Хранитель дракона
Шрифт:
— Да, конечно, это замечательная идея, — с демонстративной серьезностью согласился он, хотя потемневшие глаза выдавали, сколь иллюзорно его спокойствие. — Вейла заселится сюда, а ты на ее место. Твоему мелкому наверняка очень понравится жить в одной комнате с охотницей, которая, как и все носители той магии, драконов ненавидит.
— А сейчас разве иначе? — перебила я. — Сейчас я точно так живу с носителем магии охотников! Слушай, Лекс, а ты во всем по жизни вот так стараешься сразу на двух стульях усидеть? А то я смотрю, ты и с магией и там, и там получить по максимуму пытаешься, и с девушками точно так же. Я вот только
— Зря ты так, Марин, — Лекс прямо таки источал спокойствие, в отличие от меня сдерживая все эмоции. И это бесило еще сильнее! Казалось, что он весь такой невозмутимый и мудрый, а я, маленькая глупая истеричка, устраиваю ему скандал на пустом месте.
— Я вовсе не расцениваю тебе как временное развлечение, — продолжал он. — Тем более на Вейле я женюсь не раньше, чем через год.
Вот если бы не злость, я бы даже засмеялась. Ну да, простая такая у него логика, год — это все же не временно. Да пусть бы мы с ним уже через месяц разбежались, всякое же бывает! Но меня коробил именно тот факт, что уже изначально я для Лекса никто. Лишь приятная забава, которая так удобно всегда рядом. И вправду, глупо же такую замечательную возможность упускать. Тем более, если эта «возможность» и сама к тебе неравнодушна.
Как же все это обидно, гадко… И, главное, отрезвляюще…
Я не видела смысла продолжать разговор. Лекс искренне считает, что ничего такого некрасивого в его намерениях нет, и мне не доказать ему обратное. И смысл пытаться? Тут действовать надо. Завтра же постараюсь осторожно разузнать, есть ли возможность мне съехать в другую комнату.
Так ничего ему не ответив, я направилась к двери в спальню, но Лекс придержал меня за руку.
— Марина, ну что ты в самом деле, — ага, спокойствие уже начало давать сбой. — Мы же с тобой взрослые разумные люди. Глупо зря тратить время на эти ссоры, мы же оба прекрасно знаем, чего хотим.
— Вот ты совершенно не знаешь, чего хочу я, — парировала я, на удивление хладнокровно. — И уж поверь, ты в списке моих желаний не значишься. Извини, к лжецам симпатии не испытываю. И знаешь, в моем мире говорят: если погонишься за двумя зайцами, ни одного не поймаешь. Так что мой тебе дружеский совет по доброте душевной: раз уж с Вейлой у тебя связаны столь далеко идущие планы, не рискуй лишний раз. Мне почему-то кажется, она не очень обрадуется, узнай, что ты изменяешь ей направо и налево.
Но Лекс не только не отпустил мою руку, а даже усилил хватку, чуть сжав на эмоциях.
— Марина, вот что ты хочешь от меня услышать? Что я расстанусь с Вейлой?
— Я бы хотела услышать от тебя правду. Но вот только, боюсь, ты не слишком-то на нее способен.
Сказала, и тут же жутко стало, настолько пугающим был взгляд Лекса. Нет, он мне не угрожал, просто таилось за ним что-то такое… Даже не злость. Мрачная расчетливая решимость. Пусть сейчас бушевали эмоции, но за ними стояло некое твердое и непоколебимое решение.
— Правду мы с тобой оба и так прекрасно знаем, — его голос прозвучал неестественно спокойно. — И она в том, что ты никуда от меня не денешься. Но не потому, что я вдруг эдакий подлец и негодяй, каким ты очень хочешь сейчас меня представить. Да, я не всегда говорил тебе правду. Вот только не из-за каких-то злостных намерений, а просто заранее знал, что ты не поймешь. Что, собственно, сейчас и произошло. Я прекрасно догадывался о такой твоей реакции и только лишь не учел, что все раскроется так быстро. Но это совершенно ничего не меняет. Я решил, что ты будешь со мной, я очень многим рискую из-за этого решения. Но я его не изменю. Сейчас единственная преграда между нами — это твое упрямство. Только и оно — вопрос пары недель, не больше. Мне даже ничего особенно делать не надо, твои чувства сами все сделают.
Вот так и хочется ему корону на голове поправить. Куском арматуры.
— Знаешь, Лекс, поцелуи — это все же еще не показатели каких-либо чувств, — возразила я ледяным тоном.
— Поцелуи, может быть, — он как-то странно усмехнулся. — А вот магия вполне.
У меня аж мороз по спине пробежал.
— Что ты имеешь в виду? — и тут же осенила догадка: — Дело в том рунном камне, так? Ты что-то с его помощью наколдовал?
— Марин, даже не надейся на такое иллюзорное оправдание, никаких приворотных чар на тебе нет, — Лекс смотрел на меня со снисходительной улыбкой, и я отчетливо понимала, что он не лжет. — Я хочу, чтобы ты любила меня искренне, так что никогда никакой магии для этого использовать не стану. Твои чувства ко мне настоящие, придется тебе с этим смириться. Да, я и сам не был в них до конца уверен до вчерашнего дня. Но камень рода избавил от последних сомнений.
И пусть я насчет этой магии толком не поняла, но теперь Лекс меня бесил еще сильнее. Убедился, значит, как-то с помощью того камня, что я его люблю, и тут же перешел в наступление. Ну ничего-ничего…
— Давай тогда договоримся, — внешне я была само спокойствие. — Ты уверен в моих чувствах к тебе, я уверена, что тебя раз сто надо приложить головой об тот рунный камень, пока не поумнеешь. И пусть время рассудит, кто из нас прав. Сколько ты там говорил? Две недели? Давай если за эти две недели я так и не повисну у тебя на шее, слезно признаваясь в пылкой любви, то ты отстанешь от меня навсегда. И Клементину мне отдашь, если она сама против не будет. Согласен?
Лекс с усмешкой покачал головой.
— Марина, какая же ты все-таки настырная… Чую, я никогда с тобой не соскучусь. Что ж, я не против такого соглашения, но условия все же немного изменим. Вариант «слезных признаний, повиснув на моей шее» явно отметается, такое уж точно не в твоем духе. Нужно что-то логичнее… — он на миг задумался, и вдруг его глаза даже сверкнули: — В общем, сделаем так. Если по истечении двух недель, начиная с завтрашнего дня, ты так и не разделишь со мной постель, я подумаю, что все же в чем-то был не прав, и соглашусь на тот компромисс, который ты предложишь. Так как, устраивает тебя такое условие?
— Ну а что тебе помешает применить силу? — мрачно возразила я.
Лекс аж в лице изменился.
— Естественно, все будет добровольно и никак иначе, — чуть ли не сквозь зубы процедил он. — Ты какого вообще обо мне мнения?
— С некоторых пор не самого лучшего, — констатировала я, едва сдержав улыбку. Все-таки такая искренняя реакция Лекса меня очень порадовала. Не совсем уж он и гад.
Гневно сверкнув на меня взглядом, он все же возмущаться по этому поводу не стал, подытожил: