Хитмейкер. Последний музыкальный магнат

Моттола Томми

Единственной трудностью на этом пути было согласование наших планов с Беном Моргулисом. Да, он записал вместе с Мэрайей много хороших песен, но я был уверен, что он не справился бы с ролью ее продюсера. Я понимал, что мне в итоге придется изыскать способ избавиться от соглашения между ними, и самым лучшим способом подготовить почву для этого было дать Бену возможность попытаться поработать с ее первым альбомом. Мне было известно, что ему это не под силу, и я заранее начал готовить запасной план. Впрочем, несколько месяцев у нас было.

Пока

происходили все эти события, я окончательно согласовывал шаги, которые должны были обеспечить переход Йеннера из Arista Records к нам в компанию Columbia. Мы были в машине, и я решил поставить демокассету Мэрайи. Дон услышал ее голос и как будто сошел с ума.

– Слушай сюда. Сверх всего того, о чем ты просил, – сказал я. – Сверх этой немыслимо выгодной для тебя сделки я предлагаю тебе взять в разработку вот этот голос. Это будет твоим первым проектом, и вместе мы сделаем Мэрайю более знаменитой, чем даже Уитни Хьюстон!

Это был решающий момент. Дон прежде работал с Уитни, но и талант Мэрайи он был способен оценить буквально по одной записи.

Я периодически посещал «мастерскую» Мэрайи и наблюдал за ходом ее работы. Нас обоих здорово заводили разговоры о музыке, а в том, что касалось желания выложиться… Короче, она была такой же одержимой, как и я сам. Мэрайя кокетничала со мной с того самого момента, как я увидел ее на той вечеринке. Я, конечно, сопротивлялся изо всех сил, но постепенно это становилось все труднее.

Тогда я как раз вернулся из деловой поездки в Майами. Мы там неплохо поработали с Глорией и Эмилио, а заодно выкроили время и позагорали. На пороге «мастерской» я появился при полном параде – в костюме с галстуком и с фирменным флоридским загаром. Мэрайя только взглянула на меня и сразу выпалила:

– Ох! Отлично выглядишь!

Сам звук ее голоса легко проник и сквозь мой костюм, и сквозь тот загар… Я внезапно почувствовал, что время будто бы остановилось. Наши взгляды встретились, и в следующую секунду мы вернулись к работе.

Сказать кому-то, что он отлично выглядит… На первый взгляд это полная ерунда. Но это было опьяняюще! Эти слова дали мне понять, что я испытываю кризис среднего возраста. Да и плевать, чего там! Вся моя жизнь в то время стремительно менялась каждый день, с чего бы этой ее части быть исключением?

Спустя какое-то время я решил обсудить эту тему со своим психотерапевтом. Я рассказал ей, как мы с Мэрайей познакомились, как она смотрела на меня, что я при этом почувствовал…

– Думаю, – сказал я, – что в нее влюблен.

Психотерапевты частенько выслушивают вас, а потом перетолковывают ваши слова так, что вам становится легче увидеть всю картину и прийти к собственным выводам. Но мой специалист был ветераном и даже не пытался скрыть свои заключения.

– Том, – сказала она, – притормози. Забудь об этом! От этих отношений не будет толку!

Она пыталась убедить меня в том, что я сам ввел себя в заблуждение, и перечисляла причины того, почему во всех

этих чувствах не было смысла. Но я не желал видеть, что Мэрайя была как раз в том возрасте, в каком был я, когда вошел к Сэму Кларку с моей первой пластинкой в руках. Мне было плевать, что она выросла в неполной семье и что ее отец никак не помогал в ее воспитании, плевать, что она, по сути, росла сама по себе.

Однако я видел, что мой собственный брак летел к черту. И я также не мог отрицать, что отношения Глории Эстефан и ее мужа были весьма прочными – а ведь они основывались на их общей любви к музыке. Да и между Шэрон и Оззи Осборнами я видел то же самое. А уже позже я мог наблюдать, как такие чувства связывают Селин Дион и Рене Анжелила. Рене, знаете ли, был на двадцать лет старше Селин, и именно он стал ее менеджером и помогал ее успехам. Возраст не имеет значения, когда между людьми что-то есть. Когда оно есть – это чувствуешь.

– Даже и не думай! – говорил мне мой психотерапевт. – Ничего не выйдет!

Она старались убедить меня в том, что Мэрайя – просто подросток, переживший годы тяжелого детства в прошлом. Но я… я видел лишь то, чем она должна была стать в будущем.

– Вы не понимаете, – отвечал я. – Мэрайя вскоре станет величайшей звездой мира! Она прославится так, что Майкл Джексон позавидует!

Терапевт глубоко вздохнула и посмотрела на меня так, как будто я окончательно повредился в уме.

– Отлично, – сказала она. – Но тогда хотя бы просто помогай ей развиваться как артисту, ничего больше. У этой девушки – та еще семейная история, а яблочко от яблони… В общем, держи себя в руках.

Мне совсем не понравились ее рекомендации. По правде говоря, они возымели противоположный эффект, только подлив масла в огонь. Одной из причин моего успеха было то, что я никогда не смирялся с запретами и ограничениями. Как, в конце концов, парень, который даже в колледже не учился, смог возглавить CBS Records, а? Кто бы за двадцать лет до этого мог сказать, что так случится? Я думал, что у меня все получится с Мэрайей благодаря решимости и силе воли, – с карьерой ведь это сработало!

– Том, – продолжила психотерапевт, – ты сейчас пребываешь в фазе отрицания…

Она и правда понимала, насколько важный вопрос это был, и в конце концов сумела показать мне, что я пытаюсь через Мэрайю как-то наладить прежде всего свою собственную жизнь.

Вот это заставило меня призадуматься. Тем же вечером я навестил Мэрайю и в какой-то момент сказал ей, что не знаю, насколько хорошо все обернется для каждого из нас и для обоих вместе, если мы продолжим сближаться. Девушка посмотрела на меня в смущении, но развивать эту тему не стала. В тот раз я ушел рано.

После этого я продержался около двух дней, но потом эмоции снова взяли верх – я был просто одержим и отрицал саму возможность того, что что-то может пойти не так. Я рассуждал: «Жизнь коротка. Да плевать на все! Это – мои чувства, и я поступлю так, как подсказывает сердце!»