Холод

Стройков Геннадий Геннадьевич

Прошло уже часа четыре. Идём потихоньку и смотрим по сторонам. Опять, вот глазастая, Ольга увидела. Кусок дерева и мужичок, верёвкой к нему привязанный. Сомлел, однако. Интересно, акулы здесь есть?

У нас на корме площадка почти вровень с водой для ныряния. Вот и подошли задом, очень осторожно. Я со Славиком тело из воды потащили. Сергей на страховке. Человек одет в штаны и рубаху из грубой ткани. Довольно упитан, коренастого телосложения. Лицо европейское. На ладонях, смотреть страшно, сплошная мозоль. На темечке ссадина. Потому и без сознания, однако вопрос: как привязался или привязали? Температура воды немного за десять градусов, но пульс есть и дышит. На всякий случай аккуратно связали

руки и ноги. Потом ватку с нашатырём под нос. Помогло. Дёрнулся, завозился, открыл глаза. И махом вывернулся через борт. Не понравились, если решил утопиться. За верёвку подтянули обратно и вытащили на палубу. Нахлебался воды по ходу дела, прокашлялся и попытался укусить Славика. По-хорошему стукнуть легонько, но что-то больно он нас не то что боится, а вот не любит, пожалуй, точнее. И здоровый какой. Я его за шею прихватил, удачно, кстати, а он всё равно трепыхается. Сонную артерию передавил. Наконец успокоился. Привязали к леерам, накрыли одеялом. Марина кофе со сгущёнкой сготовила. Как раз, второй раз в себя пришёл, уже сам по себе. Лежит, глазами так и зыркает. Руками и ногами шевелит. Шалишь, если я связал, без ножа не развяжешь. Ладно, проверим на миролюбие. Марина поднесла кружку и приподняв ему голову, начала пить. По роже видно — понравилось и на пользу пошло. Был бледный, а тут порозовел. Попробуй столько в холодной воде проболтаться, и как он только такой живой остался.

Попробовали пообщаться. Молчит, скалится. Похоже, кто-то на нас похожий ему здорово насолил.

Пока с ним разбирались, Сергей внимательно обломки осмотрел. В одной деревяшке пулевая пробоина от крупного чего-то. И вообще, наехали на плавсредство чем-то, от чего оно и развалилось. Ещё раз расспросил Ольгу по поводу вспышки. Она видела момент как бы угасания свечения. Вполне может быть осветительная ракета.

Вот как чувствовал, по рации запретил без крайней нужды общаться. То, что не одни мы тут, с одной стороны радует, с другой — по некоторым признакам, пулевая пробоина, например, несколько настораживает.

В свете этих событий наступил на земноводное и втопили практически до упора. Два часа, и наша миниэскадра показалась на горизонте.

Гость, пока статус такой, увидев наши плавсредства, немного расслабился. Причалили, завели буксир. Спустили трап. Я разрезал у него верёвку на руках и ногах. Махнул рукой, типа давай наверх. Вид у него был, как это, немного озадаченный. Вылез на палубу. Его сразу обступили, интересно же, вроде первый местный или как там. Ладно, война войной, кушать хочется. По случаю хорошей погоды кормили на свежем воздухе. Все расселись за столом и его пригласил, показав рукой. Сел на лавку. Перед ним поставили тарелку с супом, положили ложку. Однако с этим он знаком. Здорово проголодался, вон как налёг. Потом двойную порцию рыбы с гречкой и большую кружку разведённой сгущёнки. Всё очень быстро улетело. А вот вилкой он не обучен, повертел в руках и положил. Всё съел ложкой.

После обеда опять попытка установить контакт. Мы, конечно, не полиглоты, но «руки вверх» скомандовать на полутора десятках языков сможем. Полный ноль. Тут Ольга предложила подружку позвать. Та в Универе на филолога училась. Что-то экзотическое для души изучала.

Привела. Познакомились. Нина. Специализация — немецкий, английский. Но вот есть увлечение — древние скандинавские языки и наречия. На её компьютере большой объём всего по этому поводу. В том числе и языковые переводчики. Прогресс, это хорошо. Говоришь, а он сам переводит. Хочешь — женским голосом, хочешь — мужским. С первой попытки он заволновался, что-то сказал. Нина тут же включила программу анализа и буквально через три минуты:

— Как тебя зовут?

