Хранитель вселенной. Одобренный брак
Шрифт:
А иногда новоявленной художнице казалось, что она не учится, а возвращает себе что-то очень важное. Порой, выйдя из мастерской, Карина снова останавливалась перед портретом зеленоглазой Древней и подолгу смотрела в пронзительные, как и у нее самой, глаза. Иногда она снова плакала перед портретом, но чаще просто пыталась проникнуть внутрь полотна, понять то, что существует между ней и давно погибшей девушкой.
При всем тепле и близости, что Карина непрерывно ощущала между собой и Рональдом, вначале она опасалась, что жизнь с Хранителем Вселенной может оказаться непростой. Она и раньше знала, что теплый бархат с легкостью может смениться режущей сталью, а великодушие и снисходительность — жесткостью и холодной бесстрастностью. Знала, видела, но это не делало его менее привлекательным для нее. Он был разным в разных ситуациях, и Карина не могла принять лишь одну его грань и отказаться от другой. Но все же она опасалась испытать на себе подобные превращения. Кто знает, когда это может произойти… Вдруг его что-то раздражает, например, в быту, в обыденной жизни должны быть такие вещи... Но уже в первые дни их совместной жизни Карина осознала, что это глупые опасения маленькой земной девочки. Жизнь с Хранителем оказалась не только интересной, но и поразительно удобной. Он так органично вплел ее жизнь в свою, что никакого раздражения или неприятия ни у кого из них не возникало.
Карина любила его всей глубиной души. Любила и узнавала. Образ, еще раньше обретший цельность, теперь стал полностью гармоничным и монолитным. Все противоречия в нем были связаны между собой и от этого переставали быть таковыми. Жесткий и бесстрастный, он был теплым и великодушным, и одно другому не противоречило. Не надо просто качать баланс, и бархат останется бархатом, шутила Карина про себя.
Как правило, он был чем-нибудь занят. Карина условно разделила для себя его дела на две разновидности. В первой группе были дела, что касались Тайвани и управления ею. Они занимали мало времени, сводились в основном к раздаче указаний и «подкручиванию гаек». Казалось, они делались сами собой. Наблюдая за Тарро, Карина осознала, что и ей совершенно не обязательно бывать в Службе каждый день. Что истинное искусство управления сводится не к тому, чтобы включаться во все дела, а к тому, чтобы грамотно отслеживать происходящее, назначать нужных людей на нужные должности и четко «подкручивать гайки», когда и где это необходимо. Это оказалось сложнее, чем целый день пропадать в Службе, требовало больше умственной энергии, проницательности, расчета и чутья, но занимало гораздо меньше времени.
Вторая часть дел была связана с проектами в других мирах. Эти дела требовали большей четкости по времени исполнения, и часто оказывались неотложными. Карина, очарованная другими мирами и идеей Хранительства, постоянно просилась с ним. В большинстве случаев Рональд не отказывал. Среди этих дел было несколько «проектов» вроде Тайвани и четыре межгалактических Союза наподобие Союза Мирных планет. Основная разница с Тайванью заключалась в том, что ни одним из этих объединений Рональд сам не правил. Появлялся, разговаривал с правителями, военачальниками, лидерами, что-то предлагал, объяснял, либо отдавал распоряжение и лишь изредка лично руководил крупномасштабными операциями. То есть незаметно направлял события в нужную ему сторону. Глядя на него, вдруг становившегося жестким и отрешенным, сухо и спокойно отдающим команды, Карина благодарила Бога, что он ни разу не говорил с ней так, ни раз не показал ей эту свою сторону в личном общении. Хоть она всегда знала о ее существовании...
А еще было множество средневековых планет и немало магических миров. Попадались и планеты с уровнем развития, примерно равным земному. В общем, «проектов» было очень много. Сначала Карина пыталась вникнуть и расспрашивала про каждый из них. Но скоро поняла, что всех подробностей все равно не понимает. Иногда ей казалось, что у него в голове вместо нейронной сети находится паутина из задач и решений. Паутина распространялась на много миров, все в ней было четко расписано: какие задачи для какого мира, и какие действия (не обязательно именно в этом мире) необходимы для их достижения. Все нити в паутине были четко связаны между собой, очень сложно, одному ему понятным образом. В общем, паутину было интересно и увлекательно наблюдать, но разобраться в ней не представлялось никакой возможности.
