Хозяин форта. Возвращение викинга
Шрифт:
Надев меховую накидку, чтобы спрятать под ней оружие, Торгрим Ночной Волк направил свой драккар в сторону берега. Никто на берегу не должен сомневаться в том, что моряки со «Скитальца» просто вынуждены здесь причалить и что тут нет подвоха. Из-за поднятого на мачте паруса брешь в обшивке стала еще больше. Вода стала прибывать в два раза быстрее, и моряки принялись вновь остервенело ее вычерпывать.
То, что горело, прекратило гореть к тому времени, когда «Скиталец» подошел ближе к берегу, а Агнарр был уже почти уверен, что они нашли Вик-Ло.
– Вот там! Видишь место, где вода пенится? – спросил он, указывая вперед, по левому борту корабля. – Это устье реки. Ее называют Литрим.
Торгрим кивнул. Теперь он мог разглядеть дым – тоненькие струйки, поднимающиеся от низкого серо-зеленого берега, дым из домашних очагов Вик-Ло. Они плыли еще полчаса, а потом Торгрим приказал закрепить парус и спустить весла. Когда на днище перестали давить мачта и парус, течь уменьшилась, что стало облегчением для измученных моряков. Но теперь приходилось идти на веслах – и едва ли это было легче, поскольку море все еще оставалось неспокойным и волны бились о борт.
Они как раз пересекали отмель, приближаясь к Вик-Ло, когда Орнольф наконец-то зашевелился. Он застонал, заерзал под грудой меховых накидок, которыми был накрыт, и Торгрим подумал: «Нет, только не сейчас, Орнольф, ради бога!» Но Орнольф сел и огляделся – полуоткрытые глаза, спутанные борода и длинные, рыжие с проседью волосы. Харальд, сидевший неподалеку, увидел, что его дед встал, и протянул ему кружку меда. Орнольф молча взял кружку и осушил ее.
Торгрим надеялся, что он опять ляжет, но Орнольф собрался с силами и с трудом встал на ноги.
– Харальд – хороший парень, – сказал он. – Правильно я его воспитал.
– Да, правильно, – согласился Торгрим.
Орнольф, прищурившись, вглядывался в берег, который с палубы ему не было видно.
– Где это мы? – спросил он.
– У Вик-Ло. Так считает Агнарр, – ответил Торгрим.
– Вик-Ло? Чертовы датчане из Вик-Ло, они нам горло перережут, – предостерег Орнольф.
– Лучше умереть с оружием в руках, чем утонуть, а если мы не причалим, точно пойдем ко дну, – сказал Торгрим, и Орнольф хрюкнул в знак согласия.
На палубе на гребных банках сидели мокрые усталые мужчины и длинными ритмичными рывками поднимали и опускали весла, и с каждым гребком красивый конусообразный корпус драккара «Скиталец» продвигался вперед. Северный берег реки, казалось, отодвинулся, когда они свернули за мыс, где на южном берегу располагался форт Вик-Ло.
– Ха! Это не Дуб-Линн! – возвестил Орнольф и не ошибся.
Этот датский городок был в три раза меньше Дуб-Линна – возведенный в низине, примерно с тридцатью приземистыми зданиями, крытыми соломой. При солнечном свете в летний день городок, скорее всего, выглядел бы приветливо, но под тусклым свинцовым небом, после нескольких дней непрекращающихся ливней он казался грязным, безжизненным и скучным. Однако внешний вид города совершенно не волновал Торгрима Ночного Волка, потому что у подножия форта простерся широкий берег, полный ила, который река Литрим годами носила с далеких холмов. Омываемый водой, он примет «Скиталец» в свои объятья, как мать свое дитя. Там уже отдыхали четыре драккара.
– Эй, на веслах! Удвоить усилия! – приказал Торгрим. – Раз-два! Раз-два!
Викинги налегли на весла, и «Скиталец» стрелой полетел вперед, с каждым гребком набирая скорость. Они догадались, что задумал Торгрим. Они знали: он хочет, чтобы драккар как можно выше вошел в ил. Моряки понимали, что, пристав к берегу, они на какое-то время избавятся от бед, поэтому изо всех сил налегли на весла.
«Скиталец» пересек устье реки Литрим и быстро подошел к южному берегу. Торгрим перегнулся за борт. Он заметил, как промелькнуло дно, когда ближе к берегу река обмелела. Он видел под толщей воды илистое дно, и гадал, почему судно еще не село на мель, но оно только осело на пару футов, и с каждым гребком драккар приближался к городу.
И тут драккар замедлил ход и встал, да так быстро, что моряки потеряли равновесие, кто-то даже упал с гребных банок, когда днище корабля увязло в иле и он остановился. Секунду они молчали, и вокруг царила тишина. Все те звуки, которые уже стали им привычны, – завывание ветра, стук дождя, плеск волн о борт корабля, скрип такелажа, шум сбегающей по бортам воды, – все прекратилось. На какой-то миг моряки почувствовали себя странно, им стало не по себе.
И тут своим зычным голосом закричал Орнольф:
– Прибыл «Скиталец»! Ведите женщин! Несите выпить!
И наваждение исчезло, растаяв как туман. Моряки засмеялись, заулыбались, начали вставать и хлопать друг друга по спине, отыскали винные бурдюки и мед. Они сейчас испытывали огромное облегчение от того, что им удалось избежать гибели. Торгрим отлично это понимал.
Он и сам улыбался. Несмотря на все, что ему довелось увидеть и пережить в своей жизни, он еще умел радоваться. И тут он заметил группу мужчин на берегу. Человек десять-двенадцать стояли в конце настила – они явно пришли посмотреть на прибывших гостей. Все были хорошо вооружены, однако это вряд ли могло насторожить норманнов – датчан, норвежцев, шведов, не важно, кого именно, – все привыкли брать оружие, выходя за порог своего дома.
За вооруженными людьми стояли другие, державшие за концы длинные доски. Они стали бросать доски в грязь рядом со «Скитальцем», пока вокруг драккара не образовался относительно сухой настил. Подошел стоявший впереди мужчина, остальные последовали за ним. Смех и веселье на корабле стихли, когда команда Торгрима увидела, что к ним приближаются вооруженные люди.
Торгрим шагнул с юта и направился туда, где остановился пришедший. За Торгримом последовал Орнольф.
– Я – Торгрим сын Ульфа, – представился он.
Незнакомец был моложе Торгрима, крепкий, с длинными каштановыми волосами, завязанными сзади, и бородой, которую нельзя было назвать редкой. Он оглядел «Скиталец» с носа до кормы, потом заговорил.
– Я – Берси сын Йорунда, – ответил незнакомец.
В его голосе слышалась настороженность – еще бы! Он ведь не знал, с кем говорил. Торгрим тоже проявлял осторожность. Но если Берси сын Йорунда был в Вик-Ло человеком влиятельным, а в этом Торгрим почти не сомневался, следовало заручиться его доверием, потому что Торгриму нужна была помощь.