Хофманн
Шрифт:
— Потрясающе, просто потрясающе. Я не собираюсь расспрашивать вас или генерала о мотивах вашего предательства, это ваше личное дело. Все, что вы мне рассказали, по-видимому, действительно оправдывает даже ту высокую цену, которую вы запросили. Меня интересует, из чисто личных соображений, как генералу удалось восемь лет назад переправить закодированные микропленки на Запад?
Тальков удивленно поднял бровь.
— Вы же сами распорядились перехватить ролик. Так что вам должно быть известно, как он попал на Запад.
Бартелос с наигранным простодушием покачал головой.
— К сожалению, вы переоцениваете меня. Единственное, что я узнал, это то, что в югославском консульстве лежат важные документы из Советского Союза, предназначенные для переправки в Базель. Проявив некоторую расторопность, я узнал об условиях
— А вы помните полковника Каракова, советского летчика, в 1976 году посадившего свой МИГ-25 в Японии, и бывшего Генерального секретаря Компартии Чили Рамона Мускиса, которого обменяли на советского диссидента Андрея Олгакова?
Бартелос наморщил лоб и на мгновение задумался.
— Да, помню, было что-то в этом роде.
— Полковник Караков и Рамон Мускис близкие друзья генерала. А он только в 1975 году решился попробовать погнаться сразу за двумя…
Мягкий звук зуммера прервал рассуждения Талькова. Бартелос, извиняясь, поднял руку, нажал на кнопку в своем подлокотнике и из небольшого ящичка перед собой взял телефонную трубку. Он слушал очень внимательно. Через короткое время он удовлетворенно кивнул и положил трубку.
— Ваше описание документов подтверждается. Я их покупаю. Пока будем ехать обратно, дорасскажите мне свою историю.
Нажатием кнопки он дал команду шоферу, и тот развернул машину у развилки дороги.
— Как я уже говорил, генерал по причинам, мне неизвестным, решил убить сразу двух зайцев. С одной стороны, освободить своего друга Мускиса, а с другой стороны, испробовать в деле новый канал передачи информации и курьерских донесений. Полет полковника Каракова должен был сигнализировать ЦРУ, что если США окажут давление на Чили, чтобы добиться освобождения Мускиса, то в обмен они могут получить диссидента Олгакова. Тем самым генерал оказал и частную услугу Каракову, стремившемуся на Запад по личным соображениям, и хотел расположить к себе ЦРУ ценным подарком — самолетом МИГ-25. Кроме того, у генерала, занимавшего в СССР высокий пост, просто не было другой возможности передать ЦРУ свое предложение, не подвергая опасности весь план. Если быть кратким, США оказали соответствующее давление на Чили, Мускиса отпустили, после чего генералу удалось добиться освобождения Олгакова. И поскольку это было уже в сфере его личной компетенции, Олгакову поручили роль курьера. Иными словами, генерал гарантировал Олгакову мягкую посадку в Цюрихе и личную безопасность, если он согласится взять с собой чемодан и передать человеку, когда тот даст о себе знать заранее оговоренным способом. Все прошло, как и было запланировано, и микропленка оказалась на Западе.
Грек взирал на Талькова с раскрытым ртом.
— Но зачем такие сложности? Он же мог переправить пленку специальным курьером или дипломатической почтой?!
Тальков в ответ только слегка пожал плечами.
— Я это слышал не раз от людей, не очень хорошо осведомленных о структурах и взаимосвязях в странах Варшавского пакта. У генерала в тот момент просто не было другой возможности. Не было курьеров, багаж которых не просматривался бы. К тому же, весь дипломатический багаж, идущий из СССР и в СССР, тоже проверяется — это факт, но он неизвестен большинству людей, в том числе и многим дипломатам.
Бартелос затряс головой.
— В это я не могу поверить. Ваша история звучит просто невероятно.
