Хранитель слёз
Шрифт:
– - Я просто ни разу... не участвовал в подобном...
– - Всё когда-то бывает в первый раз, верно?
Никита молча кивнул.
Тамара Львовна стала водить левой ладонью над пламенем свечи, продолжая растирать правую пальцами, словно согреваясь. Шуршанье её кожи всё длилось и длилось, напоминая звук роющейся в тёмном углу мыши.
"Наполняется энергией", -- подумал Никита.
Затем, не сводя глаз с огонька, женщина взяла свечу в руку и начала водить ею в разные стороны, будто очерчивая
В какой-то момент дрожащий огонёк свечи остановился прямо напротив его лица. Тамара Львовна смотрела сквозь крошечное пламя на парня и не моргала. Лицо её словно окаменело. Никита снова нервно сглотнул. Женщина продолжала пристально глядеть то ли на огонь, то ли на парня, при этом свободной левой рукой проводя какие-то помахивания. Жест напоминал гонение мошек, но не укоризненное, а убаюкивающее.
Тамара Львовна немного приспустила свечу. И посмотрела Никите в глаза без посредника в виде огня. Взгляд этот был съедающий любые барьеры, пробивающийся в самые глубины души. Ладони парня мгновенно покрылись влагой. Он тихонько начал водить ими по своим коленям...
Прошло ещё непонятное количество времени. Никита уже с трудом мог усидеть на одном месте. Его стали переполнять странные энергии. Он начинал вздрагивать, покрываться потом, сидеть ему становилось всё неудобнее. Глаза, безукоризненно подвергающие его какому-то особенному анализу, казалось, уже никогда не прекратят это делать...
Тамара Львовна резко отвела взгляд в сторону и затушила свечу.
– - Вот и всё, -- произнесла она.
Никита выпрямился, проведя языком по иссохшим губам.
– - Иногда в жизни происходят чрезвычайные события, и происходят они, Никита, не просто так, ибо всё в мире движется по определённой программе. Ты должен был переехать сюда. Это было предначертано кем-то Сверху.
– - Почему вы так решили?..
Тамара Львовна убрала свечу куда-то под стол, поправила скатерть и затем, сложив руки в замок, с улыбкой подняла большие глаза на парня.
– - Потому, что ты -- Достоевский.
У Никиты онемело лицо. Он приоткрыл губы, чтобы переспросить -- но не тут-то было. Он -- Достоевский. Вот так всё просто.
– - Вы хотите сказать, что...
– - наконец вымолвил он, -- что в прошлой жизни я... был Фёдором Михайловичем Достоевским?..
– - Именно. Тем самым писателем. Сложно поверить с первого раза, не правда ли?
– - ухмыльнулась Тамара Львовна.
Никита как-то удручённо, но тоже ухмыльнулся.
– - В последнее время, -- сказал он, -- происходит столько всего, что, наверное, пора бы уже взять за привычку ничему не удивляться...
Тамара Львовна вдруг настороженно вскинула голову и, несколько секунд глядя в потолок, воскликнула:
– - Хватит там стоять! Заходи уже.
Дверь за спиной Никиты тихо отворилась. В проёме показалось виноватое лицо Юльки. Она протиснулась в комнату и неслышно присела на диван
– - Ничего от тебя не скроешь!
– - прошипела девушка.
– - Ты уж из меня совсем-то дурочку не делай.
– - Тамара Львовна сердито взглянула на дочь. Но в следующую секунду, снова переведя внимание на Никиту, лицо её приняло мягкое выражение, а голос, как в самом начале, стал полный бодрого дружелюбия.
– - Ну что, мальчик мой! Смотри, как у нас всё интересно получается. Ты можешь, конечно, не верить... Но здесь ты точно оказался не просто так.
– - Мне нужно подумать обо всём этом. Спасибо вам за такую... информацию, -- сказал Никита.
– - Но, знаете, у меня возник один вопрос...
– - Слушаю.
– - Лиза, получается, тоже... обладает такими способностями, как вы?
– - С чего ты взял?
– - Сегодня днём она сказала, что за мной придёт Достоевский. Вот мне и интересно, откуда она-то про Достоевского узнала? Тоже, как и вы, получается, да?
За спиной Никиты раздался оглушительно звонкий смех. Смеялась Юлька.
– - Не-ет! Лизка не экстрасенс! Ха-ха! Это просто я заходила к ней несколько дней назад, ты был в это время на работе. Вот мы и разговорились. Точнее, говорила я, а Лизка слушала. Она, знаешь, очень хорошо слушает. Иногда, конечно, скажет словечко, но как она слушает! Тогда я и сказала, что пришла не только к ней, но и к её брату. Лиза объяснила, что в будни тебя не бывает до самого вечера. И даже спросила, по какому именно поводу я пришла к тебе. Только представьте: от самой порой и слова не вытянешь, а тут чуть ли не допрос устроила, когда разговор коснулся тебя! Хи-хи, вот тебе и Лизка!
Никита глядел на свои влажные ладони и, услышав всё это, уголки его губ едва заметно растянулись. Однако он посчитал данное место и время не самыми подходящими для этой улыбки и продолжал сидеть с серьёзным, внимательно слушающим выражением лица. Но внутри него остался этот приятный тёплый заряд, который, как он надеялся, чуть позже в своей комнате он обязательно высвободит, обязательно прогреется им и обязательно прокрутит этот рассказ Юльки снова и пробудет со светлыми мыслями, рождаемыми им, максимально продолжительное время.
– - Так что она, видимо, немного и не поняла, когда я ей говорила про Достоевского, -- объясняла Юлька.
– - А как она тебе сказала? "Он придёт за тобой"?! Ох уж Лизка смешная! Умеет нагнать страху!
– - И рыжая девушка снова лопнула от смеха.
– - Дочь! Будь сдержаннее. Если будешь оставаться таковой, тебя все мужики распугаются и вовек в жёны не возьмут.
– - Мама! Ну что ты такое говоришь?! Как меня могут не взять в жёны, когда у меня есть ты! Тебе сказать одно-два слова на фотографию -- и приворот на всю жизнь обеспечен.