся револьвер. Еще один револьвер лежал рядом с телом.
– Он пытался убежать, – объяснял молодой лейтенант Бронку. – Увидел нас, сэр, и вытащил оружие.
Бронк наклонился над курьером – юношей, почти мальчишкой, – прижав два пальца к его артерии.
– Чертово невезение. – Он показал подбородком на лестницу в углу. – Обыщите конюшню. Больше никого не убивать. Если женщина здесь, она нам нужна живой.
Солдаты разошлись. Бронк обменялся суровыми взглядами с Фойзоном и принялся обыскивать карманы мертвого юноши.
– Идиоты. Все испортили.
– Если только она не наверху, – мягко сказал Фойзон.
Чань сбросил ногой солому с тяжелого армейского револьвера юноши. Наверняка из него было трудно стрелять.
– Лейтенант! – зарычал Бронк, подойдя к лестнице. – Доложите!
Офицер затопал на чердаке и показался на верхних ступеньках лестницы.
– Ничего, сэр. Все пусто.
– Черт бы побрал ваш идиотизм! Постройте ваших людей во дворе.
Солдаты спустились по лестнице и вышли на улицу. Бронк вывалил содержимое карманов убитого на солому: складной нож, несколько мелких монет, грязная тряпка.
Сквозь несомкнутые губы юноши проблескивал более яркий красный цвет – кровь из пробитого легкого. Чань склонил голову набок.
– В чем дело? – спросил Фойзон.
– Его плащ не застегнут.
– Что из того? – спросил Бронк.
– Он был застегнут раньше, когда мы шли за ним.