Хочу жить вечно

Рыбаченко Олег Павлович

— Не стоит их дразнить. Они слишком сильные и их бояться даже магистры.

— Тогда прибавим скорость.

Роскошные комнаты и залы дворца остались позади. Ребята пролетели над блистающим куполом. Вместо статуи женщины вновь стал проявляться королевский герб. Семиглавый дракон выпустил огненный фейерверк из пасти. Араге едва не попала под струю. Ифриты их явно заметили, прыжки стали совершено дикими, казалось, что воздух раскачивается. Летящий справа, метнул огненную струю, на короткое мгновение юные волшебники стали видимыми и их зацепило. Мультини обжегся и в ярости повернул кольцо. Полыхнул огненный шарик. Ифрит его просто рассек одним взмахом меча. Тогда в бой вступила Араге. Она направила на врага глаз дракона. Ее пульсар оказался более действенным, от удара ятаган чудовища

расплавился. Ифрит дернулся от ожога, затем скрестив пальцы, послал сплошной энергетический поток. Казалось что это бревно из огня, Араге уклонилась от него, а вот Мультини серьезно обожгло. Юноша рухнул вниз, зацепившись за гребень пятиглавого петуха. Его лицо превратилось в сплошной ожог. Араге вскрикнула, ее переполняла ярость. На этот раз, туго пришлось ифритам. Они попали под бешеную атаку, огненные пульсары обрушились на них. Парящий справа воин, был подбит, на широкой груди проступили кровавые пятна, закапала голубая кровь. Тот, что слева, запустил в ответ огненным пауком, расставивши лапки, он попытался заскочить Араге на шею, но был сбит чистой энергией. Араге не хватало теоретических знаний, и она всаживала свои разряды, повинуясь инстинкту и помня лишь малую часть волшебной книги. Ифрит тем временем атаковал, совершив кульбит, он как реактивный истребитель, попытался зайти в тыл Араге. Начинающая фея была начеку, встретив врага потоком пламени. Правда и монстр не остался в долгу, выпустив пулеметную очередь из раскаленной паутины. Араге слегка задело, на нежном личике вздулись волдыри. Чудовище приободрилось, усилив натиск, посылая заряд за зарядом. Вот на волшебницу обрушилась сеть, она стала неумолимо сжиматься, пытаясь ее задушить. Дышать становилось все тяжелее и тяжелее, трещали кости, огненные полосы впились в кожу, прожигая платье. Бедная девушка совершенно неожиданно для себя вспомнила одно мощное заклинание. Как оно действует на ифритов не известно, но в этом ее единственный шанс. С трудом прошептав, запекшимися губами, она послала волевой импульс, стараясь действовать через кольцо.

Первые полминуты ничего не происходило, наоборот хватка усилилась, и она уже начала терять сознание. Ифрит дико захохотал, оскалив крупные зубы. Внезапно его смех прекратился, он замер и стал заваливаться. Араге стало легче дышать, пруты опали, в этот момент она увидела, что порождение злой магии окаменело и рухнуло вниз. От падения на мрамор ифрит раскололся. Его уцелевший напарник, увидев столь страшную судьбу, обратился в бегство, скрывшись в глубинах дворца и отчаянно взывая о помощи. Араге поняла, что надо спешить, еще не много и сюда слетятся, новые магические существа, и тогда ей совсем еще зеленой колдунье не справиться. Подлетев к Мультини, она взяла в руки его медальон и ласково хлопнула по щекам: — Мульт, приди в себя. Нам нужно поскорее уходить отсюда.

Драко открыл глаза, они были воспалены:

— Ты хочешь быстрее? Тогда обними меня крепче.

Араге выполнила это.

— А теперь поцелуй.

Девочка вместо этого едва не силой впихнула ему медальон.

— Колдуй быстрее, иначе нам крышка.

— Это не сработает, пока ты меня не поцелуешь.

Как не хотелось Араге залепить ему оплеуху, она сдержалась и робко чмокнула его в щечку.

— Нет. Не так целуют того, кого любят.

Девушка вздрогнула, затем, пересилив смущение, поцеловала его в губы. Мультини порозовел и, схватив обеими рукам свой талисман, прошептал:

— Аугоро лющерара.

Их разом перенесло, свет на мгновение померк, и они очутились на розовой лужайке. Крупные пурпурные цветы украшали мягкую траву. Мультини сорвал пучок и протер свои пылающие губы и приподнялся. Рядом тек голубой ручеек, плескалась прозрачная вода. Араге, сама обожженная, шагнула к зеркальной глади. Сбросив одежду, она окунулась, стало прохладнее и приятнее, боль от ожогов утихла. Мультини тоже с удовольствием плескался. Выкупавшись, они выбрались на берег. Араге заметила, что волдыри на лице ее напарника стали разглаживаться и исчезать. Это обрадовало девушку, но с другой стороны ее собственный вид внушал опасение:

— Ты знаешь Мульт, нас могут наказать за самовольное посещение дворца и схватку с ифритами.

