Хозяйка Империи
Шрифт:
– Итак, мы установили эту связь, - сказал Джиро.
– А есть у нас возможность внедриться в их сеть?
– Видишь ли, господин, одурачить торговца зерном и внедрить нашего собственного агента в их компанию - дело само по себе нехитрое.
– Чимака нахмурился.
– Но именно такого шага будет ожидать от нас начальник разведки Акомы. Он очень умен. Очень.
Резким жестом Джиро прервал эти разглагольствования, и Чимака перешел к делу:
– По крайней мере, мы изрядно насолили Акоме: ведь им по нашей милости пришлось закрыть главное отделение своей организации на востоке. И, что значительно лучше, мы теперь знаем, что агент
Джиро не выказал никакого воодушевления:
– Все наши усилия могут пойти прахом, раз противнику известно, что его секретный агент раскрыт.
– Разумеется, господин.
– Чимака облизнул губы.
– Однако преимущество пока на нашей стороне. Мы знаем, что служивший у Тускаи Мастер тайного знания теперь работает на властительницу Мару. Еще до того, как Тускаи был уничтожен, я пытался найти подходы для внедрения в эту сеть. Можно возобновить наблюдение за агентами, которые, как я подозреваю, раньше служили у Тускаи. Если агенты остались на прежних местах, значит, моя догадка верна и они работают на Акому. Я хочу расставить новые ловушки и поручу это дело людям, которых лично проинструктирую. Мне потребуются наши лучшие силы против этого виртуоза разведки. Именно так.
– У хитроумного советника вид был прямо-таки торжествующий.
– На первого агента нас вывел случай, но еще немного - и некто весьма высокопоставленный попался бы в нашу ловушку.
Чимака помахал документом, чтобы остудить раскрасневшееся лицо:
– Мы сейчас ведем наблюдение за этим домом, и я уверен, что за нашими наблюдателями тоже следят. Поэтому у меня назначены другие наблюдающие, которые выследят тех, кто следит за нами...- Он тряхнул головой.
– Мой противник хитер сверх меры. Он...
– Твой противник?
– прервал его Джиро.
Чимака тут же остановился на полуслове и почтительно склонил голову:
– Подручный врага моего господина. Тот, кого я должен обезвредить, если тебе так угодно. Позволь, господин, старому человеку это жалкое тщеславие. Вышеупомянутый слуга Акомы, который мешает моей работе, - очень умный и подозрительный человек.
– Он снова обратился к своим бумагам.
– Мы возьмем под наблюдение другого связного, в Джамаре. Тогда сможем выследить следующего...
– Избавь меня от утомительных подробностей, - перебил Джиро.
– Но, помнится, тебе было ведено заниматься теми, кто пытался опорочить дом Анасати, подбросив фальшивую улику рядом с убийцей моего племянника. Или я ошибаюсь?
– Конечно, господин, ты не ошибся!
– живо откликнулся Чимака.
– Но ведь эти два события связаны между собой! Разве я не говорил об этом раньше?
Джиро, не привыкший сидеть без подушек, сменил позу:
– Если и говорил, то в столь туманных выражениях, что понять твои намеки было под силу разве что голове с такими же перевернутыми мозгами, как у тебя.
Первый советник Анасати истолковал полученный ответ как комплимент.
– Хозяин, твоя снисходительность не знает границ.
– Чимака погладил документ, словно редкую драгоценность.
– У меня наконец-то есть доказательство. Те одиннадцать
Джиро принял непроницаемый вид, скрывая за ним нарастающее раздражение. Прежде чем он успел заговорить, Чимака поспешил продолжить:
– Прежде они были агентами Тускаи, все до единого. В этом случае становится ясно, почему их убили: по-видимому, Минванаби сумел выявить одно из звеньев цепочки и в Акоме было принято решение уничтожить ее полностью во избежание худших последствий. В доме Тасайо состоял на службе один из наших агентов. Хотя его и отпустили на все четыре стороны, когда Мара получила земли Минванаби, он все еще нам верен. У меня есть его письменные показания. Убийства в усадебном доме Тасайо были совершены Жалом Камои.
Джиро проявил некоторый интерес:
– Так что ж, по-твоему, человек Мары обманом втянул в это дело фанатиков из Братства, так, чтобы они, сами того не зная, поработали в интересах Акомы?
Чимака не смог скрыть самодовольство:
– Да. Я полагаю, что ее не в меру хитроумный разведчик допустил ошибку, подделав печать Тасайо. Мы знаем, что Обехан разговаривал с властителем Минванаби. Судя по донесениям, оба пребывали в гневе и, если бы эта беседа происходила с глазу на глаз, смерть настигла бы Тасайо много раньше, чем это случилось в действительности из-за козней Мары. Если уничтожение собственных агентов, попавших под подозрение, действительно организовала Акома и при этом заставила тонг стать невольным орудием для выполнения ее замыслов - просто чтобы снять с себя ответственность за убийство, - тогда Братство вправе считать себя смертельно оскорбленным и будет мстить.
Сощурив глаза, Джиро переваривал услышанное.
– Но зачем было вовлекать Камои в то, что кажется обычной чисткой? Если подручный Мары так хитер, как ты его превозносишь, вряд ли он мог так оплошать.
– Должно быть, это стало актом отчаяния, - признал Чимака.
– Тасайо завел у себя такие порядки, которые затрудняли задачу внедрения агентов. Что касается нашего соглядатая, мы подослали его туда раньше, чем Тасайо сделался властителем, - еще в те времена, когда Имперский Стратег возглавлял армию вторжения в Мидкемию, а Тасайо служил у него полководцем-наместником.
Видя, что Джиро снова выказывает признаки нетерпения, Чимака вздохнул. Как бы он хотел, чтобы его хозяин научился думать и действовать с большей осмотрительностью, однако Джиро вечно не хватало выдержки.
– В доме Минванаби у Мары не оставалось агентов, не раскрытых разведкой Тасайо. Следовательно, эти смерти - дело рук кого-то со стороны и давние связи Братства с Тасайо послужили весьма удобным прикрытием.
– Все это только твои догадки, - бросил Джиро.
Чимака пожал плечами:
– На его месте я поступил бы именно так. Во главе разведки Акомы стоит настоящий мастер своего дела. Мы сумели выявить его агентов и следили за деятельностью этого ответвления в течение десяти лет, но за все это время так и не выявили контактов между отделением на севере, отделением в Джамаре и цепочкой связных, передающих сообщения через Зетак. На сей раз мы продвинулись вперед довольно далеко, господин, но приходится признать: своим достижением мы в большей степени обязаны удаче, чем моим талантам.