Храбрая блондинка, или Мужчина должен быть в сердце и под каблуком!
Шрифт:
Я помолчала, глотая слезы. Отец тоже молчал. Я прервала затянувшуюся паузу и чуть слышно произнесла:
– После Англии ты отправил меня учиться в МГИМО. Я возненавидела этот институт. Я очень скучала по Англии и отказывалась от дружбы с однокурсниками. Большинство из нас – дети богатых родителей, которые пользуются их привилегиями, деньгами и положением. Нам редко удается встретить честных и искренних друзей, и я много раз думала о том, что при всех плюсах сытой жизни мы – заложники ситуации. Мы должны жить так, как от нас требуют, а не так, как мы хотим. Ты не раз повторял, что деньги – это сила. Без них ты слаб и беззащитен. В нашем институте очень много «золотой молодёжи», там всё продаётся и покупается. Конечно, такое практикуется и в других
Отец прищурился и словно сканировал меня взглядом. Мне даже показалось, он специально завёл разговор о моём прошлом, чтобы убедиться, что я действительно его дочь. Проверка на вшивость… Благо Ренат хорошо меня просветил в данном вопросе.
– Большая часть студентов приезжала на машинах с персональными водителями. Некоторые с охранниками. Слишком много понтов и пафоса и зачастую на пустом месте. Даже крутые телефоны не носят в карманах, а кладут на стол, чтобы все видели. У многих преподавателей, особенно тех, кто попал по блату, понтов больше, чем у студентов. У всех дикая потребность ощущать своё превосходство над другими. Главное, дорогие шмотки, крутые тачки, драгоценности, впечатляющие суммы на кредитке, шикарная недвижимость как в Москве, так и за границей, открытые шенгенские визы. У многих нет цели в жизни, им не к чему стремиться. Они учатся только потому, что так хотят их влиятельные родители. Многие вообще не посещают занятия, а появляются только к сессии и, как ни странно, без особого напряга её сдают. Многие опаздывают на лекции не потому, что не успели приехать вовремя, а потому, что так надо для солидности. Мои однокурсники жили и не думали о завтрашнем дне. Зачем? Об этом подумают их родители. Им было плевать, что слово «мажор» несёт негативную окраску. Они считают, что на них злятся и им завидуют от недостатка денег.
– Я тебя очень хорошо понимаю, доченька. Я слишком сильно тебя опекал, но всё же тебе не хватало моей любви, заботы, внимания и понимания. Я компенсировал свою любовь деньгами или подарками, ведь я считал, что деньги решают всё. Деньги к деньгам, а значит, по моим меркам, ты должна была выйти замуж за сына состоятельных родителей.
– За мной всегда следовали два мощных охранника. Ты контролировал каждый мой шаг. В детстве я так мечтала посидеть в дворовой песочнице и поиграть с ровесниками.
– Когда ты мне об этом говорила, я впадал в бешенство. Я выкупал целый зал в элитном детском клубе для тебя одной, и тебя развлекали клоуны.
– Я слышала, что обычные дети ненавидят детские сады и не хотят туда ходить. Я же, наоборот, всегда мечтала посмотреть, что там, внутри, хотя бы одним глазком, почувствовать ту атмосферу и поиграть чужими игрушками. Мне казалось, что там интересно и весело. Моим же миром всегда было закрытое пространство территории нашего дома. Я не знала, что такое друзья, а всегда общалась только с людьми намного старше себя: с гувернантками, домработницами, поварами, охранниками, личными водителями и садовниками. Но они не были моими друзьями и относились ко мне с осторожностью, боясь сделать что-то не так, чтобы я не пожаловалась тебе и не подпортила им репутацию. Они считали меня маленькой хозяйкой, которой нужно угодить, и заискивали передо мною. Домашний повар всегда хотел состряпать для меня что-нибудь вкусненькое, что-нибудь любимое мною. Стоило мне сесть в автомобиль, как мой личный водитель тут же ставил пластинку с моей любимой музыкой. Ну какие они мне друзья? Для них я избалованный хозяйский ребёнок, привыкший к роскоши и дорогим шмоткам. Единственное, они жалели, что моя мать так рано ушла из жизни. Я жила словно экзотическое растение в теплице, за которым тщательно следили, поливали и удобряли. Единственной ниточкой, связывающей меня с внешним миром, был Интернет. Благодаря ему я приобрела виртуальных друзей и общалась с другими детьми.
