Холодные дни
Шрифт:
– Никогда, – сказал Хват. – Работа Летнего Рыцаря не заключается в убийствах для Титании.
– Нет? И в чем же тогда?
– В том, чтобы остановить тебя, – сказал он. – Даже Мэб не следует решать, кто будет жить, а кто умрет, Гарри. Жизнь – слишком драгоценна, чтобы ее запросто уничтожать. Так что, когда она посылает тебя убить кого-то, кто-то другой встанет у тебя на пути. И это буду я.
С минуту я ничего не говорил. Прежде я считал, что Летний Рыцарь выполняет ту же работу, что и я, только для другой команды. Я никогда всерьез не думал о том, чтобы скрестить мечи с Хватом –
В принципе это не лучшая идея – сражаться с противником, который пребывает в подобном ментальном состоянии.
– Ты хочешь, чтобы я его завалил? – спросил Томас.
Хват продолжал смотреть на меня, но обращался к Томасу:
– Давай, попробуй, вампир.
– Звезды и камни, – вздохнул я. Потом взял винчестер и аккуратно убрал в «хаммер». – Хват, может прекратим играть в High Noon [45] ? Я не собираюсь драться с тобой.
45
«Ровно в полдень» (1952) – классический вестерн с классической же сценой ковбойской дуэли.
Он слегка нахмурился:
– Это мы еще поглядим.
– Томас, – сказал я, – сядь в машину, пожалуйста.
– Что?
– Я хочу поговорить с Хватом, а разговор не будет продуктивным, пока он следит за каждым из нас, держа ладонь на пистолете на случай, если ты выхватишь свой.
Томас фыркнул:
– А если пушку вытащит он и подстрелит тебя, как только я отвернусь?
– Тогда можешь сразиться с ним, если тебе от этого полегчает. – Я смерил Хвата взглядом и сказал: – Но он так не поступит.
– Гарри, – сказал Томас.
– Не поступит, – сказал я негромко. – Я знаю его. Он этого не сделает.
Томас издал низкий рык, но вернулся в «хаммер» и захлопнул дверцу.
Хват настороженно наблюдал за мной, стреляя глазами по сторонам, словно ожидал нарваться на какую-то засаду.
Я вздохнул и сел на задний бампер «хаммера».
– Хват, – сказал я, – послушай, я на этой работе всего шесть часов. И я не прошел всю ее темную сторону. Пока не прошел.
Хват сложил руки на груди. Его пальцы по-прежнему были совсем недалеко от оружия, может, чуть дальше, чем пару секунд назад.
– Ты должен понять. Ллойд Слейт был настоящим монстром, старина.
– Знаю.
– Не знаешь. Потому что ты не встречался с ним лицом к лицу будучи бессильным, как это было с нами.
Я развел руки:
– Я не всегда вооружен силой, Хват. И даже при ее наличии есть множество больших страшных вещей, против которых я точно так
– Тогда ты знаешь и то, в чем моя проблема, – сказал он.
– Представим на миг, что я тупица, – сказал я. – Так в чем же твоя проблема?
Он ухмыльнулся:
– Ты был достаточно опасен даже без Мэб, держащей тебя за поводок. А теперь? Ты можешь продемонстрировать, что в сравнении с тобой Ллойд Слейт мелкая школьная шпана.
– Но я не собирался… – сказал я.
– Но ты мог бы.
– Может быть я не стану.
– А может, и станешь.
– Если я так могуч, как ты думаешь, – сказал я, – то почему тебе кажется, что ты сможешь мне противостоять?
Он пожал плечами.
– Может, и не смогу. Но у меня по крайней мере есть шанс. У людей, которых я прикрываю, этого шанса не будет.
– А, – сказал я. На момент мы оба притормозили. Потом я добавил: – Думаю, моего заверения в том, что дурных намерений у меня нет, для тебя недостаточно.
– Знаешь, как можно было определить, что Слейт лжет?
– Как?
– Когда его губы шевелились.
Я слегка улыбнулся.
– Что ж. Мне видится, что у тебя есть выбор.
– О?
– Прикинь сам. Ты видишь мой потенциал – что я могу сделать, и выстраиваешь планы под то, что я мог бы сделать вместо того, чтобы подумать, что я реально сделаю.
– Может, и неглупо, – сказал Хват. – Фон Клаузевиц [46] так бы и сказал.
– Если это война, а я враг – безусловно.
– А что еще, по-твоему, я мог сделать?
– Возможно, проявить капельку доверия, – сказал я. – Все это иллюзии, старина. Как видится мне, мы вовсе не обязаны быть врагами. Нам не нужна война.
46
Прусский офицер и теоретик военного дела (XVIII–XIX вв.). Произвел переворот в теории и основах военных наук.
Хват поджал губы. И потом сказал:
– С этим-то как раз и проблема. Ты принадлежишь Мэб. Сам Гарри мне нравится. Может, я даже могу доверять ему. Но я знаю, что такое Мэб – а Гарри сейчас принадлежит ей.
– Черта с два принадлежу, – сказал я. – То, что я взялся за эту работу, еще не значит, что мы с ней живем душа в душу.
– Как раз на то было похоже, старик. У тебя с Мэб. На каменном столе.
Подписывать контракт с Мэб – это тебе не просто пожать по-приятельски руки. Я почувствовал, как пылают щеки.
– О-о… Так ты это видел.
– Это видели все фэйри, – сказал Хват.
– Боже, как унизительно, – пробормотал я.
– Я понимаю, о чем ты, – сказал он. – Хорошо, хоть по кабельному ТВ не транслировали.
Я фыркнул.
– Ладно, – подвел я итог. – Меня тут время поджимает, так что решение, думаю, за тобой.
– Да?
Я кивнул.
– Ну так кто же примет решение? Ты? Или фон Клаузевиц?
Хват отвернулся. И затем сказал:
– Ненавижу эту хрень. Я первый раз в жизни заимел работу, на которой продержался больше полугода.