Хмурый Император
Шрифт:
А вокруг назревал грандиозный скандал. Августейшие фамилии всей Европы встали на дыбы, стремясь выразить свое «фи». От аристократов «помельче» тоже шел поток недоумения. Особенно в контексте летнего флеш-моба по заключению союза с туземными правителями. Дома же его ждала мама и близкие родственники, также не понявшие эту выходку.
— Сынок, ты что, не понимаешь? — Не унималась вдовствующая Императрица.
— Мама, это ты не понимаешь. Я Император. Я это сделал потому что могу. Ни король Дании, ни королева Великобритании, ни кайзер Германии не могут, а я МОГУ. Потому что я ИМПЕРАТОР.
— Но.
— Здесь нет никаких «но». Император превыше всех дрязг и предрассудков. Не забывайся, мама.
— А девушка? — После долгой паузы спросила вдовствующая Императрица. — Зачем ты с ней так? Я понимаю, что случилось в Париже и прекрасно отдаю себе отчет в том, что она тут не при чем. Но ей то как теперь жить?
9
Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку (лат.)
— Сожрут?
— Без всякого сомнения.
— Тогда возьми ее под свою опеку и займись воспитанием.
— Я? Но.
— Что тебя не устраивает мама? Я поручаю тебе воспитание будущей Императрицы и супруги твоего сына. Ты считаешь, что это недостойное занятие?
— Нет. Конечно же, нет.
— Тогда займись этим. И боже тебя упаси заниматься травлей. Этот союз с Францией дался очень непросто. И любое его укрепление чрезвычайно важно. Да и приобретение Джибутти с Новой Каледонией сами по себе уже стоят таких жертв. России нужны рынки Китая. Ты сама мне это много раз говорила. А Джибутти и, особенно, Новая Каледония ключ к этим рынкам.
— Ключ?
— На Новой Каледонии можно будет развернуть военно-морскую базу с запасами топлива, боеприпасов и ремонтно-восстановительными мощностями. Например, с сухими доками. Битва за Китай не будет легкой прогулкой. Великобритания давно пытается установить контроль над этой страной и не сдаст ее просто так. Открытой войны не будет, скорее всего. Но это ничего не меняет. По донесениям разведки Туманный Альбион занялся подготовкой своего «боевого хомячка» Японии, всецело подталкивая ее к экспансии в регионе.
— Япония это дикая туземная страна! — Вскинув подбородок, заявила Мария Федоровна.
— В обычных условиях да, я с тобой соглашусь. Но не в ситуации, когда обученные в Англии моряки, поведут построенные в Англии броненосцы. Да и с армией там все не так однозначно. Насколько мне известно, у них американские и германские инструкторы работают. А чем это грозит? Очевидной недооценкой противника. Они туземцы, но обученные и вооруженные лучшими моряками и солдатами. И это опасно. Так что не нужно обольщаться битва за Китай будет тяжелой. С одной стороны, этот «хомячок», чрезвычайно опасный сам по себе. С другой стороны, общественное мнение, ибо Великобритания станет оказывать ему всяческую дипломатическую и финансовую помощь. С третьей стороны, наши оппозиционно настроенные подданные. Ну и деньги. Знаешь, сколько будет стоить нам эта война?
— Думаешь, что очень дорого?
— Если отбросить подготовку, то только на одни боевые действия уйдет от трех до четырех миллиардов. Может быть и больше. Я бы ориентировался на пять миллиардов, чтобы с запасом. А ведь нужно еще и корабли построить, которые смогут воевать с самыми современными английскими кораблями. Экипажи надлежит к ним заготовить. С армией что-то сделать, ибо в текущем состоянии она не боеспособна.
— Ты уверен в оценках?
— Не вполне. Но если и есть
— Понятно. Но что делать с твоей невестой? Она ведь простая танцовщица.
— Это уже твоя забота. Она аристократка, как ни крути. Из древнего, знатного рода. Отправь людей в Бельгию, пусть пороются в архивах. Может чего интересное найдут. А не найдут сочинят.
— Сынок!
— Дед Ивана Грозного не постеснялся сочинить небылицу, будто бы Рюрик из дома Юлиев происходит от несуществующего сына Октавиана Августа. Или что там сочинили? Полный же, феерический бред. И он не одинок. Большинство старых родословных высокородных сказки. И чем глубже в старину, тем занятнее. Выведи ее род от кого-то из легендарных. Карла Великого там или Фридриха Гогенштауфена. В конце концов она из древней фамилии. Там должно быть много белых пятен, особенно в старину. Вот и заполни. Но не как Иван Васильевич, а по уму, благо, что сейчас специалистов хватает.
— Допустим, — поджав губы, произнесла Мария Федоровна. — Но как это изменит к ней отношение во владетельных домах.
— Придумай что-нибудь. Ты умная женщина. Важнейшее дело для всей Империи тебе вручаю. Кроме того, тебе же доверяю и другое архиважное дело. Нужно оградить Клеопатру от травли и создать благоприятные условия для ее вливания в коллектив. Можно много говорить о пустом, но сложилось то, что сложилось и сейчас она невеста Императора. А в будущем станет Императрицей. И это нужно довести до самых пустых голов. Тот же, кто окажется недостаточно понятливый, будет иметь дело со мной. И мне плевать кто ей навредит. Карать буду жестоко и беспощадно. Да, думаю, ты и сама прекрасно понимаешь, что изломанная психованная мегера плохо подходит на роль матери твоих внуков и будущего Императора.
— Понимаю, — с каким-то обреченным видом, тяжело вздохнув, кивнула вдовствующая Императрица. Сын был прав. Раз уж все так сложилось, нужно помочь девочке.
Разобравшись кое-как с первичными дрязгами из-за своей внезапной помолвки Николай Александрович отправился в Москву. На слет казаков, созванный им.
Ему нужно было как можно скорее занимать полученные территории, чтобы потом их не отобрали. А как это можно сделать? Обычных людей в те края не отправишь. Тревожные очень. Остаются только казаки. Тем более, что к 1890 году сформировалась и нарастала критическая масса так сказать «тыловых» казаков, которые жили уже давно не на границе. Льготами же пользовались обширными, наравне с прочими. А это потенциальная точка напряжения и проблема.
Император начал слет со здравицы казакам. Он долго говорил о том, что они стояли на защите мирной жизни русских людей от всякого рода набегов. Оставив за скобками, что долгое время сами эти набеги и организовывали. Но не суть. Здравица есть здравица. И оговорки в ней излишни.
А потом поднял вопрос о реструктуризации льгот и привилегий казачества. Само собой в сторону увеличения. Но при условии обязательной пограничной жизни. То есть, поселения не далее ста пятидесяти километров от границы и только на критически важных, опасных направлениях. Среди которых он отдельно выделил Гвиану, Джибути и Новую Каледонию.