— Даже если все, что я вам рассказал, не похоже на правду, тем не менее, это вполне могло быть правдой. Я хочу сказать, что эта история потому только звучит так неправдоподобно, что нормальный человек в так называемых свободных странах лишь воображает, что получает от средств массовой информации правдивую информацию о событиях в мире, а на самом деле он не знает ничего. Газеты, радио и телевидение, пользуясь очень ловкими приемами, засыпают людей целыми горами второстепенной информации плюс дезинформации, чтобы скрыть от них истинно важные события и позволить политикам исподволь, незаметно заниматься своими делами. Вспомните хотя бы президента Картера и его провалившуюся попытку освободить американских заложников в Тегеране. Только после того, как в 1981 году заложники были освобождены, мировая общественность с удивлением узнала о том, как администрация Картера пыталась самыми
Бартелос с улыбкой кивнул головой.
— Да, конечно, вы правы. Я ведь только в первый момент удивился. Просто не был готов к такому сюрпризу, вот и все. Между прочим, вы почти совершили чудо, нет, вы его действительно совершили, и сами были тому свидетелем: вы сумели меня поразить. Мало найдется людей на свете, которые могли бы похвастаться тем, что привели в удивление Георгиоса Бартелоса. Но то, что ваш генерал так запросто предал Родину…
— Здесь я ничего не могу сказать, мне не известны его мотивы. Но разве политика не заставляет человека постоянно совершать действия, не совместимые с собственными принципами?
— Вы действительно мудрый человек, профессор Хофманн. И все же, эта история…
— Докажите мне, что все это было не так!
— Ладно, ладно, не сердитесь. Вы-то ведь только выполняете чужое поручение. Кстати, предлагаю положить эту огромную сумму денег и золото в один частный банк Баден-Бадена, я хорошо его знаю. У них большой опыт обращения с зарубежными капиталами и их переводом в любую страну мира. Я имею в виду банк Гюнтера Вайсера. Вы согласны?
— Конечно, меня это устраивает.
— Тогда давайте отметим завершение сделки бокалом шампанского!
Тальков с улыбкой согласился, они подняли бокалы, а «Роллс-Ройс» тем временем катил по Фремерсбергштрассе в направлении центра города.
Услышав звонок телефона, Курагин облегченно вздохнул, рывком поднял телефонную трубку.
— Да, прекрасно! Поздравляю тебя, дорогой! Да, у нас тоже все прошло нормально. Мы ехали за вами, это было нетрудно. Газ так быстро подействовал, что людишки в доме вообще не успели сообразить, что произошло. После того как мы заменили нашими материалами три пленки и новый дубликат — они с него уже сняли две копии, вернее, как раз занимались этим делом, а их людишек усадили на стулья и в кресла, так, чтобы они потом проснулись как ни в чем не бывало, мы спокойно уехали, в общем, провернули наш номер с газовым эффектом. Они все проснулись, ничего не подозревая. Пройдет еще достаточно времени, прежде чем они что-то заметят. А завтра тебя уже ищи-свищи. Мой человек положил тебе в номер парик, так что будешь теперь блондином, и еще принес тебе новые документы. Спасибо! Да, банк я более или менее знаю. Десять миллионов я завтра заберу и переправлю в Швейцарию. А потом они таинственным образом исчезнут. Через две недели встретимся в Париже, отметим. А до той поры действуй самостоятельно. Значит, через две недели! Да, именно так. Тебе тоже, ни пуха, ни пера!
Холеная рука с ухоженными ногтями слегка постучала золотым мундштуком по краю хрустальной пепельницы, стряхнув в нее пепел турецкой сигареты. В другой руке был зажат портативный беспроволочный телефон.
— Ах, господин министр, лично! Дорогой доктор, как я рад слышать ваш голос. Еще раз хотел поблагодарить вас, что правительство дало мне гарантию на 10 миллионов. Нет, это вовсе не пустяки. Нет, вы можете не беспокоиться. Товар проверен внимательнейшим образом. Все в полном порядке! О, я его назвал бы, пожалуй, занятным, очень воспитанным мечтателем. Он одинокий безумец. В этой системе много безумцев. Ее рамки тесны, это своего рода котел, в нем рождаются самые разнообразные фантасты. Да, я в этом убежден. Вся эта болтовня о «курьерских услугах» с самого начала показалась мне подозрительной. Да, конечно, это он сам! Великолепно! Да, я сразу же дам знать. Большое спасибо, и передайте, пожалуйста, от меня привет вашей супруге! Да что вы, это сущая мелочь! Вы не можете себе представить, как я рад, что угодил вашему вкусу. Отлично, да, до скорой встречи. До свидания!