—

Могут. Но сейчас попробую убрать все следы. Да, и еще не зови меня "Мульт", если тебе не нравиться моя фамилия, то называй меня просто Драко.

— Или дракон. Что же я буду звать тебя драконом.

— Эта идея мне нравится.

Мультини откинулся и попытался сосредоточиться, затем набрав в рот воздух, прошептал заклинание.

Ничего, однако, не изменилось, подул только легкий ветерок, светлые слегка опаленные волосы распались, колыхались.

— Ты что, опять перепутал ударения?

— Нет! Просто понимаешь как это трудно, вот так с пылу с жару раскрутить полновесное колдовство.

Перехватив полный недоверия взгляд, Мультини словно поперхнулся.

— Короче, девочка не мешай сосредоточиться, а лучше помоги. Дай мне свой перстень.

— Еще чего, чтобы ты взорвал меня. Нет, обходись своими силами.

Юноша сильно напрягся, на лбу выступил пот, и тем не менее губы продолжали шептать. На этот раз вокруг Араге засияло ярчайшее зарево, затем последовал хлопок, и раз, девушка оказалась совершенно голой. Правда, все повреждения исчезли.

— Ну, а теперь что ты будешь делать?

— А что, заклинание удалось.

— А кто вернет одежду?

— Я!

Мультини вновь закрутил свои чары. Араге смотрела на него с явным скепсисом, должно быть, ожидая, что исчезнет кожа. Однако все вышло не так трагично. После того как нахлынуло облачко, небо заискрило, и одежда вернулась. Она была чистой и даже слегка отутюженной.

— Вот так-то оно лучше. Теперь рванем в школу или еще попутешествуем?

— Что в школе мы забыли? Не знаю как тебе, а мне она надоела как горькая редька. Предлагаю, посетить какую ни будь из враждебных столиц. Например, королевства Лихе. Я там еще не был, а вот в нашей столице нам лучше неделю не появляться. В случае чего, мы можем и Биду посетить.

— Звучит интригующе. Ты там не был?

— Был. Местечко не такое уж и страшное, но лично для меня там приятного было мало. Ты знаешь, они танки и самолеты делают, а это серьезно.

— Как, самые настоящие?

— Ну да! Почему это ультрагерцогство назвали Бида? В свое время там была настоящая охота на волшебников. Когда-то там правила династия Юл, но потом был осуществлен военный переворот. Короля и его семью полностью уничтожили и к власти пришел президент, бывший генерал Жучу. Но правил он не долго. Вскоре и его сместила группировка "отбойные молотки", это были, крайне левые. Но власть свою они опять не удержали, тогда привалила новая напасть в лице черных львов. Это был крайне жесткий тоталитарный режим, но даже ему не удалось надолго устоять. Наконец, к власти пришел Бида, по слухам красный злой колдун и некромант. А ты знаешь, что у нас наркомания запрещена, ведь она препятствует нормальному обороту душ и не дает им реаркарнироваться в других вселенных?

— А что, Бида, опаснее, чем Алибаса?

— Этого никто не знает, но ему удалось перебить всех колдунов в своем королевстве. Потом он объявил себя ультрагерцогом. Пока его режим стабилен. В горах, правда есть повстанцы, но они слабы и их основные силы уже перемолоты в ходе зачисток. Бида, в отличие от других королей первым осознал всю силу и могущество современной техники. Другие царственные особы или не имеют прошлой жизни, или пришли из относительно отсталых миров. Вот какое господствует мнение: зачем прогресс, если есть магия. Моя цивилизация была дольно высоко развитой, но даже мы не владели мгновенной телепортацией и не могли так быстро строить величественные дворцы. Да ты сама видела. Кстати, я примерно знаю ваш технический уровень и то, что ты наплела Аэмоно про тысячу захваченных галактик очевидный блеф.

— А ты откуда можешь это знать?

— Учитель Кром в прошлой жизни был человеком, как-то мы с ним разговорились, и он мне подробно рассказал о своей планете, а также о войнах, что на ней гремели. Ни что так не символизирует научно-технический прогресс, как хорошая война.

— Вот как? А может он нарочно, как опытный разведчик принижает наш потенциал.

— Не думаю, кроме того, я чувствую, когда мне лгут.

— Личные ощущения могут обманывать. Я вот, например, тоже много чего чувствую.