Хозяйка Четырех Стихий
Шрифт:
Статуя дракона с человеческим телом, покрытым чешуей, по пояс сидела в трехгранной гранитной ступе. Экену случалось сталкиваться с драконами, и он понял, что и неизвестный скульптор видел огнедышащих ящеров вживую. Больше всего статуя напоминала гросайдеч, вставшую на задние лапы, только без крыльев. Идол был тускло-серого цвета, скорее всего, статую отлили из свинца. Локти огромных рук вольготно опирались на косо срезанные грани стелы, как на подлокотники. В правой руке статуя держала боевой тесак. На лезвии тесака был вытеснен краб-отшельник. Судя по изяществу оформления, тесак когда-то принадлежал сидху. У экена мурашки побежали по спине, когда он понял,
Статуя отобрала оружие у кого-то в бою. У кого-то, кого не смог остановить волхв. Хотя, надо думать, волхв очень старался.
На шее идола висело ожерелье из черепов, сплетенных за волосы. Гёса обогнул жертвенник, подошел вплотную к идолу и чуть не въехал ногой в груду костей у подножия алой, с черными прожилками каменной ступы. Экен заметил надпись, но прочесть ее не смог – руны были слишком старыми. Впрочем, Гёса и так уже почти догадался, к кому в гости их занесла судьба. Экен приподнялся на цыпочки и смог рассмотреть самую нижнюю бусину чудовищного ожерелья в деталях. Коса, соединявшая черепа, была просунута в глаз и теперь свешивалась изо рта. Но это не помешало Гёсе увидеть, что зубы в черепе еще сохранились. Экен довольно усмехнулся.
Какой бог мандречен любит сидхов только мертвыми, он знал.
Гёса обошел контину и помочился на частокол.
Услышав характерный свист снижающейся метлы, экен изумился настолько, что чуть не забыл застегнуть штаны. Пока Гёса разбирался со своей одеждой, ведьма приземлилась. Судя по глухому удару, это была тяжелая посадка. Гёса выглянул из-за угла контины, но никого не увидел. Неожиданная гостья, очевидно, находилась за идолом Ящера. Наемник осторожно, пригибаясь, проскользнул вдоль стены контины, короткими перебежками добрался до разбитого жертвенника, и присел за ним на корточках. Мысли вихрем клубились в голове Гёсы. Предположение о погоне он отбросил сразу. Ведьма прилетела с юга, а не с запада. Да и в Куле сейчас было не до них. Экен услышал болезненный стон, переходящий в хрип. Ведьма вдобавок была ранена.
Отбросив осторожность, Гёса поднялся на ноги и обошел идола. Стела оказалась треугольной формы, как наконечник копья.
А напротив огромного острия на земле лежала Карина.
Магический ошейник сдавил горло ведьме, когда под ее ногами мелькнула длинная овальная прогалина. Это было все, что осталось от деревни Малые Пасеки, уничтоженной еще эльфийскими Чистильщиками. Карина стиснула зубы и пригнулась к метле. До капища оставалось совсем немного. Но с каждой минутой ведьме становилось все хуже. Она почти не могла дышать, и не могла втягивать из Воздуха Чи, необходимую для полета. У Карины закружилась голова, все в глазах стало расплываться. Если бы Карина не была пристегнута, она свалилась бы с метлы. Ведьма поймала попутный ветер и закоченела, вцепившись в метлу. Внутренний голос, который сначала предлагал вернуться ласковым шепотом, уже гудел подобно набату, раскалывая голову на части.
Карина увидела горящую в лучах заката огромную статую Ящера, и ошейник, душивший ведьму, исчез. Бог Нави пришел на помощь той, ради защиты которой он и был создан. Но силы ведьмы уже были на исходе. Она с большим трудом дотянула до капища. Руки почти не слушались Карину, и только чудом ведьма не разбилась при посадке. Карина завалила метлу набок и сама проехалась ногой по твердой глине. При этом она порвала плащ и протерла до основы штаны в двух местах. Карина лежала
Карина отстегнулась от метлы, перекатилась на спину и выставила перед собой руки.
Увидев Гёсу, ведьма решила, что бредит.
– Карина? – с бесконечным изумлением спросил наемник. – Откуда ты здесь? Ты ранена?
– Нет, то есть да, – сказала ведьма. – Помоги мне.
Гёса дал ей руку и рывком поднял Карину на ноги. Вдруг экен нахмурился. Он заметил разноцветный магический кокон, опутывавший ведьму, ее искривленные, заблокированные каналы Чи.
– А что это за чары на тебе? – спросил Гёса. Наемник потемнел, как туча. – Их наложил на тебя сидх?
– Да, – сказала Карина. – А где Зарина?
Экен грязно выругался и сказал сквозь зубы:
– Здесь она, спит в храме… Знал бы, не стал покрывать сидха. Ни перед Владиславом, ни сейчас! Я могу тебе помочь?
Карина отрицательно покачала головой.
– Я за этим и прилетела сюда. Кроме Ящера, мне никто помочь не может. Здесь очень опасное место, и вы должны покинуть капище до заката, если хотите увидеть рассвет.
Гёса не стал спорить.
– Сейчас, разбужу Заринку, и мы улетим, – ответил экен.
Они обогнули стелу. Ведьма внимательно разглядывала ауру наемника.
– Ты весь завернут в Цин, как в плащ, – сказала она. – Что-то это мне напоминает… Какие чары ты наложил на себя?
– Я теперь Музыкант, – сказал Гёса. – Я им стал из-за того, что танцевал вместе с Лайто тогда, в замке Черного Пламени.
– Вот как, – сказала Карина задумчиво. – Что же, поздравляю. А как вы оказались здесь?
Заспанная Зарина вышла из контины прежде, чем Гёса успел ответить. Во сне ведьма согрелась и сняла форменную куртку, но прежде чем покинуть храм, накинула на плечи свой алый платок. Каждый Синергист получал любую информацию в тот же самый момент, что и другой, но все же нос экенки заострился от гнева, когда она увидела приворот в ауре Карины. На Зарине не было ничего, что могло бы напомнить летную форму, а попасть сюда из Кулы Синергисты могли только по воздуху. Карина нахмурилась. Увидев выражение лица старшей крыла, ведьма проснулась окончательно.
– Карина, слава Барраху, ты здесь! – воскликнула Зарина.– И не ругайся, мне некогда было переодеться, мы прямо из Имперской Канцелярии улетели…
Карина вздрогнула. Еще сегодня утром ведьма ничего не знала о своем небесном женихе. Но его земные последователи уже дышали Карине в затылок.
– Насколько я знаю, люди из Имперской Канцелярии сами не выходят. И уж тем более не вылетают на метлах, – переводя взгляд с одного на другого, сказала старшая крыла «Змей».
Лица Синергистов приобрели подозрительно невинное выражение.
– Ну, ты понимаешь, там как получилось, – начала рассказывать Зарина.
Гёса пошел в контину. Надо было забирать вещи и лететь. «Намаз надо бы еще сотворить», подумал экен. Но, скорее всего, сегодня ему не удалось бы помолиться, и это расстраивало Гёсу. Экен взял плащ и куртку ведьмы. Выйдя из храма, он озабоченно посмотрел на небо. Солнце уже цепляло краем макушки леса.
– Самое интересное, что этот борец за чистоту расы вовсе и не человек, а оборотень, – услышал Гёса и обрадовался. Зарина уже успела поведать почти все об их приключениях. – Татцель, судя по всему, еще очень молодой.