Хозяин Ястребиного острова
Шрифт:
Сайра переворошила все содержимое сундука, пока не обнаружила великолепные браслеты, серьги и колье. Уж в них-то она точно будет неотразима. Интересно, что скажет Мирана, когда увидит на ней свои драгоценности? Пожалуется Эйнару? Или станет умолять его расправиться с ней? Пожалуй, и то и другое, решила она. Последнее время Сайра чувствовала, как растет ее власть над Эйнаром, этот случай мог бы сыграть ей на руку. Она получит Эйнара. Он был загадочной личностью и этим лишь сильнее притягивал ее. Постепенно она приручит его, как собаку.
А когда прибудет король, не исключено, что он захочет жениться
«Слишком рано», – подумала она и поднялась. Ну что ж, тогда она выйдет замуж за Эйнара. Сайра дотронулась до искусно выкованного серебряного браслета, который стягивал ее правое предплечье. Да, Эйнар подойдет ей как нельзя лучше. Он станет исполнять любое ее желание.
Она злорадно ухмыльнулась, предвкушая гнев короля, когда он узнает, что его невеста давно уже не девственница.
Она надеялась, что Ситрик изберет для нее какую-нибудь медленную смерть, удушит или отдаст на растерзание своим воинам, чтобы они насиловали ее до тех пор, пока она не испустит последний вздох. Но что будет с Эйнаром? Ему тоже грозит опасность? Сайра снова усмехнулась. В ее головке зародилась новая дерзкая мысль. Она красива, гораздо красивее этой черноволосой мерзавки, и, что особенно важно, девственна. Жизнь неожиданно наполнилась новым смыслом.
Ей пришло в голову отнести Лелле немного еды. Это жалкое отродье, возможно, будет умолять ее об этом. Ей не терпелось полюбоваться следами, оставленными ее коготками на его щеках, да к тому же узнать, во что его превратил тот жестокий воин.
«Где же Рорик?» – думала она, осторожно спускаясь по ступеням во внутренний дворик крепости. Она не сомневалась, что он придет за ней, семья настоит на этом. Ей не терпелось увидеть его. Она лелеяла надежду, что Эйнар схватит Рорика, и вот тогда она отведет душу, сдирая кнутом кожу с его спины. Сайра затрепетала при воспоминании о его вероломстве, о том, как он отверг ее, о боли, которую она испытала, стоя у позорного столба.
Мирана стояла у входа в зал, с тревогой глядя на Ивора, тщательно избегавшего ее взгляда. Она нахмурилась, предчувствуя что-то неладное. Вошел Эйнар и, широко улыбаясь, взял ее за руку.
– Прибывает король Ситрик, – сообщил он. – Он уже близко. Советую тебе надеть самый завлекательный наряд, чтобы усладить взор старика и привести его плоть в боевую готовность. Поверь мне, Мирана, все к лучшему.
Мирана открыла было рот, чтобы возразить, но он не дал ей сказать.
– Молю богов, чтобы ты была девственницей и все, что ты тут наплела о себе, оказалось ложью, – я имею в виду твое мнимое замужество с Рориком Харальдссоном. Хотя прежде ты никогда не лгала мне, не так ли? – Эйнар был явно напуган и очень взволнован. – Мне следовало связать тебя прошлой ночью, – продолжал он, – и убедиться в твоей девственности, но меня выбила из колеи схватка Сайры и Леллы. – Эйнар помедлил, глядя на суетившихся воинов, готовящихся к прибытию короля. – Слушай меня, Мирана, – наконец сказал он, – слушай внимательно, я собираюсь дать тебе один превосходный совет. Предположим, ты сказала мне правду и действительно вышла замуж и лишилась девственности,
– Пойдем, – сказал он, – я помогу тебе одеться как подобает. Сайра рылась в твоем сундуке и забрала драгоценности. Я пошлю ее к тебе, и если она взяла что-то подходящее для этого случая, то заставлю ее отдать.
Мирана кивнула. Она вдруг поняла, как ей хочется жить. Пока она жива, у нее есть надежда на спасение. Какой дурочкой она была, пытаясь покончить с собой. Нет, она не намерена расстаться с жизнью по собственной воле, даже если придется лишиться чести. Такая смерть считалась большим грехом, особенно если дело касалось женщин. Она должна выжить, пока не… Она выживет.
– Идем, – сказал Эйнар, – у нас мало времени.
– Иду, – послушно ответила Мирана и, не оглядываясь, пошла вслед за братом.
Глава 29
Ситрик был немощен, дряблая кожа висела на руках и подбородке, но глаза горели от волнения. Слезящиеся, с тяжелыми веками глаза, хранившие печать прожитых лет и тяжелого бремени власти, казались почти черными в тусклом свете зала.
Он улыбнулся и взял Мирану за руку. Его тощие, дряблые руки были покрыты старческими пятнами, на суставах пальцев торчали редкие волосы.
– Мирана, дочь Аудина, – торжественно произнес он. Ситрик сжал тонкую девичью руку, почувствовал, как она холодна, но не придал этому значения, самоуверенно решив, что всему причиной волнение юной особы оттого, что ее удостоил своим вниманием сам король. – Я намерен жениться на тебе, ты станешь королевой и матерью моих сыновей. Меня слышат все? С этого дня обращаться к ней как к королеве и оказывать королевские почести. – Несмотря на то что король говорил очень тихо, его старческий голос долетел до каждого уголка зала.
Мирана перевела взгляд на королевского советника Хормуза. В его черных глазах таилось нечто непостижимое, таинственное, тщательно скрываемое от всех окружающих. Мирана почувствовала панический страх, несмотря на то, что он улыбался ей. В отличие от короля у него были ровные белые зубы. Словно поняв ее мысли, он поспешно склонил голову, скрестив на груди руки.
– Скажи, что ты согласна стать моей, Мирана. Король говорил тихо, но властно, тем же тоном, что и Эйнар. Никто не осмелился бы ослушаться его. Особенно Мирана.
Ей не оставалось ничего другого, кроме как во второй раз в жизни дать клятву верности.
– Я согласна, сир, – сказала она спокойным, ровным голосом, – и уповаю на то, что вы будете счастливы со мной. Я стану вашей женой и матерью ваших сыновей. Я, Мирана, дочь Аудина, клянусь в этом перед богами и людьми.
Ситрик наклонился и запечатлел на ее устах поцелуй. Его губы были холодными и сухими. От него повеяло старческой немощью и плесенью. Казалось, он остался доволен ее смиренностью.