Ходячие. Второй шаг
Шрифт:
– Что нужно? – спросил Бача.
Но Шер отодвинул его и решительно пошел к дому. Георгий Яковлевич заметно прихрамывал, но Бача все равно не поспевал за ним.
– Что нужно? – повторял он на ходу, но Шер не удостоил его ответом.
Войдя в дом, он осмотрел сначала кухню. Гастарбайтеры, справившиеся с замешательством, бросились к гостю. Неудивительно, что они растерлись. Утром к ним явился человек если не холеный, то по крайней мере аккуратный, подтянутый. Теперь в дом ворвался мужчина безумный на вид, к тому же потный и грязный, как бомж.
– Ты что делаешь? – спросил его работник постарше.
Распахнув ближайшую дверь, Шер осмотрел комнату. Ничего интересного,
– Где он?
– Кто?
– Доктор ваш или кто он там. Он же здесь!
– Нету здесь! – возмутился Бача, но, увидев пистолет, замолчал.
Шер открыл следующую дверь – крошечная спальня. Между допотопными панцирными кроватями узенькие проходы. Койки не застелены, под ними никого.
– Нету его! Не приезжает теперь! – плаксиво повторял Бача.
Но правда всегда выдаст себя чем-нибудь. Проследив за взглядом гастарбайтера, Георгий Яковлевич понял, где нужно искать, и направился к двери в конце коридора. Он не ошибся, потому что азиаты навалились на него сзади, схватили за руки, стали крутить. Шер едва не упал и ударился о стену, наделав шума.
– Пусть войдет, – донеслось из дальней комнаты.
– У него пистолет!
– Значит, пустой. Мы просто поговорим.
Тяжело дыша, гастарбайтеры отцепились.
Это была, по всей видимости, единственная комната в доме, которая имела приметы городской квартиры. Покрывало на кровати атласное, стеганое, на подоконнике – букет цветов, ровная стопка книг и вычурная пепельница. Хозяин комнаты сидел в крутящемся кресле спиной к гостю и смотрел в окно. Полы его полосатого халата лежали на полу. Из окна открывался вид на луг с темной полоской леса у самого горизонта. На журнальном столике красовалась миска с клубникой, редкость, если учесть, какой на дворе месяц.
– Здравствуй, доктор, – процедил Шер. – К тебе прямо записываться надо.
– Здравствуйте, Георгий Яковлевич, – повернулся к визитеру Егор.
Его роскошная черная шевелюра стала совершенно тусклой, лицо еще похудело, а цвет кожи показался бы нездоровым даже несведущему в медицине человеку. Но ярко-голубые глаза по-прежнему смотрели насмешливо. Замешательство Шера длилось недолго. Он сам любил повторять интернам и ординаторам: «Работа врача наполовину состоит из умения владеть своим лицом». Вот и сейчас Георгий Яковлевич по привычке взял себя в руки. Никогда не показывай, что удручен чьим-то состоянием. Но Егор сильно сдал с их последней встречи. Жалость-змея начала было разворачивать свои кольца, но Шер вспомнил о Дорогане, и змея в его груди затихла. Георгий Яковлевич заметил аккуратно разложенные на подоконнике ампулы и шприцы. Егор держится благодаря лекарствам и наркотикам, которые достают для него эти дуболомы.
– Что за цирк ты устроил? Назвался доктором. Обязательно было это делать? Реализуешь свои детские фантазии?
– Что с того? Сказал первое, что пришло в голову. Докторам доверяют. Их уважают.
Егор придирчиво выбирал ягоду.
– Ты был тут, когда мы приходили! Слышал, что мы собираемся в институт, и не остановил нас.
– С чего я должен вам помогать? – Ягода отправилась в рот.
– Не строй из себя обиженного. Ты сам виноват в том, что с тобой произошло. Я не желал тебе зла. Я действовал, может быть, и жестко, но мне нужно было думать об остальных. Тебе не за что нам мстить. Мне – может быть, но другим нет.
– У меня на этот счет другое мнение.
– К тому же ты, я смотрю, неплохо устроился. Нашел бесплатных сиделок. Тебя тут холят и лелеют, пылинки с тебя сдувают. За тебя готовы в огонь и воду. Не сомневаюсь, что здесь тебе живется лучше, чем с нами.
