Хитрый ход
Шрифт:
– Алексей Алексеевич, – тихо проговорила Саша, – а того человека, который спас ребят, вы не нашли?
– Нет, он как сквозь землю провалился.
И дай ему, как говорится, Бог здоровья. А вот шефа давно искали, он последние два года из дому вообще носу не высовывал, боялся.
– Это его заснял Горенич? – спросила Маня.
– Нет, он хоть и большой мерзавец, но все же не того полета птица.
– А которая того? – задала вопрос Роза.
– Что? –
– Я говорю, птицу, которая большого полета, взяли?
– А, понял, взяли, взяли. Не такие уж мы никчемные, между прочим.
– И его уже не выпустят, он не откупится? – спросила Саша.
– Поручиться за это я, увы, не могу. Но мы делаем все, чтобы этого не случилось.
А еще через несколько дней вся компания была приглашена в гости к Гореничам.
Анатолий Горенич в последние дни стал поистине героем. Его приглашали на телевидение, у него брали интервью, его сенсационные снимки печатались чуть ли не во всех газетах. А теперь вот и ребятам предстояло познакомиться с ним. Он оказался очень приятным человеком, веселым и простым. Лидия Павловна накрыла стол, напекла пирогов. Она сияла, рассаживая ребят. И вдруг в комнату вошла Наташа. И Маргарита с нею.
– Ой, здравствуйте! – смущенно воскликнула Маня.
– Так это ты та самая загадочная девочка? – засмеялась Наташа.
– Не столько загадочная, сколько гениальная, – в свою очередь засмеялась Маргарита. – Как она меня провела!
– А вот перед тобой я должна извиниться, – обратилась Наташа к Лехе. – Я в те дни от каждой тени шарахалась, ты уж прости…
– Да чего там… ладно! – смилостивился Леха. – Хотя обидно было.
– Ну все, разобрались, теперь за стол! – весело проговорила Лидия Павловна.
– Одну минуточку, – подал голос Гошка.
Все с интересом на него уставились.
– Я вот хочу все-таки кое-что понять… Все ведь началось с бумажника. Как он туда попал?
Анатолий Васильевич с нежностью взглянул на Наташу. Та улыбнулась в ответ.
– Я сейчас расскажу… это поистине примечательная история. Уж не знаю каким образом, но только этот злосчастный кандидат в депутаты дознался, что у меня есть порочащие его снимки. Я, разумеется, по наивности все отрицал. Мол, нет у меня никаких снимков. Тогда мне начали угрожать.
Я человек в общем-то мирный, не героический, и я испугался, рассказал Наташе, а она вдруг: «Давай, Толя, выведем его на чистую воду. Мы должны и все такое прочее». Одним словом, не женщина – Жанна д'Арк.
Она требовала, чтобы я отнес эти снимки в одну газету, где у нее был знакомый журналист. Я и отнес. Но мы договорились, что он их опубликует, когда это будет удобно, уже поближе к выборам. И вдруг мне звонят и говорят: «Если ты не отдашь нам негативы и все снимки, и твоей бабе, и твоей дочке будет очень плохо». Я, честно сказать, страшно испугался и позвонил этому журналисту, а его, как назло, не было в Москве. Они опять мне позвонили и предложили выкуп. Хорошие деньги, надо признать.
И тогда Наташа говорит: «Нам главное – потянуть время до возвращения Ильи, так зовут журналиста. Он вернется и сразу опубликует снимки. А сейчас надо их обмануть».
Короче говоря, мне назначили встречу в сквере. И за несколько минут до их прихода на меня напали хулиганы. Разумеется, их наняли мы сами. Но когда те подошли, то увидели отчаянную потасовку. Я, преследуемый хулиганами, бросился наутек и просто-напросто потерял бумажник, обнаружил я это только потом.
Убегал я по-настоящему, схватил машину и исчез. Так было задумано. Затем я подготовил липу – настоящие снимки и похожий негатив…
– Как это – похожий негатив? – спросил Леха.
– Ну, у нас, фотографов, есть свои примочки, – засмеялся Горенич. – Делается снимок со снимка, понятно? Но на первый взгляд никто ничего не разберет.
– А откуда же Денисюк узнал, что вы потеряли бумажник? – спросил Гошка.
– А вот это загадка. Я понятия не имею.
Короче, они опять звонят мне, а Наташа отвечает, что я вчера вечером как ушел, так и пропал. Тогда они берутся за нее, а она делает вид, что не понимает, о чем речь. Они ей растолковывают, мол, нам нужно то-то и то-то. Она кобенится, и тогда они уже ей предлагают хорошие деньги за снимки и негатив. Она тянет время, но потом соглашается поискать. И, как вы понимаете, находит. Вот, собственно, и все. А деньги их бандитские Наташа отдала в детский дом, где она сама выросла.
– А что это за бумажка у вас там была с цифрами и буквами? – полюбопытствовал Леха.
– Это я с дочкой когда виделся, мы с ней в какую-то игру играли, и она потребовала, чтобы я сохранил эту запись до следующего раза, – улыбнулся Горенич.
– Ну, теперь вы уже можете сесть за стол наконец? – потребовала Лидия Павловна.
Когда все отдали должное яствам Лидии Павловны, Леха сказал, обращаясь к Гошке:
– Мы все говорили «тухлое дело», «тухлое дело»… Какое ж оно тухлое, когда так вкусно кормят?