Хитроумный советник
Шрифт:
— Мое слово — да, Впередсмотрящий, — ровно произнес он, — Люди… Золотая Вала недооценивает их, она слишком привыкла… — губы Лорана скривились в усмешке, — Привыкла нянчиться с ними, как с детьми. Она не видит в них равных.
— Значит, я сплю с ребенком? — зло спросила Вала.
— С кем ты спишь, — взгляд виверна был безмятежен, — это твое личное дело.
— Вот, кстати, — Тильт улыбнулся, и драконессе его улыбка показалась зловещей, — Раз Стражи разошлись во мнениях, прошу разрешения Конвента ввести представителя Младших. Теперь слово за ними.
Дверь в зал распахнулась и на площадку прошествовал… Ай. Вала задохнулась от предчувствия беды.
Зал зашелестел голосами — ни для кого отношения человека и драконессы секретом не были.
— Я, Ай, Говорящий с духами, — произнося это он ободряюще, и, даже, как-то гордо, улыбался Вале, — Вожди селений направили меня говорить перед вами, Крылатые.
— Что ты скажешь нам их именем, Ай, Говорящий? — спросил Тильт.
— Вождям известен наш долг чести перед вами. Сейчас, во всех наших поселениях, люди готовят имущество к пути через море. Мы готовы выступить уже завтра.
Вала всхлипнула и закусила губу. Ай удивленно глянул на нее.
— Извини, Золотая, — тихо, так, чтобы слышала только она, шепнул Лоран, — Я сделал все что мог.
— Вала, ты не рада? — спросил ее Ай — Мы отправимся туда, где еще никто не был, и изгоним Тьму, которая грозит вам. Ты… ты отправишься с нами?
— Я не могу… — простонала она.
Ай вздрогнул как от пощечины, глаза его помертвели.
— Я сказал слово людей, Крылатые, — громко произнес он, и развернувшись, быстро ушел.
— И она не послала Конвент со всеми его постановлениями куда подальше? — удивился Лавора, — При всей своей любви?
— Конвент? — Каах невесело усмехнулся, — Вы человек, сэр Алан, и мыслите сугубо человеческими мерками. Люди — индивидуалисты, для вас ничего кроме вашего эго не существует. А для нас все — наш народ, наши рода. Ни одного случая неподчинения решению Конвента за всю нашу историю просто не было. За это даже никаких наказаний не предусмотрено, ведь для нас это просто немыслимо. Впрочем, наши Старейшины достаточно мудры, чтобы не накладывать слишком жестких ограничений, по крайней мере — надолго.
Вала проводила уходящего Ая долгим, полным тоски взором.
— Итак, решение принято, — негромко произнес Тильт и осекся под ненавидящим взглядом Валы.
— Ты… — прошипела она, — Ты специально это все подстроил!
— Вала, я сожалею, что между тобой и Аем так все вышло…
— Ах, сожалеешь?!! — взорвалась драконесса, — Сейчас ты пожалеешь еще больше! Пускай небо рассудит наш спор!!!
Вздрогнули члены Конвента — давно, очень давно не звучала на Берегу Крылатых формула вызова на бой.
— Откажись, идиот! — закричал Варт, но было уже поздно.
Карий Тильт повел рукой над полом, держа ее ладонью вниз. Вызов был принят.
— И что было дальше? — поинтересовался первый советник.
— Ничего хорошего, — мрачно ответил Каах.
В багровый закат врываясь.Летели отрядом тени,Навеки со мной прощаясь,Над мраморными ступенями.Она уходили навеки,Вернуться не собираясь…И вспять повернули все реки,Без звезд небеса остались.Со мною навек прощаясьНад мраморными ступенями,В багровый закат врываясь,Отрядом летели тени. [13]13
Стихи Димианны Пьянковой
— Он ее убил. Тильта обвинили в том, что он пытается извести драконий род, виверны за своего, конечно, вступились… В общем, пока дело не дошло до драки, Старейшины вивернов собрали свои рода и покинули Берег Крылатых, отправившись вслед за людьми. Вы впитали Тьму как губка, очень изменились… С тех пор мы почти не общаемся. За века накопилось много взаимных обид, так что наши с вивернами встречи обычно заканчиваются поединком насмерть. Мы, кстати, пришли.
Лавора посмотрел на парадную дверь своей Канцелярии и отдал дракону шутливый салют.
— Ну что ж, конвой свободен. Спасибо, что помогли со шляпой, сэр Каа. У вас отменный вкус.
Глава десятая
Дорин Троцера, начальник Четвертого стола Канцелярии первого советника, был мужчиной внешности самой простонародной, мужицкой. Невысокий, коренастый, с широким лицом, буйными смоляными кудрями, носом картошкой и пухлым ртом, созданным, казалось, лишь для того, чтобы вкусно есть, пить, улыбаться и горланить похабные песенки, он никак не создавал впечатления крайне опасного человека. Только острый взгляд глубоко посаженных и всегда чуть прищуренных глаз выбивался из образа грубоватого мужлана, только он слегка выдавал бывшего «чистильщика», лично устранившего на своем веку немало врагов короны.
— Алан, в чем дело? — Троцера сидел напротив своего непосредственного начальника, оперевшись локтями на стол и сцепив руки в замок, при этом мрачно глядя на него исподлобья, — Что произошло? Вся эта операция по семьдесят девятой теме… Сколько было подготовки, сколько забот, и что? Ты не только не счел нужным уведомить меня, как все прошло и чем закончилось, — это, в конце-концов, твое право — но даже не соизволил сообщить о том, что «Нетопырь» уничтожен, а мой агент мертв. Это нормально?
— Дорин, — сэр Алан устало потер переносицу правой рукой, — «Нетопырь» оказался проваленным — меня там уже ждали. Вырваться удалось чудом. Милостью Богов, можно сказать, — Лавора чуть заметно усмехнулся при упоминании высших сил.
Троцера на несколько мгновений опустил глаза задумавшись.
— Ясно… Детали операции были известны мне, Кабо и этому твоему… — Дорин поморщился, — Родгару.
Секретаря своего шефа Троцера, мягко говоря, недолюбливал. Взаимная вражда началась у них давно, с совершенно пустячного инцидента, но со временем выросла в глубокую глухую неприязнь, не переходившую в открытый конфликт только оттого, что оба они принадлежали к одной и той же конторе, шеф которой, благородный Лавора, терпеть не мог, когда личные взаимоотношения мешают работе.