Ходок
Шрифт:
Остальные, включая Тома, отправились за добычей, прихватив с собой только оружие и инструменты. Благодаря знанию местности, вождь провёл их окольными путями и показал массу мест, где они ещё никогда не были, хотя и проходили поблизости. Вход в некоторые дома осуществлялся через подземные проходы, которые сейчас были завалены обломками, или просто обвалились внутрь себя. У других вход был на значительной высоте, подниматься нужно было по широкой бетонной лестнице, которая также не перенесла катаклизмов и разрушительного воздействия времени. Но у местных всё было просто, на верхние этажи забирались по верёвке, которая была подвешена заранее, подземные ходы были расчищены
— А как вы обычно расправляетесь с тварями? — спросил Ник у вождя, откручивая пассатижами намертво приржавевшую гайку.
— Обычно, так же, как и вы, только стрелами. Кроме того, устраиваем ловушки, правда, нечасто, свои туда могут попасть.
— А сколько стрел нужно, чтобы убить, скажем, вампира? — гайка слегка поддалась, посыпались хлопья ржавчины.
— Шесть или семь, главное удачно попасть, зазубренный наконечник не позволяет стрелу выдернуть, а рана, в которой есть инородное тело, не может закрыться, вампир слабеет, а потом и теряет сознание. В этом отношении стрелы даже выгоднее пуль, убить эту тварь пулей сложно, нужно точно попасть в мозг или сердце, но даже такое ранение не всегда бывает смертельным, если пуля небольшого калибра и прошла навылет.
Открученная гайка с глухим звоном упала на пол, Ник начал снимать крышку с условного электрощита. Крышка, сделанная из неизвестного полимера, похожего по виду на эбонит, армированного металлической проволокой, никак не хотела открываться, словно припаянная. Том достал из-за пояса небольшую фомку и вогнал плоский конец в место соединения. Крышка с треском подалась.
— А какая тварь самая страшная? — спросил Ник, снимая крышку и отбрасывая её в сторону.
— Мы встречали такую только один раз, — задумчиво проговорил Том, — это стоило нам четверых охотников. И ещё десять были ранены.
— И кто это был? — Ник начал вынимать детали и складывать их в поставленный мешок.
— Сложно сказать, — Том затянул горловину мешка, больше здесь ничего полезного не было, нужно двигаться дальше, — так в дешёвых ужастиках оборотней показывали. Вроде волк, но огромный, на двух ногах и вообще, пропорции у него человеческие. Кроме того, мозги у него тоже почти человеческие, понимает опасность, хитрит, прячется.
— Мы встречали такого, — сказал Ник, забираясь по трубам, тянувшимся вдоль стены, под потолок, где его заинтересовал толстый силовой кабель, — убили его, но с великим трудом, он выдерживал попадания пуль ещё лучше, чем вампир. Отчего так?
— У вампира такой регенерации нет, просто кровь сворачивается быстро, и раны закрываются, само заживление занимает несколько дней и требует много выпитой крови, — Том протянул напарнику топор, — а у этого оборотня всё иначе. Регенерация просто взрывная, он выдёргивал с мясом попавшие в него стрелы, раны закрывались, а к тому моменту, когда его, наконец, убили, этих ран уже не было, остались только небольшие белые шрамы. За пару минут зажило так хорошо, словно прошло несколько месяцев. Я не знаю, что это за организм, но если у врагов в запасе много таких, то нам конец.
— Пока их было только двое, оба мертвы. Подозреваю, что таких тварей мало, или больше нет вовсе, — Ник размашистыми ударами начал рубить кабель в толстой резиновой оболочке.
— Долго вы тут ещё? — в дверной проём заглянул Алекс, державший в руках огромную решётку из
— Помоги лучше, — Ник протянул ему топор, — руби второй конец.
Через пару минут они стали обладателями примерно пяти метров толстого медного кабеля. Дальше он уходил в стену, и достать его было невозможно. Но и того, что взяли, хватит, медь здесь была в дефиците и ценилась высоко.
Группа мародёров продвинулась дальше, теперь их взору предстала обширная комната с пультом управления. Огромный металлический стол, усыпанный кнопками, разноцветными лампами и циферблатами непонятных датчиков. Сверху висели давно погасшие мониторы, которые когда- то показывали обстановку на объектах. Оглядевшись, они не нашли того, что их интересует. Зато, спустившись вниз, они попали в цех обработки металла, по крайней мере, станки, стоявшие здесь, выглядели именно, как металлорежущие. Работы здесь было много. Кабели, резцы, фрезы, а под потолком высели уже знакомые лампы, но их решили оставить на потом, после демонтажа весь цех будет усыпан битым стеклом, так что передвигаться тут будет неудобно.
Безудержное мародёрство прервало наступление ночи, даже днём здесь царил полумрак, окна были небольшими и располагались на значительной высоте, внутренние помещения должны были освещаться теми самыми лампами, которые они завтра разнесут вдребезги.
Пробираться через узкий лаз с полными мешками металлических предметов было, мягко говоря, сложно. Но, жадность человеческая способна творить чудеса. Когда полностью стемнело, все пятеро уже вернулись на временную базу, где хозяйничала Хелена. Жилое помещение встретило их умопомрачительным запахом мясного супа, теплом и даже каким-то подобием домашнего уюта. Тяжёлые мешки скинули на пол, туда же последовали тёплые куртки и ружья.
Впрочем, за еду сели не все, Том и Алекс, снова взяв в руки оружие, пошли подменить двух часовых, дикари, которые были не такими уж дикарями, вернулись с поста, скинули верхнюю одежду и принялись за еду. Ближе к ночи решили обойтись одним часовым на крыше. Честь дежурить первым выпала Нику.
Прихватив штуцер и накинув на себя пончо из толстого шерстяного одеяла, он поднялся на крышу. Обычная, без изысков, плоская крыша, на которой стоял небольшой ящик из металлических труб, накрытый сверху куском войлока. Стул для часового. Хотя и он был не особо нужен, пару часов можно было постоять на ногах, а ещё лучше — патрулировать периметр, так и видно лучше и согреться можно. А холодало быстро, хотя до полноценной зимы ещё месяц, температура воздуха явно упала до трёх-пяти градусов ниже нуля. Изо рта шёл пар, а на руки пришлось натянуть кожаные перчатки.
Ночь выдалась светлая, на небе не было ни облачка, ярко светила луна и звёзды, усыпавшие небо. На взгляд стороннего человека, окружающий пейзаж был более, чем странным, лес, почти целиком голый с редкими вкраплениями хвойных, а из леса выпирают белыми глыбами скелеты огромных зданий.
Стояла гробовая тишина, даже звуки изнутри здания сюда не доходили. Но это было ему на руку, окружающий мир ходок воспринимал сейчас не глазами, а ушами. Слух словно бы резко обострился и стал фиксировать всё, что способно хоть немного колебать воздух. Пение птиц где-то вдалеке, скрип ветвей на ветру, даже падение на землю последних листьев. Казалось, ещё немного, и он услышит звук вращения Земли, или топота подземных муравьёв. Вот бы сейчас услышать шум большого города, да не здешнего, а того, настоящего города, из его мира, где гудят машины на дорогах, из окон льётся яркий свет, а люди, как те муравьи, не пропадают с улиц ни днём, ни ночью.