Хонорик выходит на дело
Шрифт:
Ольга Сергеевна спокойно миновала нишу.
"Значит, ничего не знает про звуковой секрет", - понял Макар.
Он заметил, как, открывая квартиру, старушка ловко подхватила кусочек дерматина. Точно, это она его засовывает в дверь.
– Ищи, Нюк!
– скомандовал Макар, как будто с ними был не обыкновенный хонорик, а самая настоящая собака-ищейка.
Нюка не надо было уговаривать. Он напрягся, стал осторожно переступать лапками и обнюхивать все половики и углы. Провел мордочкой вдоль комода, запустил под него лапку... Потом отпрыгнул, приблизился
– Ну вот!
– засмеялся Макар.
– Почуял мышку. Ведь их не обязательно и ловить - они как только почувствуют, что здесь появился зверек-охотник, сами из квартиры исчезнут.
– Вот и ладно, вот и ладно, - приговаривала Ольга Сергеевна, проходя в комнату.
– Помяукай, коша, чтоб они тебя услышали.
Макар прошел вслед за старушкой и сразу же стал скользить взглядом по стене: он почему-то хотел посмотреть на тот самый портрет, который привлек его внимание вчера. Но на месте портрета висела занавесочка. Почему его завесила старушка?
Быстро оглянувшись на Ольгу Сергеевну, Макар увидел, что она не смотрит на него. И тогда он осторожно протянул руку, чтобы отодвинуть занавеску... Но как же непрочно она висела! От слабого прикосновения занавеска упала.
В этот момент Макар в который раз собирался сказать - для отвода глаз, конечно!
– что-нибудь про то, что Нюк не кошка, что мяукать хонорик не умеет... Он открыл для этого рот - да так и застыл. С портрета на него уставились... совершенно живые глаза! Они сверлили Макара пронзительным взглядом, и зрачки седого старика с крючковатым носом даже мерцали каким-то страшным светом. Но главное - они смотрели совсем по-другому, чем вчера! Один глаз старика словно прищурился, от этого выражение всего лица стало другим, и даже казалось, что старик сейчас сдвинет брови и произнесет что-нибудь строгим металлическим голосом.
Макар охнул и отпрыгнул назад. Он даже чуть не наступил на Нюка!
Ольга Сергеевна оглянулась, увидела портрет, тоже охнула и опустилась в кресло.
– О Господи, - шепнула она, силясь поднять руку. Наверное, хотела перекреститься.
– Опять он... смотрит. Завесь, завесь его поскорей!
Макар дрожащими руками с трудом набросил на портрет занавеску, еле прикрепил ее: он боялся, что сейчас его схватят за руку...
– Не бойтесь, не бойтесь!
– опомнившись, подскочил он к Ольге Сергеевне.
– Вам воды принести? Это же просто портрет! Вы его закрыли, потому что боитесь?
– И так каждый день!
– Ольга Сергеевна закрыла ладонью лицо.
– Каждый Божий день! Смотрит по-другому. А ночами... Не приведи Господи! Ночами по квартире ходит...
У Макара волосы зашевелились на голове. Их и трогать не надо было это и без того чувствовалось.
– Портрет... ходит?
– еле слышно прошептал он.
– Это мыши, Ольга Сергеевна, шуршат...
Скорее, он говорил это для себя. Чтобы успокоиться. Быстрей бы, быстрей выскочить из этой квартиры! Но не оставлять же старушку одну... Он помог ей подняться с кресла, приговаривая:
– Ничего страшного, ничего страшного. Мышки шуршат, их Нюк распугает, и все будет хорошо. А портрет завешен, вот, не смотрит никто!
– Я... на улицу пойду, - пробормотала Ольга Сергеевна.
– Посижу там еще. Спасибо тебе, деточка! Пойдем, пойдем. И кошу свою забирай...
Как ни испугана была старушка, но не забыла свой кусочек дерматина, вставила-таки в дверь.
"Значит, все-таки думает, что дверь без нее кто-то может открыть", отметил Макар.
– Конечно, побудьте во дворе, - сказал он.
– Там тепло, посидите на скамейке. А потом мы из школы придем и вас домой проводим. Он же занавешен, портрет, это я виноват, что занавеска упала.
Макар бормотал не переставая, чувствуя, как волосы у него на голове постепенно тоже успокаивались, уже не шевелились. Он закинул Нюка в свою квартиру и догнал старушку.
– А кто это?
– спросил Макар.
– Кто на портрете?
И сразу осекся. Видно было, что поторопился он с таким вопросом: Ольга Сергеевна только слабо махнула рукой в ответ.
"Только бы ничего не случилось, пока мы вернемся из школы!" - подумал Макар, провожая Ольгу Сергеевну во двор.
– Мы скоро придем!
– крикнул он, видя, что старушка усаживается на свою скамейку.
Вот это новости! Макар глубоко вздохнул, успокаивая дыхание. Значит... привидения все-таки существуют! В наше время, в самой обычной жизни. Ну и портретик! Вот кто, оказывается, так испугал старушку! Интересно, надежно ли укрывает его занавеска?
Глава VIII
ПРИВИДЕНИЯ-СИМПСОНЫ
После уроков Макар нетерпеливо топтался на школьном крыльце, поджидая Соню. И с первых же его слов она только слушала, широко раскрыв свои русалочьи глаза. Хотя вообще-то это было совсем ей не свойственно - в смысле, слушать не перебивая, а не глаза раскрывать.
– Бедная старушка!
– наконец выдохнула Соня.
– Надо спешить...
Но когда Макар с Соней позвонили в дверь Ольги Сергеевны, бедная старушка повела себя более чем странно.
– Ну что вы все топочете целыми толпами!
– воскликнула она, выглянув через щелочку в двери.
– И топочут, и топочут...
И сразу же дверь захлопнула. Ребята подождали - может, сейчас откроет? Но тишина за дверью оставалась непроницаемой.
"Что это с ней?
– с испугом подумал Макар.
– Не сошла ли с ума бедная бабушка?"
Понятно было, что Ольга Сергеевна от двери не отходила. Шаги-то ее не шаркали! Значит, притаилась и прислушивается в страхе...
– Ольга Сергеевна, это я, ваш сосед!
– крикнул Макар.
– Я у вас уже два раза был. И сегодня совсем недавно, с кошей. Я еще занавеску нечаянно с портрета снял! А сейчас с сестрой пришел.
Макар специально назвал хонорика именно так, как старушка - чтобы ей было проще узнать его.
И тут дверь опять приоткрылась.
– Т-с-с! Нету никакого портрета, - приложила палец к губам Ольга Сергеевна.
– И не говорите о нем, и глядеть на него не приходите! Эти страхи вам не нужны, ох, не нужны, деточки...