Холодные шесть тысяч
Шрифт:
Загорела она неровно. Трусики бикини сидели низко. Так что кое-где виднелись черные волоски.
— Весь ковер мне закапала.
Дженис принялась вытираться.
— Скоро твой день рождения.
— Знаю.
— Тебе исполнится тридцать.
Уэйн улыбнулся:
— Хочешь, чтобы я сказал: «А тебе в ноябре сорок три»? Убедиться, что я не забыл?
Дженис уронила полотенце.
— Хороший ответ.
Уэйн сказал:
— Я не забываю. И тебе об этом известно.
— О том, что
— Вообще ни о чем.
Дженис присмотрелась к фотографиям на доске. Пристально разглядела преподобного Кинга.
— По мне, так никакой он не коммунист.
— Не удивлюсь, если ты права.
Дженис улыбнулась:
— И на Уэнделла Дерфи он тоже не похож.
Уэйн скорчил гримасу. Дженис сказала:
— Мне пора. Кларк Кинман пригласил меня поиграть в гольф.
В «Двойке» было пусто. В баре, у автоматов и игровых столиков — никого.
Уэйн был начеку. Ходил. Сидел. Следил за неграми. Не скрывал, что следит за ними. От него убегали. Не обращали на него внимания. Делали вид, что все хорошо-о-о-о.
Время бесполезно волочилось следом. Или он — за временем. Он уселся возле будочки кассира. Пододвинул поближе табурет.
Входит негр. С коричневым бумажным пакетом в руках. С бутылкой пойла. Подходит к автоматам. Сует в щель пару мелких монет. Не везет. Сорок раз — и ни одного выигрыша. Словом — сегодня явно не его день.
Негр достает из штанов хрен. И орошает все вокруг. Игровые автоматы. И зазевавшуюся мужеподобную монахиню.
Уэйн двинулся к нему. Тот смеется. У меня есть нож, понял? Ручка завернута в пакет.
И рыгает.
Уэйн отступил. Ухватил его за руку. Вывихнул ему запястье. Тот тут же исторг свой обед. И выронил нож.
Уэйн опрокинул его ничком. Двинул ему по зубам. Поставил на колени.
46.
(Лас-Вегас, 6 июля 1964 года)
Элдон Пиви походил на мужеподобную бабу. Ясно было: этот педик себя в обиду не даст.
Три десять утра. Диспетчерская опустела. Пиви работал один. Вошел Пит. Пиви сощурился. Пиви потянулся к ящику стола. Очень медленно.
Пит встал между ним и столом. Рванул к себе ящик. Выхватил пушку.
Пиви подобрался. Отлично соображал этот тип. Откинулся на кресле. Задрал ноги на стол. Легонько погладил бедра Пита.
— Высокий и опасный брюнет. Прямо мой тип.
Пит вынул обойму. Вылущил патроны. Те рассыпались по полу.
Пиви ухмыльнулся:
— Хочешь, я тебя пристрою? Содержанка или гейша-бой — выбирай.
Пит сказал:
— Не в этот раз.
Пиви засмеялся:
— О, он говорить умеет.
Зазвонил телефон. Пиви не обратил на это внимания. Поерзал на месте, пошевелил пальцами ног. Коснулся Питовых бедер.
Пит
— «Съемки осуществляются сотрудниками тихуанской полиции, которые привлекают (часто заставляя силой) к участию в них несовершеннолетних девочек».
Пиви пошевелил пальцами ног.
— Черт, я-то размечтался. Знаешь, как в той песне поется: «Однажды он придет, кого люблю…»
Пит вывернул карманы. Вынул деньги — две тысячи — новенькими купюрами.
Положил деньги на стол. Ухватил Пиви за ноги. И стащил их со стола.
— Нам нужен твой голос в комиссиях по контролю над азартными играми и распространением спиртных напитков — пять процентов от прибыли можешь оставить себе.
Пиви достал гребенку и пригладил завиток на лбу.
— Думаешь, меня никогда не шантажировали и ничего не вымогали — иногда вполне законно? Ну же, давай следующую реплику. Скажи, что ты взорвешь все мои такси.
Пит покачал головой:
— Если дойдет до следующей — ты потеряешь свои пять процентов.
Пиви показал Питу средний палец. Пит поморщился. И показал ему три фотографии.
Роуз Паолуччи в церкви. Роуз Паолуччи отсасывает у буль-мастифа. Роуз Паолуччи с дядей — Джоном Росселли.
Пиви ухмыльнулся: хи-хи-хи. Пиви присмотрелся. Побледнел. Вспотел. Исторг свой обед. Оросил коммутатор. Намочил телефон. Схватил намокшие купюры.
Пит взял со стола визитницу. Отыскал в ней карточку Милта Черджина.
Они встретились в закусочной Силлса. Болтали о всякой ерунде. И поедали блины.
Милт свое дело знал. Я — комик. Выступаю тут, в округе. Морт Сал без его политкорректности.
Милт знал Фреда Оташа. Милт был в курсе Питовой репутации. С удовольствием вспоминал свою работу в журналах светских сплетен. Был знаком с Мо Д. и с Фредди Турентайном. Который ставил прослушку в домах свиданий для педиков по заказу журнала «Шепотом».
Пит заговорил начистоту. Сказал, что купил «Монарх». И добавил: теперь мне нужна твоя помощь.
Милт обрадовался. «Монарх» был рассадником геев. Плюнь — в педика попадешь. А без них никак. Это приносит хорошие деньги. Так что не стоит кривиться и ханжествовать.
Пит расспросил Милта. Тот тоже разоткровенничался.
Про педиков он распространяться не стал. И про порнуху тоже. И ханжествовать. Сказал, будет заниматься тем же, что и раньше, — и станет работать с Питом. И даже внес кое-какие предложения.
Пиви принадлежит «Пещера». Тоже логово педиков еще то. Пусть себе развлекаются. Поосторожнее с ними, и все. Не церемониться. Хотя капелька ханжества, конечно же, не помешает.
Пит принялся расспрашивать Милта. Сказал: давай, докажи мне, что знаешь Вегас изнутри.