Хранитель вселенной. Одобренный брак

Миленина Лидия

И это «не увидит» убивало больше всего остального. Не увидит, не услышит, не заглянет в черный бархатный космос, не коснется горячей кожи, не будет сидеть рядом и ощущать гармонию, полноту жизни и бездонную глубину бытия, создаваемые его присутствием... Хоть, может быть, и они были иллюзией, каким-нибудь фокусом, внушением. Но… Рональд, ну почему?!

Она попыталась молиться. Просила прощения у Бога за то, что… сама плохо понимала, за что. Наверное, за то, что поверила в сказку, что бросила Артура, за то, что предала свой долг перед Союзом, который их спас… И просила Бога дать ей сил пережить случившееся и... простить его.

Неверной рукой она нашарила тайванский инфоблок, который он подарил. Но сейчас было неважно, откуда у нее инфоблок... В подборке «Земля»... да, вот здесь. Знакомые строчки пролились в душу, как дождь в засохшую землю: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся...»[1] Буквы расплывались и двоились перед глазами, но строки оживляли и утешали, словно бы заставляли посмотреть в верном направлении. От них снова текли слезы, скупые, редкие, но теперь в них был свет.

«Вы — соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?»[2] Нельзя терять силу, надо оставаться солью земли. Соль — это любовь, безусловная любовь. Сохранить любовь, сохранить душу, не сломаться. Не возроптать против Бога, пославшего ей это все… «А Я говорю вам: любить врагов ваших...» [3] Любите…

Карина из последних сил снова встала на колени и теперь просила Бога лишь об одном: простить его, спасти его душу, егочудовищную душу… Когда-нибудь, хоть когда-нибудь дать ему раскаяние, понимание и свет. И свободу.

А она... не может перестать его любить. И точно знала, что не сможет. Она и сейчас пойдет за него на плаху, чтобы он был жив. Она и сейчас умрет, чтобы он выжил или сохранил разум в Розовом Замке. Это было неправильно, но это было так.

Она будет любить его, но больше никогда не увидит. А если бы могла встретиться с ним — то отказалась бы, сдирая этим с себя кожу, но отказалась. Потому что он убийца.

…. Будет любить, сходить с ума от боли и разлуки… «И, может быть, как-нибудь моя любовь просочится, изменит его, пробьется через стены Розового Замка, и он станет таким, как казался мне...» Ей нужно было хоть какое-то утешение, хоть какая-то надежда. Хотя бы вера в любовь, меняющую все.

Она упала головой на подушку и заснула.

[1] От Матфея, 5, 3-4. .

[2] От Матфея, 5, 13.

[3] От Матфея, 5, 44

***

А на утро ее сердце заледенело. Рональд Эль для нее словно умер. Что ж, она теперь вдова, в двадцать с небольшим лет... Забавно, подумалось ей. Впрочем, так было легче, чем каждую секунду признавать, что ее любимый оказался чудовищем. Оставалось дожить жизнь, исполняя свой долг. А что еще, кроме долга, ей осталось, чем еще ей жить?

В гостиной уже собрались друзья, когда она вышла. У нее была полубессонная ночь, и простое человеческое тело не могло проснуться рано, ему было нужно забыться.

— А знаете, что оказалось?! — Дух был почти веселым. Да, его прямо распирала гордость от своей сообразительности. — Это все, конечно, ужасно, то, что выяснилось, и то, что Рональд оказался му...ком! Но знаете, во всем этом есть большой плюс! Предсказание-то сбылось! То самое предсказание! Понимаете!?

— Это как? — поинтересовался Карасев, скептически подняв одну бровь, — что-то Вы, Игорь Владимирович, загибаете…

— А так! Сбылось! Вот как хотите! Смотрите, мировое зло — это Рональд. И если бы вчера все не выяснилось, то, возможно, вскоре пришел бы крендец Союзу! А может быть, и вообще всему миру, кто знает, что за ядреные камни у него за пазухой. А почему выяснилось? Потому что мы отправили сообщение, и Брайтон с Артуром за нами прилетели. То есть так мы спасли Вселенную от Рональда!

— Н-да… — задумчиво протянул Ванька, — а ведь, может, ты и прав. Спасти Вселенную, наверное, не обязательно значит скакать с бластером и отстреливать имперцев.

— Да, да, — улыбнулся Дух. — Выходит, предсказание сбылось так вот элегантно и красиво. Без шума и пыли. Мы спасли Вселенную, как и предсказывалось.

— Сами того не заметив, — рассмеялся Карасев.

— И все же странно, — задумчиво сказала Карина. — Может быть, так, а может, и нет... Слишком уж просто получается, ни шуму, ни пыли. Я не уверена. Что-то мне подсказывает, что сделали мы еще не все... И у меня сейчас дело есть, подождите меня, если надумаете куда-то ехать или еще что-то.

— Куда это ты намылилась?

— К Брайтону.

— Зачем? Вы же вчера поговорили, — удивился Ванька.

— Вчера я плохо соображала. А мне надо кое-что ему сообщить.

— Ну ладно, ждем тебя… — сказал Дух. — Только потом и нам расскажи тоже, что Брайтону!

***

После того как она сказала секретарю, что хочет сообщить нечто важное о брате Брайтона, последний принял ее сразу.

— Во-первых, я хочу извиниться за свое поведение в прошедшие дни, — сказала Карина.

— Тебе не за что извиняться, Карина. Ты столкнулась с силой выше твоего разумения, не стоит винить себя в том, за что ты не можешь отвечать.

— Хорошо. Спасибо.

— Я бы порекомендовал тебе обратиться к психологу, ты ведь подверглась очень мощному психологическому воздействию. Или обращайся ко мне. Я буду рад принять тебя в свободное время.

Ничего себе, подумала Карина. Брайтон считался лучшим психологом в Союзе. Но что бы он предлагал кому-либо прием в этой сфере, такого еще не было. Но нет, конечно, она справится. Как-нибудь, сама. Не больно-то она теперь верит в психологию, даже Брайтонову.