– Они мне не друзья.
– Трогательно. Рад. Волшебная вакцина всему виной?
– Она самая. Я говорю им, что вакцина действует неделю. Тем, кто хорошо себя вел, ввожу новую. Но не было еще случая, чтобы кто-то вел себя плохо.
– Какая же ты сволочь.
– Я вас умоляю. Я сделал доброе дело.
– Расстреливать надо за такие дела.
– Надеюсь, вы не собираетесь расстреливать меня сейчас? Ах, я и забыл, у вас не заряжен пистолет. Зачем вы вообще пришли сюда? На что рассчитывали? Один. Безоружный. Вы поглупели со времени последней нашей встречи, Георгий Яковлевич? Раньше вы не были таким неосторожным. Или вы так расстроились из-за того, что не нашли ничего в институте?
– Заткнись, или я за себя не отвечаю.
– Не кипятитесь. Если я им прикажу, – Егор показал на дверь, – они вас убьют.
– Так чего ты ждешь?
– Что вы такое говорите? Я вам что, убийца? – Негодование Егора было искренним. – Я отвечу добротой на доброту. Вы мне зла не желали, и я не буду. Помнится, вы выставили меня за дверь с одной маленькой сумочкой. Но убивать – такого не было. Я просто предлагаю вам пройти тот же самый путь.
– Не понял.
– Все вы поняли, – вышло немного шепеляво, от того, что Егор снова набил рот клубникой. – Уходите. Прогуляйтесь до вашей дачи пешком. Без машины и без оружия. Я, так сказать, решил задачку, преодолел расстояние от пункта «А» в пункт «Б». Пройдите и вы. Это будет справедливо. Я заберу вашу машину. Еще бутерброды попрошу вам собрать. Как же я про них забыл! Пардон. А вас самого здесь и пальцем не тронут. Убивать – нет, такого у меня и в мыслях не было.
Егор обернулся:
– Бача, Ильяс!
Дверь сразу же открылась, и гастарбайтеры вошли в комнату. Впятером.
– Этот человек уходит, – сказал им Егор, – проследите, пожалуйста, чтобы он покинул нас пешком. Машину он оставит здесь. Вам все понятно?
– Зачем отпускаете? – спросил Ильяс.
– Мы с этим человеком так договорились. Все нормально.
Они снова крепко схватили его за руки.
– Нехорошо, если уйдет…
– Не переживай, Ильяс. И, кстати, за хорошую работу я собираюсь вас хорошо отблагодарить. Вы все время жалуетесь, что нет женщин. Так вот, я знаю одну дачу, где их несколько. Есть хорошенькие. А мужчин там становится с каждым днем все меньше. Немного терпения и эти дамы достанутся вам! Та, что приходила сегодня, никуда не годится. Забудьте про нее. Хотя Георгий Яковлевич, кажется, стал за ней увиваться. Я не ошибся? Так что ее тоже не списываем со счетов.
– Ты не просто сволочь. Ты – гениальная сволочь. Уверен, эти женщины покончат с собой раньше, чем начнут жить с пятью ВИЧ-инфицированными уродами. Вы, конечно, дебилы и не знаете, что такое ВИЧ, – сказал Шер гастарбайтерам, – но ничего, скоро узнаете.
– Мы знаем, что такое ВИЧ, – возмутился Ильяс, – анализы, когда на работу устраивались, все сдавали. Доктор, почему он говорит – ВИЧ?
– Вы что, идиоты, действительно думаете, что он доктор? – пыхтел Шер, даже не пытаясь сохранить достоинство. – Вы – стадо баранов. Анатолий правильно про вас говорил! Вы дали себя уколоть непонятно кому и непонятно чем. Да он такой же доктор, как я балерина! У него ВИЧ. Его не кусают только поэтому. Видимо, вирусы просто похожи, и эти путаются, не чувствуют разницы. Нет никакой вакцины! Нет! Он просто вас заразил своей болезнью. Теперь вы вытираете ему задницу, не понимая, что скоро сдохнете. Можете мне не верить, сами поймете. Когда почувствуете себя плохо.