Шрифт:
1
Когда-то мне нравилось ходить в школу в темные зимние утра. Еще нет восьми, горят фонари и окна домов. Никого нет, только синие сугробы и люстры в окнах квартир. Самые разнообразные люстры, и каждый источник света – это чья-то другая жизнь, не похожая на мою.
Ну и мысли у меня были в девять лет!
Сейчас конец марта, мне четырнадцать, и я нехотя тащусь на учебу. А вот сугробы по-прежнему лежат.
За время моего отсутствия школа, вроде бы, не изменилась. Шум, гам, ученики снуют туда – сюда, давка в раздевалке. Но все какое-то чужое… Нет. Это я тут чужая. Я отдалилась, безнадежно отстала. Хотя, была ли я когда-нибудь
Первый урок – физика. Надеюсь, тут все по-прежнему.
– О, Алена! – заметила меня одна из одноклассниц. – Ты к нам?
– Ну да. – ответила я невнятно, пробираясь класс.
– Выздоровела?
– Типа того.
По официальной версии, я болела бронхитом, почти три месяца. А на самом деле я прогуливала три месяца. Ну, и попутно болела бронхитом. Куда бы сесть?
Я выбрала последнюю, седьмую парту, в первом ряду. Вроде, тут никто никогда не сидит. Слава Богу, сейчас у нас в кабинете есть свободные места. Помнится, было время, когда класс оказался переполнен, и в некоторых аудиториях, например, географии, не хватало сидячих мест. И мы, по прибытии, играли в «стулья» – кто первый сел, тому не придется тащиться в соседний кабинет за стулом. Такая ситуация возникла оттого, что наш класс – особенный. Он на восемьдесят пять процентов состоит из твердых троечников, которых надо во чтобы то ни стало дотянуть до девятого класса. Поэтому, у нас всегда аншлаг. Редко кто из новеньких, переводившихся в обычную среднеобразовательную школу, готов был попасть в гимназические «А» или «Б». А в наш «В» за милую душу. Но всему приходит конец. Мы, наконец, в девятом классе…
Галина Викторовна, бессменный учитель физики, начала перекличку. Я равнодушно вслушиваюсь в знакомый список фамилий. Мою даже называть не стали, так разочаровались в моем графике посещения занятий. О, у нас новенький. Некий Метелин. Я окинула класс глазами и нашла незнакомую довольно светлую макушку в третьем ряду.
– Всех назвала? – уточнила Галина Викторовна.
Один доброжелатель тут же выкрикнул с места:
– Вы Исаеву забыли!
– А где она? – удивилась учительница, обводя взглядом кабинет.
Пришлось встать с места.
– О, Алена! Выздоровела? – к счастью, Галина Викторовна всегда была ко мне хорошо настроена.
– Да.
– Хорошо…Так, давайте повторим пройденный материал…
Я быстро опустилась на свое место, чтобы учительнице не пришло в голову, что я – доброволец. Но нет, она искала жертву в классном журнале:
– Баранова!
И начался привычный урок физики. Баранова, оторвавшись от разговора с соседкой, послушно встала и опустила глаза. Потом уткнулась взглядом в раскрытый учебник. Возможно, хотела выяснить, какую хоть тему мы сейчас проходим. И все в абсолютном молчании. Галина Викторовна поднимает следующего претендента, потом еще одного. В итоге пять человек стоят над партами, опустив глаза. Учитель не сдается, дает наводящие вопросы, наводящие ответы, прямые ответы… Пытается вызвать «помощь зала», но зал, то есть класс, сам плохо понимает, что происходит. В итоге, кое-как продублировав вслед за педагогом основные тезисы материала предыдущего урока, несчастным разрешают сесть. Ну да, это же повтор пройденного. Учитель говорит, они повторяют. Все правильно.
До конца урока остается десять минут. Галина Викторовна начинает объяснять новую тему, которую она будет спрашивать в следующий раз. Парадокс в том, что из-за таких «повторений» учительница ни разу не смогла полностью объяснить материал.
Звонок.
– Остальное прочитаете сами!
Угу, как же.
В кабинет, где проходит алгебра, пускают не сразу. На перемене учительница проветривает помещение. Я привалилась к близстоящей стене. Неподалеку вместе с другими мальчишками стоит новенький. Один из одноклассников окликнул его по имени, но я точно не расслышала. Вроде, Макс.
Симпатичный мальчик, но прям такой мальчик. Несерьезный. Вроде наших. Наверное, скоро будет вместе с ними на переменах играть в «сокс». Это такой носок, набитый Бог знает чем, который ребята перекидывают друг другу с помощью ног. Пинают, короче. И попадает он либо в стоящих поблизости (в меня, например), либо в женский туалет. И начинается квест, как мальчикам вытащить свой носок из помещения женского туалета.
Учительница разрешила заходить в класс. Я снова заняла последнюю парту. На втором ряду расселись девчонки, не прерывая какого-то оживленного разговора. Вроде, обсуждали вчерашнюю совместную прогулку. Интересно, как они гуляют? Года четыре назад мы с сестрой ходили гулять на заброшенную стройку. Там был настоящий Форд Бояр, только вместо мечущихся внизу тигров, при падении вас ждали торчащие из пола железки. Вскоре, в этом самопальном парке развлечений произошел несчастный случай с одним из учеников нашей школы, и стройку обнесли забором. А потом и вовсе снесли.
Начался урок. Учительница работала в школе давно, а с нашим классом с самого начала. Поэтому, не стала тратить время на выяснения отсутствия у нас знаний. Просто начала объяснять новую тему. После объяснений она станет выполнять задания из учебника, все по очереди, но только примеры «а» и «с», а «b» и «d» нужно будет сделать дома. Они решаются по тому же алгоритму, что и разобранные учителем, только цифры нужно подставить другие. А кто-то из нашего класса и с этим не справляется. Но совершенно от этого не страдает. Завидую…
На большой перемене у нас завтрак. У нас и еще почти у всей школы. Одноклассники плотно столпились вокруг стола, на котором стоит поднос с пропитанием. Я кое-как протиснулась, схватила какую-то вафлю в упаковке и отчалила, пока меня не задавили. В помещении общепита стоят длинные ряды столов, на первых обычно размещаются ученики младших классов, а вот на задних рядах вполне можно устроиться.
А младшеклассникам сегодня дают пиццу! Эх, ностальгия…Какая же она была вкусная, до сих пор помню. Тесто толстенное, как у пирога, сладковатое, почему-то. А начинка: соус, колбаса, соленые огурцы… А дальше вспомнить не могу. Как-то пыталась повторить дома, но не получилось.
Тут я снова увидела нового ученика. Он сидел за столом в последнем ряду. И, кажется, что-то рисовал! А еще музыку слушал, его уши были залеплены большими наушниками. И что-то жевал.
Так как я несколько неравнодушна к рисованию, то тихонько подобралась к нему со спины (надеюсь, окружающий нас гвалт и его наушники помогут мне остаться незамеченной). Снежинки? Кажется, он рисовал снежинки…
Блин, не помогли!
Мальчик почувствовал мою злую ауру и обернулся. Сразу же стянул наушники и вопросительно на меня посмотрел. Наверное, подумал, что я хочу что-то спросить. Нормальные люди ведь не стоят за спиной одноклассников и не пялятся на их рисунки.