– Дочь, но я не могу по-другому. Я слишком сильно тебя люблю.
– Благодаря тебе я не представляла стоимости вещей, училась в институте только потому, что так надо, и, несмотря на свои годы, не имела стимула чего-то достичь в жизни. Наверное, это оттого, что меня всю жизнь искусственно ограждали от окружающего мира. Даже когда я стала взрослой, мне разрешалось общаться только с такими, как я, а точнее, с детьми очень богатых и влиятельных родителей.
– Я всегда считал, что дети из нашего круга не представляют для тебя потенциальной опасности, а вот бедные при знакомстве с тобой будут всегда использовать. Я по максимуму старался оградить тебя от неприятностей и исключить все риски из твоей жизни. Представляю, как ты уставала от моего жёсткого психологического прессинга.
– Я нечасто ходила в клубы. Ты был помешан на моей безопасности. Я не посещала ни ясли, ни детский сад. В детстве вообще ни с кем не общалась. Ты игнорировал сам факт детского дошкольного образования. И даже в школьные годы училась дома. Ты всегда считал, что чем реже я выхожу за порог нашего дома, тем лучше. Первый раз по-настоящему свободной я почувствовала себя в Англии. Даже в горнолыжной школе на заграничном курорте меня везде сопровождали охранники. Когда всё же после Англии я уговорила тебя отказаться от образования на дому, ты разрешил мне посещать школу и учиться с другими детьми, но эта школа была самым закрытым учебным заведением в Москве. Высоченный забор, везде видеонаблюдение, куча охраны и точно такие же, как и я, несчастные дети.
– Доченька, я виноват, что ты никогда не знала свободы.
– Папа, всё в прошлом. Что теперь ворошить былое? Главное, мы вместе. – Я постаралась прекратить разговор, поскольку боялась что-то не «вспомнить». – Всё, что ты делал, ты делал правильно, ведь все твои поступки диктовались отцовской любовью.
Глава 23
В течение дня к отцу приезжало много незнакомых людей, с которыми он закрывался и решал различные вопросы. А я была на постоянной связи с Ренатом. Мы часто прогуливались по аллеям, я рассказывала о своих разговорах с отцом, а он хвалил меня, говорил, что я отлично держусь и поступаю правильно.
– Вот видишь, какая ты молодец. Я действительно в тебе не ошибся.
– В который раз ты мне это говоришь. Если честно, мне очень приятен Александр Львович. Он действительно тяжело болеет, но я всё же надеюсь, что теперь, когда в его жизнь вернулась дочь, это будет ему стимулом прожить подольше. Ты только посмотри, он прямо расцветает на глазах.
– Долго не протянет. Скоро сдохнет, – нервно отозвался Ренат и закурил сигарету.
– Ну зачем ты так… Он очень хорошо к тебе относится.
Когда отец разрешил мне покататься на подаренном «феррари», моему счастью не было предела. Он сказал, что за руль сядет водитель-охранник, но вместо него изъявил желание показать мне местные достопримечательности Ренат.
– Тогда я дам ещё одну машину с сопровождением, – заметно напрягся отец.
– Александр Львович, поверьте, вашей дочери рядом со мной ничто не угрожает.
– Тогда я отпускаю её под твою ответственность. Смотри, если что, мои бойцы всегда на связи.
Ренат сел за руль, и мы поехали по побережью. Я натянула панаму и стала наслаждаться ласковым солнышком. В этой стране особая атмосфера… Я ещё не встречала такого количества улыбающихся людей. А ещё тут вечное ощущение праздника. Хочется жить и дышать полной грудью. Море в Италии особенное. Бирюзовое. Глаз не отвести. Рестораны на берегу, потрясающий кофе в кафе, фантастические ночные клубы… Воздух насыщен благоуханием роз, жасмина, мимозы, наполнен ароматами фруктов и овощей. Тут можно насладиться прекрасными видами города, залива и окрестных холмов. На побережье полно очаровательных курортных городков, где не очень людно и можно спокойно провести время. И люди здесь удивительные. Потертые «красавцы», фантастической красоты девушки, потрясающие итальянки, аристократические старикашки со всего света… Здесь можно найти чудесные бухты, дикие гроты, клубы водных видов спорта и прибрежные пешеходные маршруты.