Хочу твоим первым

Стужева Инна

Всегда уверен был в себе на все сто, а загоны Бельчонка хоть как-то, пусть частично и не полностью, но понимал. И принимал. Принимал, блин, со всеми ее барьерами и тараканами.

Но вот сейчас…чувствую, что реально уже не вывожу.

Отпускаю, раз так уж просит, и для максимальной надежности прячу руки за спину.

Арина отшатывается и замирает на несколько секунд, словно не ожидала, что ей удастся так легко освободиться от меня. Дышит часто, рвано, отрывисто.

– Пока, - говорю я, давая понять,

что пусть сваливает, если уже все решила и от меня тут ничего не зависит.

Раз ты можешь, то и я как-нибудь…вытяну.

– Пока, - бормочет себе под нос и начинает смешно пятиться назад.

Что, вот так и уйдешь?
– хочется заорать мне, но я просто молча наблюдаю за ней, давая себе очередную установку не расклеиваться, не съезжать в беспредел и не психовать.

Не верю, не верю ни хрена в душе, что она сделает так, как говорит, оставит здесь меня одного.

Но она разворачивается, блин, и чуть ни бегом покидает кафе, ни разу не обернувшись и не посмотрев в мою сторону.

Неужели финиш? Я ведь привел последний аргумент, из тех, что имелись в наличии. Других козырей в запасе просто нет, да и не может быть, потому что самое важное, это значит надолго и максимально серьезно...

Плюхаюсь обратно на стул, упираюсь локтями в столешницу и запускаю пальцы в волосы.

Мир окончательно скатывается в глухую бездонную и беспросветную пропасть.

…

Следующие дни тянутся в бесконечной череде разрывающих мыслей и тусклого, глупого и бесцельного тупо просирания времени.

Лишь суббота подсвечивается на внутреннем, встроенном в мозг календаре ярко-красным тревожным пульсирующим пятном, не позволяющим ни нормально есть, ни спать, ни дышать. Ни, в принципе, сколько-нибудь продуктивно существовать.

Попросил выяснить и знаю уже, что не соврала про свое «бракосочетание», все официально, реально собираются, блин, они пожениться. Может еще и беременна она от него, раз уж такая необходимая срочность?

Тетка Аринина бесячая из больницы еще не вышла, а они уже.

Но ведь не любит его, не должна, не может она его любить.

Она меня любит, меня…любит, меня...

Не любит, раз так поступает. Не любит, блин, пора бы уже это понять.

Но и его…нет. Не может она его любить. Не может его-блин-она-любить.

А потому снова срываюсь с места, хоть твердо пообещал себе этого не делать. Но и сидеть сложа руки для меня тоже не вариант. Расхреначу там все, если понадобится, раз по-другому достучаться до нее у меня никак не получается, но она не выйдет за него.

Не выйдет и все тут, что хочет говорит пусть и как сможет сильно отталкивает.

Но не выйдет, а выйдет за меня.

По крайней мере пока я жив и в состоянии этой гребаной свадьбе помешать.

За меня выйдет или ни за кого вообще.

А если уговоры

не помогут, то увезу, нахрен, силой Бельчонка, как бы она не сопротивлялась и запру на пару недель в своей квартире. Чтобы мозги ее встали на место и выкинула из головы всю ту хрень, что напихала в себя и теперь ее не сдвинешь, как ни старайся. А расписать могут вообще без ее согласия.

И пусть делает потом со мной что хочет. Пусть ненавидит или презирает, все лучше, чем тот способ, которым надумала она меня убить.

До последнего, даже когда уже точно знаю, что собирается в Загс, я надеюсь, что она передумает, откажется и не поедет. Тонну сообщений ей за эти дни прислал, еще столько же голосовых.

Но получаю полный голимый игнор по всем, мать ее, фронтам. Слушает, но ни на одно сама не отвечает.

Что это такое, как не предательство с ее стороны.

И все же задвигаю свою гордость подальше и едва подходит время хреначу, как долбаный дебил, на скорости к своей тачке.

Потому что решил, несмотря ни на что, дать нам с ней еще один шанс.

Потому что, не может она выйти за него. Не может просто вытворить такое у меня перед носом и все, что загоняла мне тогда категорически отказываюсь принимать.

...

Я уверенно чувствую себя за рулем и не сомневаюсь в своих реакциях, но, когда на трассу неожиданно выбегает мелкий пацан лет пяти и моя машина на скорости несется прямо на него, единственное, что успеваю, это дать по тормозам и развернуть руль резко в сторону так, чтобы не сбить его, и при этом постараться не выскочить на встречку.

Теперь на меня летит высокое бетонное ограждение.

А потом все видится словно со стороны и крайне смутно.

Нереальность происходящего смешивается с оглушающей ясностью, что бывает обычно только в критические моменты.

Сильный удар, несмотря на срабатывание подушек безопасности. Вспышка понимания, что все идет к хренам намного быстрее, чем я мог бы предположить и рассчитать.

И полная, обволакивающая и затягивающая в свою черноту тишина.

Глава 59. Ты и я конец...

Ты и я конец, финал, жирная точка.

Гордей

– Эй, парень, ты жив?

Голоса доносятся словно сквозь пелену, и я не сразу понимаю, что обращены они ко мне. Когда же осознаю, то открываю глаза и пытаюсь сфокусировать взгляд и оценить степень своего состояния.

Понимаю только, что по крайней мере я все еще здесь, на земле. В остальном же…

Башка гудит, тело слушается плохо и отзывается на любое движение тупыми болезненными уколами, особенно в области груди, плеча и ребер. Кажется, пара из них у меня точно теперь сломана. И голова. С ней тоже творится что-то неладное.