Хорал забвения
Шрифт:
— От тебя это и не требуется. Как же ты должен думать?
— Уверенно.
— Не только. Как еще?
— Не знаю!
— Мы не пытаемся сделать тебя волшебником — это было бы непростительной глупостью. У тебя нет особых качеств. Но Сидхидарх не похож на Землю. Ты должен узнать его особые качества, почувствовать, как он поддерживает и питает нас. Это не передать словами. Слова извращают знание. И нам приходится тормошить тебя, чтобы ты смог хоть что-нибудь увидеть. Тысячи лет назад сидхи вернули людям язык, но не объяснили его разрушительные свойства. Они это сделали намеренно.
— Я стараюсь, — уныло повторил Майкл.
— Стараешься? Значит, сможешь доказать нам, что ты не дурак. — Ее отвратительная улыбка нисколько не ободрила Майкла, да, вероятно, и не предназначалась для этого. У Нэр были острые кошачьи зубы и черные как деготь десны.
— В бетлим, малой битве, воины не убивают. Как правило, — объясняла Кум. Они с Майклом стояли друг перед другом, каждый держал в широко расставленных руках палку. — Лобер — не причиняй вреда. Побеждай. Используй стратегию.
Майкл кивнул.
— Одно чрезвычайно вредно, — продолжала Кум. — Рилу — злость. Никогда не давай ей воли! Злость — это яд в бетлиме. В великой битве рилу — морд. Понятно?
Он кивнул опять. Кум коснулась его палки своей.
— А сейчас я тебя разоружу.
Он крепче сжал палку, но от этого лишь больней было запястьям, когда Кум неуловимым приемом заставила его оружие полететь вверх. Майкл поймал падавшую дубинку и скривился от боли.
— Хорошо, — сказала Кум. — Теперь ты должен уяснить, для чего учишься. Смотри, эта палка — фитиль, а ты — сидх и наделен силой паис. Я отниму у тебя фитиль и займу твое место. Попробуй остановить меня. Смотри, как я двигаюсь. Управляю воздухом. Царством.
Тут Кум совершила нечто необычайное. Она подскочила, оттолкнулась ногами от пустоты и прыгнула на Майкла. Он отступил, но не избежал чувствительного удара. Кум зависла на миг в воздухе, потом приземлилась на ноги.
— Хорошо. Уже лучше.
Она снова разоружила Майкла. На сей раз палка отлетела далеко в сторону. Майкл сходил за ней и на обратном пути обнаружил, что Кум стоит на его месте.
— Ты бросил позицию, — укорила она.
— Но палка…
— Разве ты лишился самого важного оружия?
Она отбросила свою палку и отступила на шаг.
— Нападай с кима…
Майкл не заставил себя ждать. Но паучьи пальцы Кум перехватили его дубинку, вырвали и швырнули на землю.
Расставаясь с оружием, он услышал, как хрустнули его позвонки.
— Маленькие поражения приносят большую пользу, — заявила Кум. — Чтобы не отнимать у меня попусту время, потренируйся-ка с этим.
Спарт вынесла из хижины безголовый манекен с руками из сучьев. К «рукам» бечевкой была привязана небольшая кима. Майкл с трудом сдержал стон. Опять его унижают!
— Отнеси его в сторону, поставь как следует и сражайся, — велела Спарт.
Майкл повиновался. Он поставил куклу из дерева, тряпок и соломы, затем встал перед ней в боевую стойку, подражая Кум и чувствуя себя идиотом…
И тут чучело проворно взмахнуло своим оружием и выбило у Майкла кима. Манекен торжествующе затрепетал, повернулся кругом на жерди и замер.
Когда мурашки на коже успокоились, Майкл подобрал палку и опять занял позицию, уже на почтительном расстоянии от своего противника. Учебный поединок возобновился. Манекен не мог сойти с места и дрался не такой длинной и толстой палкой, как у человека, но Майклу от этого было не легче.
Свою порцию шишек он получил.
Глава восьмая
Когда предрассветное сияние проникло сквозь камышовую штору, которую дала Майклу Спарт, он написал на земляном полу еще одно стихотворение:
Любит мрак ночной,Добрый мой приятель,Пошалить порой —Напугать до смерти.А умрешь от страха —Он тебя охотноУгостит луной.«Всего лишь упражнение, — подумал он. — Не стоит даже записывать». Впрочем, записывать было нечем и не на чем. Да и сомневался Майкл, что его произведение достойно книги.
Журавлихи обычно вставали за пятнадцать минут до рассвета, и ради этих мгновений одиночества Майкл жертвовал сном. В это время он читал черную книгу, писал на земле или просто наслаждался бездельем.
Скрипнув, отворилась дверь хижины. Майкл спрятал книгу в карман куртки, а куртку пристроил за стропилами.
— Человеческий детеныш! Джан вирос!
Майкл вышел из дома и увидел, что к нему приближается Кум, а за ней в двух шагах следует Нэр. Они напоминали охотников, выслеживающих добычу, а добычей был он, Майкл. Журавлихи превосходно умели выводить его из равновесия. Майкл никогда не мог предсказать их настроение, не знал, как они себя поведут в следующую минуту. Как ни странно, это не привело к нервному срыву. Майкл постепенно привыкал.
— Пробегись еще, — скомандовала Кум. — До Эвтерпа и обратно. С кима.
Он, не раздумывая, взял палку и побежал.
— Сегодня вечером будет Каэли, — крикнула вслед Нэр. Это прозвучало многообещающе.
Держа перед собой палку, Майкл форсировал речку. Он не заметил, как из воды появилась рука и потянулась к его лодыжке, но промахнулась.
Теперь он мог добраться до Эвтерпа без неприятных происшествий. Майкл имел основания гордиться собой: впервые в жизни он испытывал удовольствие от телодвижений, ноги и легкие действовали согласованно, боль в натруженных мышцах стала приятной.
Сначала он не хотел приближаться к пригородным строениям, боясь новой встречи с жителями. Но взыграло любопытство: чем занимается Саварин, с кем он хочет познакомить Майкла?
В конце концов он решил зайти в школу, а на жителей наплевать. К тому же с ним палка, и это придает уверенности в себе, даже наглости.
У главных ворот он чуть не столкнулся с учителем. Оба рассмеялись. Майкл, переводя дух, уронил палку и рукавом рубашки вытер пот с лица.
— Я так и рассчитывал встретить тебя на утренней прогулке, — сказал Саварин. — И предупредить. В ближайшие дни не приходи в город. С тех пор, как ты появился, Элионс не дает нам покоя. Жители волнуются. Они вполне могут напасть на тебя без малейшего повода.