Ходок
Шрифт:
— А этот поп откуда?
— Пристал к нам по пути, с виду был нормальным, сказал, что тоже скрывается от преследований толпы. Это было похоже на правду, некоторых священников просто затоптали, когда те пытались остановить погромы.
— А потом?
— Суп с котом, — Ник вздохнул, взяв в руки кружку. Мужик в халате, которому надоело стоять, занялся, наконец, полезным делом и вскипятил чайник, а потом навёл в четыре кружки растворимого кофе с сахаром и сливками. Давно забытый вкус привёл ходока в восторг. — Короче, дневник Карлоса мы перевели,
— Пять шагов на север от старой берёзы, — процитировал Илья.
— Типа того. Мы туда выдвинулись налегке, нас трое и поп этот приблудный.
— Зачем его взяли?
— Да, как сказать, он часто с нами ходил. Оружия в руки не брал принципиально, но это понятно, попу не положено, но человеком был полезным, таскал хабар, ковырялся в механизмах, по хозяйству помогал. Однажды, добрым словом и поднятым крестом прогнал двух вампиров. Вот просто поднял крест и крикнул "Изыди!", монстров скрючило, на четвереньках уползли.
— Интересно.
— Куда уж интереснее, — очнулся тот, что в халате.
Он достал из кармана халата серебряный крест на цепочке и положил на стол.
— Этот?
— Да, — неуверенно сказал Ник, — вроде, он.
Человек в халате хмыкнул, достал отвёртку и принялся ковырять крест. Через некоторое время что-то внутри щелкнуло, крышка отскочила, обнажив внутренности, микросхемы и провода.
— Генератор импульсов нужной частоты, — торжественным голосом объявил он, — на человека почти не действует, а на тварей производит неизгладимое впечатление. Дурить аборигенов умеют отлично. То, что у него на руке было, я пока не изучал, но думаю, что там всё ещё интереснее.
— Вот что крест животворящий делает, — добавил Илья.
— Короче, — продолжил Ник, — в этот раз он тоже с нами напросился, мы не стали возражать, пригодится. Хотя Румын что-то такое подозревал. После всех приключений, когда мы, еле живые, стояли на базе, собираясь искать нужный кабинет, святоша этот ствол из порток достал, и всем руки вверх скомандовал. А для убедительности выстрелил два раза, парней ранил, потом повёл нас в какой-то подвальчик, где окно было, что-то с ним делал, да только ничего у него не выходило, а тут вдруг окно открылось, а дальше вы всё знаете.
— Дела, — сказал Колесов.
— Что делать-то мне теперь? — спросил Ник.
— Можете отправиться домой, вас официально нет в природе, вы пропали без вести десять лет назад, теперь придётся долго обивать пороги и доказывать, что вы — это вы.
— А что с родственниками?
— Ваша мама ещё жива, проживает по прежнему адресу, недавно вышла на пенсию, думаю, она будет рада вас видеть.
— А вы не поможете мне легализоваться?
— А чем вы намерены заниматься дальше? — не к месту спросил Колесов.
— Не знаю, — честно ответил Ник, — что-нибудь придумаю.
— Предлагаю остаться с нами.
— Это
— По роду деятельности нашей конторы нам требуются люди, умеющие обращаться с оружием и ходить в рейды по опасным местам. В силу некоторых причин, услугами профессиональных военных мы пользуемся редко. Вы нам отлично подходите. Кроме того, вы уже прикоснулись к тайне, и теперь вам придётся подписать кучу бумаг о неразглашении, пусть это будет не зря.
— Что нужно делать? — спросил Ник, мысль остаться при любимом занятии ему понравилась.
— Думаю, для начала, стоит разговорить хранителя, — решительно сказал майор, — сейчас только вызову нужного человечка, и начнём.
Илья при этих словах как-то загадочно усмехнулся, видимо знал, о каком человечке речь.
Глава двадцать четвёртая
— Какого беса было меня дёргать? Сказал же, занят я! — возмущался огромный мужик с бородой и наголо бритым черепом, одетый в камуфляжные штаны и серую рубаху-косоворотку, которая, казалось, вот-вот разойдётся по швам на его могучей фигуре.
— Скажи нам, Витя, — ехидно поинтересовался Колесов, — от каких именно важных дел мы тебя оторвали? Брагу хлебать вёдрами? Или селянок трахать?
— Из той деревни, — добавил Илья, — лет через двадцать можно будет призывников в гренадёрскую роту набирать.
— Это неважно, — ответил гигант, но смутился, от него, и правда, разило спиртным, — скучно мне, поговорить и то не с кем, парни все в разъездах, а со мной только этот белобрысый с ушами.
Витя показал ладонями примерный размер ушей упомянутого белобрысого.
— Вот и развлекись, нужно человека допросить, желательно, чтобы жив остался.
— Легко, — заявил Витя и пристально посмотрел на Ника, проследив за его взглядом, Колесов сделал отрицательный жест рукой.
— Нет, не его, тот пациент сейчас в другом месте, а он, — майор кивнул на ходока, — переводчиком будет.
— Добро, — гигант выдохнул облако сивушного аромата, — ведите.
Все они, за исключением того мужика в белом халате, спустились по узкой железной лестнице вниз на пять пролётов, открыли такую же железную дверь, за которой на стуле сидел хранитель, связанный по рукам и ногам. Подтащив поближе приземистый столик из нержавейки, Витя разложил на нём инструмент палача: иглы, щипцы, какие-то зажимы для пальцев, паяльник, который пока не включили.
— Вот такая инквизиция тебя ждёт, святой отец, — прокомментировал он свои действия.
— Инквизиция очень редко применяла пытки, — заметил Илья, — а пациент, всё равно, по-русски не говорит.
— Задавайте вопросы, — предложил Ник, — я переведу.
— Не спеши, — остановил его Витя, закрепляя связанные руки хранителя над столом, — сейчас я его приготовлю к употреблению.
Витя быстро приспособил специальные зажимы на кончики пальцев хранителя, после чего провернул болты на три оборота. Хранитель как-то резко вздрогнул.