Хирургическая месть

Спини Кэтти

– А если попробовать… – начала Арианна.

– Ты углубленно изучала методы лечения острой сердечной недостаточности? – прервал он ее.

– Нет, – мотнула Арианна головой.

– Я не перевариваю, когда пациент приходит к врачу и начинает советовать, как его лечить, – жестко сказал Марцио. – Сходить и посоветоваться можно к психологу. Я же ставлю диагноз и назначаю лечение. Советы я принимаю от коллег, хорошо разбирающихся в данном вопросе, но не от пациентов, их родственников или еще несостоявшихся медиков.

Арианна прикусила язык. Его тон и замечание были обидными, но она признавала,

что он прав. Она в этом вопросе не являлась экспертом, а все ее колебания были продиктованы страхом. Страхом перед чем-то новым, плохо изученным, но главным образом – потому что это касалось ее родственницы, а не просто какого-то пациента.

Глубоко вздохнув, она с надеждой посмотрела на Марцио.

– Что теперь нужно делать?

Он одарил ее внимательным взглядом.

– Прежде всего, тебе следует поговорить обо всем этом с твоей матерью. Я не могу ее заставить согласиться на подобную операцию. Потом нужно перевести ее в наш реабилитационный центр, пока она еще в нормальном состоянии. А здесь, прежде всего, нужно сделать подробную эхокардиографию и многочисленные анализы крови. На основе результатов мы с анестезиологом обсудим детали.

– Хорошо, я поговорю с ней. И дам тебе знать.

Марцио ничего не ответил, лишь легонько кивнул в знак согласия и погрузился в написание отчета, будто мгновенно забыв о пребывании в ординаторской своей ассистентки. Разумеется, это было не так. Более того: она мешала ему полностью сосредоточиться на отчете.

А Арианна сидела с отсутствующим видом, погрузившись в собственные мысли. Ей так хотелось расспросить его подробнее об этой операции, о вероятных осложнениях, о последствиях, может, даже спросить телефоны тех его пациентов, которым Марцио спас жизнь установкой таких вот устройств, чтобы пообщаться с ними и узнать, как им живется с сердцем на аккумуляторах. Но Марцио сидел с таким выражением лица, будто всем своим видом хотел показать, что консультаций не дает. Он уже несколько раз намекнул ей, что пообщаться – это не к нему. Он только жизни человеческие спасает. В крайнем случае, просто штопает сердца и сосуды.

«Как может кардиохирург быть таким бессердечным?! Это просто невероятно!» – думала она про себя, исподтишка разглядывая его профиль, словно выточенный из мрамора. На высокий лоб падали несколько прямых коротких прядей. Кустистые брови нависли над темными глазами, устремленными в монитор. Прямой нос весьма выдавался вперед, а черные усы и густая борода окружали плотно сжатые тонкие губы. Профиль был мужественным, угловатым, с резкими чертами. Арианна не могла не признать, что Марцио был невероятно притягательным мужчиной.

И вдруг она вздрогнула, осознав, что неотрывно смотрит в его темные глаза. Они как всегда были холодными, как арктическая ночь, в них можно было потеряться и, возможно, замерзнуть. Но в их глубине она отчетливо увидала едва трепещущий огонек.

– Со мной что-то не так? – вывел ее из оцепенения его хрипловатый голос.

– А? – встрепенулась Арианна. – Нет… Нет-нет, все в порядке… – краснея, опустила она взор.

– Я уж подумал, что превратился, наконец, в монстра в твоих глазах, – хмыкнул Марцио.

– Ты не монстр. Но твоя черствость меня изумляет… – честно призналась

Арианна. – Я всегда считала медиков самыми гуманными существами.

– Разве я не гуманный, если спасаю людям жизни? – искренне удивился Марцио.

– Да, но ты не испытываешь к пациентам никаких чувств. Будто готовишь «bistecca alla fiorentina 4 », а не сердце ремонтируешь, – сказала она недовольно.

Марцио рассмеялся, и Арианна впервые за два дня услышала его смех. Он был заразительным, хотя и приглушенным, хрипловатым. Но вдруг он резко оборвался, и лицо Марцио сделалось серьезным.

4

Bistecca alla fiorentina – одно из самых известных блюд во Флоренции: бифштекс по-флорентийски.

– Я оставил в прошлом все свои чувства. Если хирург будет пропускать через себя все эмоции, он, во-первых, не станет хирургом, во-вторых, умрет при первой же возможности от разрыва сердца.

– Да, но можно делать хотя бы вид, что ты сочувствует людям. Улыбаться им, поддерживать. Как Анджело, например.

– Я не обязан быть таким, каким меня хотят видеть другие, – неожиданно жестко произнес Марцио. – Если бы я вечно подстраивался под идеалы других, я бы потратил всю свою жизнь на этот спектакль. И никогда бы не стал полезным людям хирургом.

Он говорил ровным спокойным голосом, но в глазах сверкали странные пугающие искры. Арианна внутренне вся сжалась от страха. К счастью, Марцио порывисто поднялся и направился куда-то прочь из ординаторской. Когда он вышел, она поняла, что не дышала последние секунды.

Глава 5

– Марцио, какие анализы нужно взять перед операцией синьора Монцо? – спросила Арианна.

– Кого?

– Синьора… Монцо, – глянула она еще раз на титульную страницу папки, чтобы удостовериться в правильности фамилии.

– Мне это ни о чем не говорит. Скажи мне, о какой операции речь, – недовольно пробурчал Марцио.

– Но как? – открыла Арианна рот от изумления. – Ты не знаешь имен своих пациентов?!

– Это совершенно бесполезная информация. Зачем мне засорять ею мозг?

– Пациент для тебя – это лишь объект для резки? В который ты бездушно вонзаешь нож?

– В хирургии более широко используется термин «скальпель», – скептически заметил Марцио.

– С тобой просто невозможно разговаривать! – всплеснула Арианна руками.

– О всяких глупостях – да. Потому вернемся к делу. Так что за операция?

– Коронарное шунтирование, банально, – язвительно скривилась Арианна.

– Анализы тоже банальные, их перечень знает даже студент, – с непроницаемым выражением лица ответил Марцио.

Арианна стиснула зубы и, с трудом сдерживая ярость, направилась за отведенный ей письменный стол.

– Кстати, у нас через час как раз и будет такая банальная операция. Хочешь провести? – с насмешкой поинтересовался Марцио.