Храм украденных лиц
Шрифт:
— Нет. Никогда.
— Вы думаете — это любовница вашего мужа? — спросил майор, по-прежнему не отводя глаз от снимка.
— Да.
— Я возьму эту фотографию себе.
— Пожалуйста, мне она не нужна, — с нервным смешком сказала Дина Александровна.
— Спасибо за ценную информацию, — сказал майор, вставая и пряча фотографию во внутренний карман пиджака. — Если будут угрозы или вообще возникнет подозрительная обстановка, сразу звоните мне. Договорились?
— Хорошо, — сказала Дина Александровна, опуская глаза.
Пришли результаты из лаборатории: оказалось, что Кузьминой в чашку было подсыпано снотворное. Она уснула, а потом ее подтащили к плите,
Губарев постучал карандашом по столу. С некоторых пор у него появилась эта дурацкая привычка: долбить, как дятел.
— Вот тебе и полная картина убийства Кузьминой.
— Братец это, — с уверенностью сказал Витька.
— Похоже на то.
— Убил, взял бабки и дал деру.
— Будем искать.
У майора неприятно стрельнуло в виске. А если это убийство — не последнее? Майор потер лоб рукой. Кто тогда следующий?
— Размышляете?
— Да. Мыслю, — буркнул майор.
— Мыслю — значит, существую, сказал один философ.
— Давно ли ты к философии обратился?
— Недавно. Не обижайтесь, это всего лишь шутка!
— У тебя все шуточки. А у меня сплошная головная боль.
— Купите анальгин.
— Пошел ты! — беззлобно сказал Губарев.
— С удовольствием. Тем более, что рабочий день уже закончился. И пора по домам.
— Иди, тебя здесь никто не держит.
— В самом деле?
— Гуляй, Вася, гуляй!
— Вы по правде или шутите?
— В отличие от тебя, я хохмить не собираюсь. Я тебя и вправду отпускаю.
— А вы? — спросил Витька.
— А я посижу, поработаю. Поразмышляю. Может быть, какая мысль осенит? В одиночестве хорошо думается. Никто на мозги не капает, не отвлекает.
— Это вы намекаете на меня? На мою продуктивную и своевременную помощь?
— На кого же еще? Ладно, иди! У меня и вправду что-то разболелась голова.
— Тогда заканчивайте работу.
— Ни-ни. Я еще посижу тут немного. Витя встал и потоптался около стула:
— Я пошел!
— Да говорю же, иди.
— Не обидитесь?
— Если сию минуту исчезнешь — нет.
Когда Витька ушел, Губарев вздохнул. Ему действительно хотелось побыть одному. Он взял карандаш и стал рисовать разные геометрические фигуры. Так ему легче думалось.
Лактионова… Улик — никаких. Одни подозрения. Мотив — весомый. Убить мужа и начать новую жизнь. С молодым любовником. Или — без. Взять другого «мачо». За этим дело не станет. Молодых жеребцов, готовых услаждать богатых дам, — навалом. Даже долго искать не придется. Можно почитать объявления в газетах вроде «Спид-инфо». Выбрать то, что подходит. Набрать телефон — и готово!
Нет мужа — можно пуститься во все тяжкие. А в придачу устраивать художественные выставки. Губарев представил, как Дина Александровна со скучающей миной представляет свою выставку журналистам и почетным гостям. Молодая светская женщина…
Кузьмина. Могла убить, чтобы не возвращать кредит. Озлобленность на жизнь, собственная нереализованность могли подтолкнуть ее на это. А братец решил прикарманить деньги себе. И поэтому отравил сестру. Логично? Логично! Неудачник Алкоголик. Человек с такой «характеристикой» может пойти до конца.
Другая подозреваемая — девушка с орхидеями. Так майор окрестил любовницу Лактионова. Никаких следов… Он еще раз побеседовал с охранником и уборщицей. Нет, они ее не видели. Словно она — призрак. Никто о ней не слышал и никто ее не видел. Но это была девушка из плоти и крови. Она приходила в кабинет к Лактионову. Они занимались там любовью. Хотя раньше он снимал ей квартиру. Почему же потом Лактионов отказался от этого варианта?
Их отношения длятся уже, по крайней мере, год. Это — неоспоримый факт. Год назад Юлька-пулька подслушала телефонный разговор Лактионова и его любовницы. Но отношения могли возникнуть и значительно раньше. Просто любовники никак не обнаруживали себя…
Голова шла кругом. Как найти эту любительницу изысканных цветов? Где Лактионов мог познакомиться с ней? В командировке? На улице? В компании?
Первый вариант, скорее всего, отпадает. Губарев не мог себе представить, чтобы солидный мужчина вроде Лактионова приставал к девушкам на улице. Нет, это не его амплуа. В компании? Но, судя по информации, которой владел Губарев, в компании Лактионов не ходил. Его жизнь была четко регламентирована. Дом — работа. Работа — дом. Да и вряд ли Дина Александровна отпустила бы мужа одного на какое-нибудь мероприятие. Если только она не полная дура. Но таковой Дина Александровна, безусловно, не являлась. Остается — командировки. Был еще один вариант. Эта девушка могла быть как-то связана с Лактионовым по работе. Однако здесь возникало множество «но»…Она была молода. Следовательно, не могла возглавлять фирму или компанию, сотрудничавшую с клиникой. Значит, «прочесывание» контактов — исключается. Остаются командировки. И… медицинские выставки. Если такие были. Конференции… Но здесь опять-таки играет роль фактор возраста. Правда, эта девушка вполне могла входить в обслуживающий персонал. Секретари, сотрудники, отвечающие за организационные вопросы. Нужно поговорить с Ириной Владимировной. Она должна быть в курсе подобных мероприятий.
Это он запланировал на завтра. А сегодня… надо ехать домой. Но прежде — звонок своим. Жене и дочери. Губарев набрал телефон.
— Алло! — Это была Наташка.
И тут он почему-то не мог вымолвить ни слова. Наступила пауза.
— Алло! — повторила жена. — Алло! Перезвоните. Вас плохо слышно.
Губарев повесил трубку. Неизвестно почему, на него напал приступ немоты. И это было уже не первый раз. После того, как они с Наташкой слились в экстазе на диванчике в гостиной, он испытывал какую-то неловкость и смущение. И поэтому, услышав голос жены, вешал трубку. Ну совсем как пятнадцатилетний пацан — звонит девчонке, которая ему нравится. Несколько раз звонила на работу Дашка и спрашивала, когда он приедет к ним. Губарев что-то мямлил и отнекивался под предлогом срочной работы. Вся эта ситуация была донельзя смешной. Со стороны. Ему-то она смешной не казалась. Напротив… Он не знал, как ему теперь вести себя с женой. Как ни в чем не бывало? Или… Но если он будет вести себя так, словно ничего не произошло, то Наташка может обидеться. Она подумает, что этот эпизод не имел для него никакого значения. Женщины, они вообще существа обидчивые. А Наташка — особенно. В молодости дулась по каждому пустяку. Чуть что — и слезы…
Но если рассуждать здраво, то все равно когда-то придется говорить с Наташкой и ехать в гости. Своим глупым поведением он просто тянет время.
Майор откинулся на стуле и прикрыл глаза. Как он устал! Как хочется в отпуск… Правда, слово «отпуск» для него — чистой воды эвфемизм. Вот уже который год он проводит его в Москве. Никуда не выезжая. Вот если бы рвануть на море…
О чем он думает? Губарев открыл глаза. Мечтает об отпуске! Пора домой. А завтра с утра — в «Ваш шанс». Поговорить с Лазаревой.