Впрочем, Рональд ходил в другие миры не только по делу. Мог, подобно другим Древним, отправиться отдохнуть или взглянуть на что-то новое. Несмотря на колоссальный опыт путешествий по мирам, они ему не надоели, он не утратил интерес к «осмотру достопримечательностей». Иногда он мог отправиться поразвлечься, а заодно выполнить какие-то не самые важные задачи. Примерно при таких обстоятельствах Карина впервые познакомилась с одним из магических миров.
Карина, закусив кончик кисти, придирчиво рассматривала свое второе большое полотно: сосновый лес на берегу озера с серыми камнями и парочка туристов, греющихся у костра. Ей не нравилось, навыков не хватало для выполнения замысла... Рональд неожиданно оказался у нее за спиной — вышел из мира, по которому срезал дорогу от правительственной полусферы.
— Не хочешь прогуляться в одно любопытное место? — спросил он. — Интересное приключение, и совершенно безопасно.
— Разумеется, хочу! — развернулась к нему Карина. — А куда?
— Увидишь! — Рональду протянул ей руку. Спустя тысячную долю мгновения, они стояли на залитом солнцем лугу, из которого сделали еще один шаг и оказались… в небольшой комнате с одним-единственным окошком без стекол, но с железной решеткой. Стены были каменные, как в старинном замке. На небольшом столе валялись разноцветные свитки, стены увешаны оружием: несколько мечей, пара алебард, один арбалет и три жезла неизвестного назначения.
— Где это мы? — изумилась Карина и подошла к окну. Окно располагалось довольно высоко, Карине пришлось схватиться за решетку и подтянуться на руках, чтобы заглянуть в него. Оказалось, что комната находится в башне. Ее стена отвесно уходила вниз, а вокруг простирались темные горы в окружении зловещих лиловых туч. За несколько мгновений, что Карина висела, ухватившись за решетку, в грозном небе промелькнули две беззвучные зеленые молнии.
— Потрясающе! Где это мы?! — воскликнула она, спрыгивая на пол и отряхивая руки, испачканные в вековой пыли. — Похоже на замок черного мага!
— Примерно так и есть, — улыбнулся Рональд и деловито оглядел обстановку. Перевернул пару манускриптов на столе, подвигал колбу, наполненную странной ядовито-зеленого цвета жидкостью, поглядел на оружие на стене. — Замок мой. Я просто давно здесь не был. Подходящий антураж? — усмехнулся он.
— Очень! Шикарно характеризует самые темные и загадочные свойства твоей натуры!
– Особенно учитывая, что в этом мире меня считают могущественным и опасным темным магом.
Он снял со стены длинный узкий меч, закрепил у себя за спиной. Потом вдруг снял еще один небольшой меч и закрепил у Карины на поясе. Карина изумленно ощупала оружие, вполне умело извлекла его из ножен, сделала круг мечом.
— Ну и ну! Прямо праздник какой-то! Не ожидала! И это ты называешь совершенно безопасно?
— Разумеется, если, конечно, ты научилась соблюдать осторожность при обращении с оружием. Пойдем.
Он крепко взял Карину за руку и направился к деревянной двери, попутно включив подсветку инфоблока. Они начали спускаться по длинной и темной винтовой лестнице с редкими окошками-бойницами.
— И куда мы идем?
— В логово радужных магов, — с усмешкой ответил Рональд. — Не очень далеко, так что срезать дорогу по мирам не будем. Да и нет здесь удобного прямого пути. Доберемся по-другому, — он на секунду обернулся к Карине, в глазах плясали ее любимые озорные бесенята.
Бесконечно длинная лестница уперлась в деревянную дверь, а та открылась в залитый серым светом двор. Его идеально ровную поверхность окружали скалистые отроги, черные, острые, от них веяло опасностью. А в грозовом небе вспыхивали ядовито-зеленые молнии.
— Что это такое? — изумилась Карина.
— Здесь всегда такая погода. Поэтому ничего и не растет. Самое место для черных магов. Впрочем, остальная часть страны куда приятнее с точки зрения природных условий: сады, леса, земледельческие угодья, в общем — благодать.