— Эрик! Это колдовство? Ты ведьма!

Я вмешался.

—

Она не ведьма, и это не колдовство. Мы не хотим тебе зла. Мы думаем, что твой корабль потопили и твоих спутников убили или захватили в плен. Мы сильны, но не будем никого убивать первыми по возможности. Где тебя высадить?

Он внимательно выслушал мою речь.

— Вы прибыли сюда недавно?

— Вообще-то да!

— Здесь все появились с земли, кто раньше, кто позже. Мы прибыли очень давно. Почти семьсот лет назад. Там впереди есть материк, где все и живут и воюют между собой. Ходят в рейды к горам, которые дают добычу. У него большое и сильное племя, но у тех, кто прибыл позже, лучше оружие. Оно убивает издалека. Мы лучше знаем про горы, когда они оживают, и накануне удачно сходили. Но нас перехватили те, кто плавает вот на таких же кораблях из железа. Они видят ночью, и уйти не удалось. Трусы, убивают издалека.

— Так-так-так, сказал пулемётчик! Вопрос: вы живёте на одном материке и что, не конфликтуете?

— Нет! Просто к нам очень тяжело добраться морем. Скалы торчат из воды. По суше надо идти мимо огненных гор. Они пытались!

— Ладно! А вот скажи, пожалуйста, про горы, дающие добычу. Это что?

— В океане начинает расти гора. Она растёт лет десять, потом её вершину окутывает вихрь, и из него сыплются все, кто попадает сюда. Так продолжается лет двадцать. Потом она засыпает и начинает уменьшаться. Спустя ещё тридцать лет на её месте опять равнина.

— А таких гор много?

— Я знаю девять и слышал о ещё семи.

— Да! Чудес полна страна за морем!

— То есть вам последнее время, скажем так, не очень везёт?

— По-всякому, по-всякому!

— Последний вопрос. Что вы делаете с пленниками?

— Не понял. С кем?

— С людьми, которые прибывают сюда.

— Некоторые остаются с нами. Некоторых мы высаживаем на берегу у других поселений.

— Нин, выключи свою шайтан-машинку. Поговорить надо.

— Ну, что делать будем? Это потомок северных народов населявших Норвегию. Народ буйный нравом и, скажем прямо, совсем не равнодушный до чужого. Но, с другой стороны, позже люди лучше не стали, скорее наоборот. Может, я и не очень разбираюсь в здешней геополитике, но расстреливать из-под локатора гребные суда из пулемётов тоже не очень этично. Последний аргумент — у этих ребят нет рабства.

Марина спросила.

— А он не врёт?

— Как ни странно, нет. Уж в этом я разбираюсь! У них и в старые времена как такового рабства не было. И сейчас привычки не изменились.

Тут рявкнул ревун. Тревога! Бегом на мостик.

— Что случилось?

— Запищало! Славик сказал сразу тревогу!

На мостик выскочил Слава.

— Та станция из «КамАЗа», в режиме сканирования излучения. Нас облучает локатор.

— А мы что видим?

— Сейчас посмотрим!

Он подскочил к пульту управления РЛС и начал крутить настройку.

— Вот оно! Цель идёт на сближение. Ориентировочно метров сорок длиной. Скорость километров двенадцать. Расстояние пятнадцать километров.

— Сергей, дальность той штуки, из которой викингов причесали?

— Неприцельно километра три. Если прицельно, то метров семьсот. Плюс-минус сто.

— Твоё ружьё?

— С палубы на километр в голову попаду. Здесь практически нет качки. Особенно если двигатель заглушить.

— Ну, если эти сволочи нам стёкла на теплицах побьют!.. Убью! Так, быстро катер перегнать на другой борт. Доски, сколько рядов хватит, накладываем! Шевелимся, братцы!

Корабль превратился в разворошённый муравейник. Из трюма доставали листы металла, закрывали ими рубку. Двухдюймовыми досками в три нахлёста перекрывали теплицы. Всё это называлось — стремление минимизировать потери.